Джеки Коллинз - Бедная маленькая стерва
Пропало воскресенье — таков был неутешительный вывод, к которому он пришел.
Грегори уже шагал к тому месту, где оставил свой автомобиль, в надежде, что машина все еще на месте и что с нее не свинтили все сколько-нибудь ценное, когда позади него послышался шум. Обернувшись, он увидел, как два молодых латиноса, которые ссорились с Рамиресом, выскочили из дверей центра и помчались прочь. За ними показался и сам Рамирес. Он бросился следом за парнями, и тут из-за угла вывернул ржавый, побитый автомобиль. Взревел двигатель, потом что-то громко хлопнуло — один, два, три раза… Грегори не сразу понял, что это выстрелы. В следующее мгновение что-то с жужжанием ударило его в висок, и он ощутил, что падает… падает… падает.
Потом все провалилось во мрак.
Глава 20
БОББИ
— Мне почему-то кажется, что для тебя это просто игра, — сказал Бобби, с некоторым опозданием осознав, что попал прямо в расставленную Зейной ловушку.
Певица приехала к нему на квартиру с намерением затащить его в постель, и именно там он в конце концов оказался. Почему бы нет? Зейна была дьявольски соблазнительна и сексуальна, к тому же он давно ее желал. О чем тут было рассуждать?! Вот только почему, в конце концов, он чувствовал себя, словно школьница, уступившая кавалеру на первом же свидании? Быть может, его задело то, что именно Зейна уложила его в постель и трахнула, хотя все должно было быть ровно наоборот?
Как бы там ни было, Бобби был очень зол на себя.
— Игра? — переспросила Зейна, слегка приподнимаясь на локте, так что ее прекрасные волосы рассыпались по широким плечам. Она была обнажена, и Бобби невольно залюбовался ее смуглой, блестящей от испарины кожей и сильным гибким телом.
— Да, игра, — повторил он. — Но знаешь, Зейна, я не собираюсь становиться одним из твоих «пупсиков», которых ты бросаешь, как только наиграешься вдоволь. Со мной этот номер не пройдет.
— А разве я сказала, что намерена включить тебя в свою команду? — усмехнулась она, чуть приподнимая безупречную — чуть подвыщипанную, чуть подведенную бровь. — Кроме того, ты не похож на пупсика — у тебя все такое большое… Впрочем, это тебе, наверное, говорили многие женщины.
— Я серьезно, Зейна! — воскликнул Бобби, пытаясь избавиться от ощущения, что она просто использовала его, решив позабавиться.
— Такой большой и такой молодой! — вздохнула она и медленно облизнула губы. — Зейну привлекают только молодые мальчики.
— При чем тут возраст?! — огрызнулся Бобби, которого злили покровительственные интонации в голосе звезды. — Насколько ты меня старше — на пятнадцать лет? Да по нынешним временам это просто ерунда!
— Откровенно говоря, — проговорила Зейна с интонациями врача, дающего профессиональное заключение, — ты гораздо взрослее, чем большинство моих поклонников. — И, перегнувшись через него, так что ее соски скользнули по груди Бобби, она потянулась к своей крокодиловой сумочке, которая валялась на полу возле кровати.
От этих слов Бобби вспыхнул как спичка. Кажется, она ставит его на одну доску со своими едва достигшими совершеннолетия сопливыми обожателями? Его, Бобби Сантанджело?! Что ж, он покажет ей, что с Сантанджело лучше не связываться. Никогда.
— Бедный Бобби! — Зейна усмехнулась и, достав из сумочки пачку «Голуаз», закурила. — Такой красивый, такой богатый, такой неотразимый — столько комплексов! Нужно избавляться от них, дружок. К тому же тебе не помешало бы усовершенствовать свою сексуальную технику, а то ты несколько… однообразен.
Бобби не верил своим ушам. Казалось, Зейна исчезла, и на ее месте снова оказалась Сиринити — расчетливая стерва, пытающаяся поколебать его уверенность в себе и в собственных силах. К примеру, с какой стати он должен «совершенствовать свою сексуальную технику…», если до сих пор никто на нее не жаловался? Бобби всегда был уверен в себе, знал всю технику, был неутомим, но никогда не торопился, умел в зависимости от ситуации быть и нежным, и страстным.
Что же еще нужно?
И какие идеи Зейна пытается вложить в его голову?
— Мне казалось — ты кончила, и не один раз, — сухо заметил он.
— Зейна всегда кончает, Бобби. — Она выпустила к потолку струйку дыма. — Кто же позаботится об этом, как не она сама?
Ответ снова сбил его с толку.
— Что ты хочешь сказать? — уточнил он. — Что для этого я тебе не был нужен?
— Если женщина, стремясь достичь оргазма, полагается на мужчину, она либо дура, либо влюблена, — отозвалась Зейна, выпуская в его сторону кольца дыма. — Зейна поняла это уже очень, очень давно.
Превосходно, просто превосходно! Он тут старался изо всех сил, хотел произвести впечатление, а зачем? Чтобы сейчас услышать вот это? Или Зейна именно так представляет себе финал любовной игры? Большинство женщин в подобных ситуациях довольствовались поцелуями и несколькими ласковыми словами, но Зейна, как видно, была не из таких.
Хищники всегда остаются хищниками. Ему не следовало об этом забывать.
— Что ж, я думаю, на сегодня достаточно, — коротко сказал он, решив не позволить Зейне унижать его и дальше.
Она потянулась, как большая кошка, и, забросив руки за голову, издала какой-то мурлыкающий звук.
— Зейна никуда не торопится, — проговорила она. — Когда будешь готов, можно будет попробовать еще раз…
С этими словами Зейна затушила сигарету о поверхность стеклянного столика и, повернувшись к Бобби, провела ногтями по его груди.
— Как ты думаешь, много тебе понадобится времени? А то Зейна может потерять терпение!
* * *Проснувшись, Бобби осознал, что понятия не имеет, когда Зейна ушла. В первое мгновение он даже решил, что все происшедшее ему просто приснилось.
Сев на кровати, Бобби огляделся и сразу понял — нет, не приснилось. На столике рядом с кроватью валялось несколько окурков, стоял недопитый коньячный бокал со следами кроваво-красной помады на ободке, а в воздухе еще витал мускусный аромат ее тела, который заставил Бобби вновь почувствовать возбуждение.
Бросив взгляд на часы, Бобби увидел, что настало утро понедельника.
Что ж, ему следовало догадаться, что Зейна не станет ждать утра, а предпочтет исчезнуть среди ночи, не попрощавшись.
Ничего удивительного.
Вчера в постели она была мужчиной, а он — женщиной. И это она предлагала ему поскорее заняться любовью, а он лишь выполнял ее требования.
Проклятье! Эта ситуация приводила его в ярость.
Каждый раз, когда Зейна предлагала ему заняться любовью, он немедленно соглашался. Больше этого не будет! Пора ему повзрослеть — покончить с дурацким наваждением и начать вести себя как подобает настоящему Сантанджело.
Во время последней близости Зейна заставила его чувствовать себя так, словно он пробуется на роль идеального любовника. И каждую секунду Бобби ждал, что она вот-вот скажет: «Достаточно. Не годен. Следующий…»
Да, Зейна знала, как унизить мужчину. И это было невыносимо.
С другой стороны… Нет. Второго раунда не будет!
Зазвонил его мобильный телефон, и Бобби бросился к нему. На мгновение он поверил, что это звонит Зейна, чтобы сказать — они провели вместе несколько фантастических, незабываемых часов, и он — лучший любовник из всех, что у нее когда-либо были. Быть может, она даже снизойдет до того, чтобы просить у него о следующем свидании…
Но это был Эм-Джей.
— Слушаю, что у тебя? — проговорил Бобби, брезгливо косясь на валяющиеся на столе окурки. Мисс Звезда могла бы, по крайней мере, попросить пепельницу, но это, конечно, было не в ее стиле. Эпатаж давно стал второй натурой Зейны, поэтому всех, с кем ей приходилось иметь дело, она подвергала «испытанию на разрыв», выясняя пределы терпения окружающих.
— В одиннадцать мы встречаемся с русскими инвесторами, — напомнил Эм-Джей. — Это насчет наших общих дел в Майями и, возможно, в Москве.
Бобби снова посмотрел на часы.
— Но ведь еще нет восьми, — сказал он. — Зачем ты звонишь мне в такую рань? Или ты действительно думал, что я могу забыть?
— Нет, конечно, — возразил Эм-Джей. — Просто я подумал, что перед встречей нам стоило бы заехать к Аннабель и принести ей наши соболезнования.
— Да, ты прав, — согласился Бобби. — Я сам позвоню Фрэнки и предупрежу, что мы заглянем.
— Значит, договорились. Кстати, куда ты пропал вчера вечером? Я думал, ты присоединишься к нам в «Нобу».
— Я и собирался, но тут кое-что подвернулось, — ответил Бобби. Эм-Джея, однако, нелегко было обмануть.
— Я ее знаю? — спросил он.
— Это одна из моих старых, гм-м… знакомых, — сдержанно ответил Бобби.
— Ну и ты ее, конечно, того?..
— Хватит об этом, — оборвал друга Бобби. — Скажу только, что это была долгая ночь.
Он дал отбой и отправился на кухню, где взял рулон бумажных полотенец. Вернувшись в спальню, он аккуратно смел со столика окурки и протер столешницу.
