Донна Кауфман - Танго в раю
— Вы забыли вот это.
Он пробормотал что-то вроде ругательства, после чего уже более внятно сказал:
— Черт возьми, оказывается я попал в более неловкое положение, чем предполагал.
Она сразу же вспомнила, как упорно он отказывался доверить свою технику Мигелю. Ну конечно же, он очень серьезно относится к фотографии. От этой мысли надежда вспыхнула в ней с новой силой.
— Ничего страшного, — поспешила она его успокоить. — Извините, но в этой суматохе я даже не представилась вам. Меня зовут Эйприл Морган. Я владелица этого курортного местечка под названием «Лазурный Рай». — Надеясь заработать хоть несколько очков в свою пользу, она одарила его одной из своих самых ослепительных, всегда безотказно срабатывавших улыбок и сказала: — Если позволите, я сейчас же принесу вам холодного пива.
Глаза Джека распахнулись от удивления. Она, эта маленькая женщина с растрепанными вьющимися волосами, в которой всего-то было футов пять роста, на первый взгляд абсолютно ничего из себя не представляла. Но ее улыбка заставила его немедленно изменить один из трех пунктов программы по выживанию: теперь вместо горячего душа ему срочно требовался холодный. К тому же она вполне серьезно заявила, что в ее ведении находится этот курорт, стоимость которого составляет никак не меньше миллиона долларов.
Должно быть, он и в самом деле переутомился за последнее время, о чем ему намекали сослуживцы. Ведь, черт побери, он даже ни на секунду не усомнился в том, что она говорила правду.
— Кто его знает, может быть, отпуск — не такая уж плохая штука.
Неужели это он сказал сейчас эти слова? С каким невероятным трудом добиться этого отпуска! Но как только этот распроклятый «Джип» вывез его под нещадно палившее солнце, которое, едва поднявшись над землей, превращало ее в раскаленную сковородку, он пожалел, что вместо отпуска не выпросил себе какую-нибудь командировку.
— Посидите пока здесь, — сказала она, — а я сейчас принесу вам ключи.
На ее лице сверкнула еще одна бесподобная улыбка, и не успел он что-либо ответить, как она исчезла.
Джек пожал плечами. Ничего не поделаешь, приходилось признать, что на этот раз он потерпел поражение. Но самым удивительным было то, что это не слишком-то его расстроило, и он был согласен смириться с этим, если она улыбнется ему еще раз.
Он осмотрелся и направился к стоявшим у стены диванчикам, на один из которых взгромоздил свой багаж, а на другой уселся сам. Таким образом, он мог теперь не обращать внимание на притягивавшую к себе магнитом пеструю обивку этих диванчиков, яркие цвета которой до боли раздражали уставшие глаза.
А эта маленькая чувственная женщина с волосами цвета воронова крыла, которая взялась опекать его, была ничего себе, даже хорошенькая.
«Эй, Танго, не увлекайся», — мысленно предупредил он себя. Он приехал сюда отдыхать и расслабляться, однако завязывать с кем-либо романтические отношения не входило в его планы. Исключено. Никакой близости с представительницами прекрасного пола — ни физической, ни платонической. И все же, чем ему повредит, если он только немножко полюбуется ею? Разумеется, ничего большего он ни в коем случае себе не позволит.
От этих мыслей разыгралось воображение, и он уже стал представлять себе различные варианты развития дальнейших событий, когда она появилась снова. Она шла к нему через вестибюль, и под ее тонкой цветастой юбкой и желтой облегающей кофточкой вырисовывался каждый изгиб тела.
Она остановилась напротив него, дразняще покачивая ключом от его комнаты так, словно это был талисман, с помощью которого открывалась дверь, ведущая в волшебный мир блаженства и наслаждения. Все, что от него требовалось, это протянуть руку и…
— С вами все в порядке? — Ее глаза расширились. — Для вас забронировано бунгало. Так что оставайтесь пока здесь, а я схожу за тележкой, чтобы перевезти в него ваши вещи.
Она говорила глубоким и немного хрипловатым голосом, но увы, не от того, что он волновал ее как мужчина, а от того, что беспокоилась о его здоровье. Неожиданно осознав это, он вдруг почувствовал, что от оцепенения, которое на себя напустил, пытаясь на время отпуска превратиться в бесполое существо, не осталось и следа. И поймал себя на том, что нежно смотрит на нее, словно влюбленный подросток, чего не делал с тех пор… ну да, с тех пор, как вышел из подросткового возраста. Черт возьми, он даже не мог припомнить, когда так заводился от вида женщины, — а она думала, что он физически болен!
Растерявшись от такого оборота дела, Джек вскочил на ноги и, заскрежетав стиснутыми зубами, подхватил свои вещи.
— Ничего не нужно. Я справляюсь сам.
Выражение ее лица не оставляло никаких сомнений, что она считала его неспособным даже выйти на улицу, не говоря уже о том, чтобы добраться до вожделенного бунгало. Он на чем свет стоит проклинал жару и то, что ему не удалось сегодня ночью выспаться как следует, из-за чего ему приходилось теперь, собрав последние силы, доказывать, что он мужчина. И в то же время ему было совершенно ясно, что своим поведением он доказывает сейчас только то, что его голова перестала разумно мыслить. Но, несмотря на это, он все-таки потащился за ней, едва передвигая ноги, к ближайшему выходу, твердо решив умереть, но дойти до бунгало.
Тащить свою поклажу, обливаясь потом, оказалось труднее, чем он думал. Да, поход предстоял нелегкий.
Они вышли на высокое крыльцо, каменные ступени которого сбегали к ослепительно-голубому озеру. Яркий солнечный свет от его сверкающей воды заставил Джека сощуриться и достать очки от солнца. Водрузив на нос спасительные темные стекла, он спустился с крыльца и уверенно направился к дорожке, терявшейся среди росших вдоль озера деревьев.
Эйприл с усмешкой наблюдала, как он медленно удалялся, намеренно не окликая его. Пусть поблудит. Он сразу же выбрал неверное направление. Бунгало для гостей находились совсем в другой стороне, и отсюда их не было видно.
Неожиданно она вспомнила о заветном серебристом ящике, который раскачивался в его руке в такт шагам, и поспешила остановить гостя.
— Вы идете совсем не туда, — крикнула она. — Эта дорожка ведет к домам, где живут наши сотрудники. Коттеджи для гостей вон там!
Он замедлил шаг и остановился. Потом поставил металлический ящик, перевесил вещмешок на другое плечо и пошел в обратном направлении. Помимо своей воли Эйприл залюбовалась его походкой и с любопытством подумала, как он выглядит, когда лицо чисто выбрито, когда он открыто улыбается, и, разумеется, без этих черных очков, из-за которых не было видно интригующих зеленых глаз…
Однако сейчас у нее были проблемы другого характера, и она заставила себя перевести взгляд с его лица на серебристый ящик. Ей очень хотелось взять и рассказать ему, в какой ситуации она оказалась. У нее на языке так и вертелась просьба помочь ей выйти из затруднительного положения. Вдруг он действительно выручит ее? Но как бы объяснить ему все таким образом, чтобы не выглядеть при этом полной идиоткой?
— Ваше бунгало номер четырнадцать, — сказала она. — Вам нужно идти вот по этой дорожке. Предпоследний домик налево. «Наверное, лучше подождать, пока он примет душ и переоденется, а потом можно будет обратиться к нему со своей просьбой», — решила она и протянула ключ, похожий на пластмассовую кредитную карточку.
— Вот возьмите.
И Джек увидел, как на ее лице, словно в зеркале, отразилась внутренняя борьба: как будто она хотела сказать ему что-то важное и не решалась, Цвет карих экзотических глаз с миндалевидным разрезом был удивительно теплым. Ее призывно приоткрытый чувственный рот, казалось, умолял прикоснуться к нему и убедиться, что полные сочные губы так же соблазнительны на вкус, как и на вид. Ее приглушенный голос заставлял волноваться его тело. Тело, которое сейчас должно было быть абсолютно безжизненным, если принять во внимание все, что ему пришлось сегодня пережить. По сути дела, так оно и было… пятнадцать минут назад. Интересно, о чем она думала в этот момент?
«Забирай ключ и побыстрей вали отсюда, Танго», — приказал он себе. Но вместо этого, повернув голову в сторону своего бунгало, сказал:
— Кажется у меня нет больше свободной руки. Не будете ли вы так любезны проводить меня?
Ее глаза, в которых тотчас же возникло подозрение, сузились.
— В конце концов, вы уже и так далеко зашли.
Эйприл внимательно смотрела на него. Что, черт побери, он хотел сказать своей последней фразой? Она уже вышла из того возраста, когда краснеют по любому пустяковому поводу, но до сих пор двусмысленные намеки задевали ее. И к тому же она чувствовала, что его откровенно-оценивающий взгляд неприятно уязвлял. Но что поделаешь — ей просто позарез нужен фотограф. Если не хочет грандиозного скандала, который может произойти в ближайшие двадцать четыре часа, то придется правдами и неправдами уговорить мистера Танго выручить ее.
