Дэй Леклер - Любимый мой
- Благодарю, - выдавил из себя Чэз, потом повернулся к хозяйке бала. Было приятно снова встретиться. Золушка.
Надев маску, он направился в зал для танцев. Проклятье, почему он не узнал ничего о Шейн? При воспоминании о ней Чэз почувствовал внутри удивительное тепло.
***
Шейн стояла на балконе и смотрела на толпу гостей. Она вспоминала свой прежний Бал Золушки. В последнее время она позволяла себе иногда вспоминать прошлое, сожалеть о нем, чтобы тем самым окончательно изжить боль и мечты, которые она подавляла в себе все эти девять лет. Ночь бала постепенно подходила к концу, и Шейн была готова встретиться лицом к лицу с новым днем и больше не оглядывалась назад.
Она окинула взглядом приглашенных. Ее племянник Донато давно отправился спать, а гости все продолжали прибывать и уезжать. Может, и ей уйти? Слишком уж долго ничего не происходит. Рейф настаивал, чтобы она ни о чем не думала и веселилась, но Шейн чувствовала себя очень неловко, полагая, что только ради нее брат и его жена устроили этот бал. Посмотрев на Рейфа, она нахмурилась. С кем это он разговаривает? Она была готова поклясться, что он чем-то раздражен. Даже больше того: Рейф стоял напряженный как струна, сжимая и разжимая кулаки. Что же могло настолько вывести его из себя? Толпа расступилась, и она увидела, почему он так зол. Чэз Макинтайр стоял рядом с ним. Шейн почувствовала себя так, словно почва уходит у нее из-под ног. Ей казалось, что где-то далеко звонят колокола, а потом Шейн поняла, что это всего-навсего колокольчики на ее маске позванивают оттого, что она дрожит. Она схватилась за перила балкона, чтобы не упасть, и колокольчики тут же замолкли. Господи Боже, разве такое возможно? После стольких лет разлуки ее муж вернулся. Но почему? Почему именно сейчас, когда уже столько воды утекло? Чего он хочет? А может, будет правильнее спросить, кого он хочет? Сраженная этой мыслью, Шейн стояла и смотрела, как он подошел к столику, на котором лежали маски, выбрал одну и направился в зал для танцев. Все это было так неожиданно, что у нее вдруг потемнело в глазах. Наконец-то ее молитвы услышаны! Ее муж вернулся к ней. И все-таки в его поведении было что-то непонятное: он даже не пытался ее найти.
Впервые за прошедшие девять лет она решилась действовать по велению сердца. Шейн быстро поправила украшенную колокольчиками маску, и они отозвались на движение ее рук мелодичным звоном. Маска закрывала почти все лицо, делая ее неузнаваемой. Она шла, а колокольчики продолжали звенеть. Спускаясь по лестнице, ведущей в зал для танцев, и разглаживая складки на золотистом вечернем платье, Шейн искала в толпе высокого, хорошо сложенного мужчину в смокинге. Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она попала в зал. Стоило ей спуститься, как сразу трое гостей подошли к ней, и Шейн пришлось провести какое-то время, беседуя с ними. И вот наконец она оказалась там, куда так спешила. Шейн почти сразу нашла в толпе Чэза: он беззастенчиво рассматривал трех женщин, что беседовали недалеко от него. Одна была изящной блондинкой, вторая гибкой и стройной шатенкой, а третья знойной брюнеткой.
Зачем он здесь? - подумала она. Разве не из-за нее? Нет, он не может искать себе жену. А вдруг так оно и есть? Шейн подошла поближе, чтобы лучше видеть, что происходит. Чэз танцевал поочередно со всеми тремя дамами, и она отметила про себя, что он по-прежнему хороший танцор: во всех его движениях чувствовались легкость, уверенность и сила. Неожиданно какой-то мужчина взял ее под локоть:
- Не желаете ли потанцевать?
- Нет, благодарю вас.
- Всего один танец, - мужчина чарующе улыбнулся. - Прошу, не отказывайте мне.
Шейн заколебалась: в конце концов, ей нетрудно выполнить просьбу незнакомца, кроме того, это даст ей возможность незаметно наблюдать за Чэзом.
- Хорошо, я согласна.
- Меня зовут Сазэрленд. Август Сазэрленд, представился незнакомец, легко кружа ее в танце.
- Очень приятно, мистер Сазэрленд. Меня зовут Шейн.
- Так вы планируете выйти замуж?
- Боюсь, что нет.
Ее собеседник так удивился, что даже на секунду перестал танцевать.
- Нет?
- Простите, - извинилась Шейн, - мне следовало сразу сказать вам об этом. Мой брат и его жена - хозяева бала, а я просто наблюдаю.
- Это вы меня простите. За назойливое приглашение. - Август быстрее закружил ее в вальсе. - Надеюсь, один танец с вами - это не грубое нарушение правил бала.
- Конечно, нет, - улыбнулась Шейн и посмотрела через его плечо на Чэза.
Теперь Чэз танцевал с брюнеткой. Она была одета в костюм Клеопатры. Он ее так обтягивал, что было удивительно, как она вообще может двигаться в таком наряде. Наверное, поэтому она буквально висла на Чэзе, и тому приходилось волочить ее по паркету - так медленно она переступала.
- А если бы вы все-таки хотели выйти замуж, каким должен быть ваш муж?
Шейн посмотрела на Августа и задумалась: действительно, каким должен быть ее муж? Она перевела взгляд на Чэза.
- Умным. Уверенным в себе. Заботливым. Честным, - наконец ответила она, думая о том, что Чэз был именно таким человеком, по крайней мере тогда, когда они встретились.
- Слишком хороший. Слишком нереальный, усмехнулся Сазэрленд.
"Что это значит? Уж не претендует ли он сам... Нет, конечно", - тут же успокоила себя Шейн, заметив озорные лучики в его глазах.
- И это еще не все, - улыбнулась она.
- Разве? Ну-ка расскажите мне, - Сазэрленд заинтересованно приподнял бровь.
- Мой муж должен быть высоким, широкоплечим, иметь темно-русые волосы и страстные голубые глаза. И еще зуб со щербинкой, а если точнее, то левый резец.
- Да как же ее заиметь, такую щербинку?
- Думаю, это вообще невозможно. Собеседник Шейн задумался.
- Полагаю, это означает, что у нас с вами ничего не получится?
- Боюсь, что да.
- Я заметил, что у того мужчины, который танцует позади нас, довольно пылкие голубые глаза.
- Неужели? - Шейн почувствовала, как краска смущения приливает к ее щекам.
- Уверен. - Август стал кружить партнершу на месте, чтобы она смогла рассмотреть Чэза. -Не мне судить, но, по-моему, он довольно высок и широкоплеч.
- Это уже интересно.
- Да? - пробормотал Сазэрленд. - Жаль, что у него седые пряди в волосах.
- Они не седые!
- Неужели?! - удивленно переспросил он. -Значит, я ошибся. Остается только узнать, есть ли у него щербинка...
Прежде чем Шейн успела хоть что-то возразить, Сазэрленд обратился к Чэзу:
- Осторожнее! Здесь тоже танцуют. Тот обернулся. Шейн затаила дыхание: на какую-то долю секунды ей показалось, что Чэз узнал ее, что он тоже почувствовал это удивительное волнующее тепло, которое заполнило собою все вокруг. Но он лишь скользнул по ней взглядом и повернулся к Августу:
- Мы вас не задевали.
- Эй! Да у вас щербатый зуб! Глаза Чэза грозно сверкнули.
- И что из этого?!
- Удивительное совпадение. - Сазэрленд повернулся к Шейн:
- Не правда ли, дорогая? Темно-русые волосы, голубые глаза, щербинка на зубе... Просто магия какая-то!
Чэз скрестил руки на груди:
- Дружище, ты начинаешь меня раздражать. Может, ты уйдешь отсюда, пока щербатые зубы не появились у тебя?
- Вы правы... Я лучше буду танцевать. - Сазэрленд украдкой подмигнул Шейн, потом обнял Клеопатру за талию и быстро закружил ее в танце.
Прошла долгая минута, а Шейн не находила, что сказать Чэзу. Даже его пристальный озадаченный взгляд не мог ей в этом помочь. Наконец он сам прервал тягостное молчание:
- Может, объясните мне, что все это значит?
- Август хотел мне услужить.
- Услужить?
- Да. Он.., он попросил меня описать мужчину, за которого я бы согласилась выйти замуж... -Шейн пожала плечами, понимая, что отступать уже поздно. - И я описала вас.
- Почему?
- Вы напомнили мне одного человека... - Человека, которого она когда-то знала и считала идеальным мужчиной. Неужели Август обо всем догадался и потому разыграл эту комедию? Шейн была благодарна ему за это и в то же время очень нервничала. - А когда он вас увидел, то решил взять всю инициативу на себя.
- Вы хотели избавиться от него и поэтому описали меня?
Шейн неожиданно почувствовала пугающую грубость, которую она раньше в нем не замечала, некую внутреннюю сущность, которую необузданные люди всегда стараются держать под строгим контролем. Что случится, если вдруг его самообладание ослабнет? Ей почему-то очень не хотелось об этом узнавать.
- Я не лгала ему, если вы это имеете в виду, произнесла она.
- Почему вы описали именно меня? Дело не только в сходстве с вашим знакомым, ведь так?
Казалось, некая таившаяся в нем стихия вот-вот вырвется наружу, и Шейн поняла, что отвечать ему надо очень и очень осторожно.
- Я подумала, что мы очень подходим друг другу и могли бы стать хорошей парой, - ответила она, а про себя добавила: "Ведь так уже случилось однажды".
- Почему именно обо мне вы так подумали? "Потому что ты когда-то очень сильно любил меня, потому что нас связывает общее прошлое, потому что..." стучало у нее в висках, но вслух она сказала другое:
