Терри Лоуренс - Мужчина достойный любви
— Как женщина, вы в полном порядке.
В глазах у нее появился блеск:
— И что же это значит?
Он почти поровнялся с нею, так что их ноги едва не соприкоснулись. И остановил ее обжигающим взглядом:
— Это значит, что тело твое теплое и мягкое, и я могу заполнить им свои объятия. Когда я прижимаю тебя к себе, пульс у тебя убыстряется. Я ощущаю на своих руках сладкий твой аромат. Ты не статуэтка. Иначе я бы спокойно, ничего не боясь, брал бы тебя к себе в постель.
Она натянула поводья, чтобы лошадь окончательно встала. Он сделал то же самое.
— Так вы говорите, что мне не доверяете?
— Вы не даете мне проехать! — Пони Авроры топтался вокруг них, порываясь вперед. Из-под черного шлема торчал светлый «конский хвост», такой же, как и у ее пони. При помощи «тпру-у!» она заставила животное остановиться.
— Почему мы встали?
— Я задаю тот же самый вопрос, — нашлась Мелисса, вынуждая Рейли на ответ.
— Я решил, что мы движемся слишком быстро.
Обескураженная Аврора недоверчиво посмотрела на них.
— Совсем не интересно, если нельзя двигаться быстро.
— Иногда надо двигаться медленно, — ответил Рейли, не сводя глаз с Мелиссы. — Надо приноровиться к поведению своего животного.
— Это совсем не трудно, — заявила Аврора. — Надо сказать «Пошел!», и пони поскачет, и «Тпру!», и пони остановится.
Мелисса задорно вздернула подбородок.
— По-моему, это вполне осмысленно. Я уже который день говорю «Пошел!».
Рейли решил объяснить Авроре, что он имел в виду.
— Позволь, девочка, поставить вопрос так. Я проехался на данной конкретной лошади только один раз. И чувствую, что вместе мы можем зайти далеко. Но прежде, чем перейти к прыжкам, я хочу получше изучить ее натуру.
— А мы займемся прыжками? — радостно спросила Аврора.
— Не ты, девочка. Это для более взрослых наездников.
— Понятно, — пробормотала Мелисса.
Аврора пожала плечами и направила своего пони назад, по верховой дорожке. Рейли искоса поглядел на Мелиссу. Их лошади сами собой прошли еще километр.
— Так ты теперь не хочешь со мной разговаривать? — спросил он.
Мелисса изучающе разглядывала деревья.
— Значит, проехался на данной конкретной лошади один раз? — сухо повторила она. — Не мог придумать более оскорбительной метафоры?
— Я вовсе не собирался…
Она подняла руку в перчатке, чтобы прервать извинения. Сама принцесса Анна не смогла бы более холодно поставить его на место. Мелисса спрятала запрыгавшие было в глазах веселые искорки. Она имела полное право посмеяться над его «животными» сравнениями. По непонятной причине его терпеливые объяснения Авроре в сочетании с тем, как крепко он держал поводья собственной лошади, вызвали у нее сочувствие. Он старался пройти по такой же тонкой нити, как и она сама.
На миг ей пришла в голову мысль обернуть эту ситуацию в свою пользу.
— Мне бы не хотелось говорить на эту тему, — высказалась она.
Он подался вперед в седле.
— Вот поговорить-то нам как раз и надо. Мы занялись физической стороной слишком быстро, и все прочее стало ускользать от нас.
— Как сорвавшаяся с привязи лошадь? Нам снова надо ее взнуздать, так, что ли?
— Ага, — пробормотал он. — Слова мои были убогими, как дерьмо, и я о них уже жалею.
Переход Рейли на столь вульгарный язык был для Мелиссы до такой степени неожиданным откровением, что она чуть не задохнулась. То, что она сумела взять верх в разговоре с ним, наполнило ее поднимающим ввысь чувством превосходства.
— Мне хотелось бы побольше узнать о вас, — сказал он. — Вот и все. Если вы будете так бурно реагировать на каждую мелочь…
— Вы же дали мне понять, что не доверяете мне…
— Вы сами мне так советовали.
И впрямь советовала. Игры кончились. Голос ее смягчился.
— Вам не следует привязываться ко мне, Рейли. Моя работа заключается в том, чтобы приглядывать за Авророй. Если она уедет, уеду и я. — Мелисса улыбнулась. — Вот вам грубая истина прямо из конюшни.
Он еще раз тихо выругался. Не полагаясь на слова, он ухватил ее за запястье. От резкого движения лошадь ее повело вбок. Он не ослаблял хватки.
— Я хочу знать о женщине, которую я люблю, как можно больше, а не только то, что заставляет ее выгибать спину и перехватывать дыхание, выходящее из прелестного горлышка. Вас, Мелисса, такое заявление устроит?
Мелисса стала лихорадочно искать глазами Аврору. Девочка оказалась в нескольких метрах от них.
Впервые в жизни Рейли было безразлично, кто его видит и слышит.
— Я хочу знать про вас все, Мелисса. А сексуальная часть дела только помеха этому.
— Вы хотите укротить меня прежде, чем вновь на меня взобраться.
Он отпустил ее, еще раз выругался. И шлепнул ее лошадь по крупу, чтобы она скакнула вперед. Мелисса погнала ее еще быстрее, чтобы сократить расстояние между нею и Авророй, скачущей через переплетение теней и света, нарисованное солнечными лучами.
В тот момент, когда к ним подъехал Рейли, Мелисса уже насвистывала. И думала, а знают ли англичане эту песню.
Аврора узнала мелодию и с радостью стала подсказывать слова: «Старушка, гнедая кобыла, она уже не та, совсем-совсем не та…»
Судя по тому, как застонал Рейли, англичане эту песню знали.
Через полчаса, минуя поля и огороженные леса, Рейли спешился, чтобы перевести пони Авроры через каменную ограду. Мелисса поступила так же.
— Прыгайте через ограду, — сказала Аврора, когда Рейли вновь сел на лошадь.
— Не думаю, чтобы это была та лошадь, которую он хочет заставить прыгать, — сухо прокомментировала Мелисса.
Поскольку Рейли нахмурился еще сильнее, улыбка Мелиссы уступила место мелодичному смешку. Странное возбуждение поднимало ей дух; ей стало по-настоящему весело. Поддразнивать его, просто проводить с ним время наполняло ее счастьем и свободой, беспечностью и отчаянной удалью. Возможно, секс действительно мешал. Его объяснения помогли снять невероятное напряжение, копившееся в ней эти несколько дней. Но если он надеялся, что она пересмотрит свое восторженное отношение к нему, то он перестал быть разумным и логичным человеком, которого она знала.
Неуверенность, подумала она, борется в нем с осторожной радостью. Он пришел к ней тогда не потому, что хотел любить ее больше или меньше. Он ее любит. И поставил себе целью завоевать ее.
Где-то в глубине души звучал предупреждающий сигнал. Она все еще не могла гарантировать ему совместное будущее, коль скоро долг мог увести ее в ином направлении.
— Тпру! — пробормотала она. Лошадь встала. Рейли хотел узнать о ней побольше. Он полагал, что это углубит их отношения. Мелисса же знала, что это может положить им конец. Она уже пробовала по-разному рассказать ему о своей непростой жизни. Все это сводилось к одному и тому же. Вот видите, Рейли, как со мной рискованно и ненадежно!
Она до такой степени погрузилась в мысленные объяснения своего поведения, что едва обратила внимание на сверкающий «роллс-ройс», в отдалении плывущий по деревенской дороге. Через несколько минут троица сделала поворот и оказалась в лесу. Голова Мелиссы дернулась, когда она услышала, как вскрикнула Аврора.
Подле журчащего ручья они увидели стол, покрытый кружевом и льном. Легкий ветерок колебал пламя двух свечей. Под лучами солнца сверкало серебро.
— Пикник! — воскликнула Аврора. И когда Рейли помог ей спешиться, она повисла у него на шее.
Привыкнет ли когда-нибудь Мелисса к его способностям создавать волшебные сказки? Она долго наблюдала за тем, как он приближается.
— Вы человек совершенно особенный, Рейли.
— Я просто делаю свою работу, мисс.
Она с усилием подавила улыбку, опустив уголки губ.
— Завоевывать меня — тяжкая работа?
Он глубоко вздохнул и медленно, размеренно произнес:
— Скажем так: это не прогулка в парке в солнечный день.
Она громко рассмеялась, услышав столь откровенное заявление. Перебросив ногу через седло, она спрыгнула наземь. И подала ему ни разу не использованный ею хлыст.
— Вам нужна была лошадь для выездки? Она ваша.
Кобыла захрапела и уткнулась носом в плечо Рейли. Мелисса хитро усмехнулась и проследовала, к столу.
Рейли пробормотал что-то невразумительное, не сводя глаз с ее бедер, любовно обтянутых кремовыми бриджами, с ее длинных ног, обутых в изящные черные сапоги. Следить за своими манерами никогда не было для него до такой степени затруднительно. Если бы тут не было ребенка, он бы отплатил за выходку ее нянюшки тем, что прокатил бы ее по земле на самый берег ручья. И поцелуй снял бы с нее чопорную напряженность. Он превратил бы ее в пластилин. В пластиковую взрывчатку.
Он привязал лошадей за повод к низко растущей ветке. Разыгрывая образцового дворецкого, он выдвинул стул Авроры, затем усадил Мелиссу по правую руку.
