Кэрол Финч - Страсть под луной
Дру с улыбкой наблюдал, как Тори мечется по магазину, скупая тряпки. Его слова достигли желаемого результата. Он сумел разозлить ее как следует. Вначале она не желала тратить деньги, несмотря на все его уговоры. Она была чертовски сумасбродной, но все-таки наконец купила несколько платьев, якобы на свои деньги.
Когда они вышли на улицу, Дру хотел было взять ее под руку, но она отпрянула, как ужаленная.
- Не прикасайся ко мне до наступления ночи, когда я буду обязана удовлетворить твою похоть, - ядовито прошипела она.
Дру предоставил ей бушевать, шествуя впереди него. Боже, она превратилась в ураган! Она отыгрывается за те годы, когда ей приходилось держать свой норов в узде. Дру удалось заставить ее делать то, что ему необходимо, но он уже понял, что заплатил за это слишком дорого. На каждом шагу она будет злобствовать и делать все ему назло - он уже предчувствовал это.
Черт возьми, почему она превратила свадьбу в неприятность? Она ведь неглупа, могла бы понять, что лучшего выбора ни у нее, ни у него нет. Почему тогда она недовольна таким ходом вещей? Боже мой, она была согласна на брак без любви с Хубертом, а за Дру выйти не хотела. Что ей еще надо? Они нравятся друг другу и их близость доставила им такую радость, какую некоторые супружеские пары не испытывали ни разу в жизни. Он готов исполнять любое ее желание. Если она захочет, то может некоторое время погостить у своего отца. Если ей не хватает развлечений, он может водить ее в театр в Вирджиния-сити. Господи, не в тюрьму же она пошла! Ведь могло быть гораздо хуже. Тори могла выйти замуж за Хуберта Фрезье-младшего, содержащего двух любовниц. Боже, неужели она считает, что он хуже Хуберта? "Да, так оно и есть", - решил Дру, когда Тори сверкнула на него глазами, как на волка, только что выскочившего из чащи.
Глава 16
И началась война нервов. В присутствии Вонга Тори была холодно вежлива, а наедине с Дру как бы не замечала его. Хотя трудно не замечать человека, с которым делишь одну комнату. Тори просто не смотрела на него и не отвечала на его слова. Даже головы не поворачивала.
У нее осталось только одно развлечение: наблюдать хлопоты Вонга о своем красном носе и хриплом горле. Простывший китаец усердно занимался самолечением: варил какие-то травки, корешки, порошки. Смешивал, размешивал, пробовал, плевался. Одни лекарства он пил, другие - нюхал, но ничего не помогало. Вонг сильно раздражал Салливана своими химическими опытами и постоянным чиханием. Он непрестанно пил чай из жимолости с лимоном и медом. А на ночь ставил себе компресс: смачивал шерстяную ткань в оливковом масле, камфоре, уксусе, нагревал и клал на грудь. Временами он менял свои привычки и вместо чая пил напиток из анисовых капель и хрена, настоенного на меду.
Благодаря соседству Вонга Тори имела возможность избегать интимных отношений с Дру и благо-, дарила за это судьбу. Ей трудно было бы скрывать страсть, которую Дру мог так легко пробудить в ней. Целыми днями Тори твердила, как заклинание, что она ничего не чувствует к этому голубоглазому орангутангу, что совершенно равнодушна к нему.
Ее не оставляла надежда, что в конце концов она освободится от своего чисто физиологического влечения.
Тори была уверена, что, когда они доберутся до Вирджиния-сити, от постыдной зависимости не останется и следа. Она вернется к отцу, вычеркнет из памяти слишком раннее замужество и начнет жизнь сначала. Калеб, конечно, поможет ей. Если уж он, после стольких лет разлуки, хочет с ней встретиться, значит, непременно поможет, убеждала она себя.
После переправы через Миссури троица снова заняла свои места в фургоне и направилась на запад. Теперь Тори и Дру вообще не оставались наедине, и женщина немного расслабилась, так что даже получала удовольствие от красоты проплывавших мимо пейзажей и коротких остановок в Форте Кирни, Форте Коттонвуд и на станции "Плам Крик", штат Небраска. После Орегона поток попутных фургонов увеличился настолько, что образовался целый караван.
Впервые за долгие недели Тори получила возможность побыть в женском обществе. Но не только женщины ходили к ним в гости. Многие мужчины из соседних фургонов тоже с удовольствием заглядывали на огонек. В таких случаях Дру обязательно по-хозяйски обнимал Тори за плечи. Это бесило ее. Последнее время Дру просто изводил ее поучениями, как ей следует вести себя; он как будто следил за ней, потому что вырастал словно из-под земли, стоило Тори случайно оказаться рядом с незнакомым мужчиной. А зачем? Неужели он не верил в эффект своих поучений? Он ведь не особенно хотел ее - в этом она убедилась. Почему же другим не желал отдавать? И уже в который раз Тори подивилась нелогичности и противоречивости мужчин.
Когда Тори во время очередного привала решила спуститься к реке Платт, по берегу которой они ехали на северо-запад, Дру увязался за ней под предлогом опасности зыбучих песков, которых здесь будто бы видимо-невидимо. Он не оставлял ее ни на минуту, ни когда она купалась, ни когда отдавала визиты попутчикам. Короче говоря, он опекал ее, как маленького ребенка. И это выводило Тори из себя. По десяти раз на дню она была на волосок от истерики. И если бы не Вонг, она бы давно треснула по башке этого упрямого мула его же ружьем и столкнула в зыбучие пески, про которые он так много рассказывал.
Как назло, путешествие становилось с каждым днем тревожней и тягостней. На пути постоянно попадались следы кочующих индейцев. Конечно, вожди племен, по территории которых они ехали, согласились пропускать фургоны, но мало ли вокруг недисциплинированных воинов, не слышавших о договоре? Кроме того, миновав реку, они продвигались во все более засушливые места, заросшие полынью, узкие серые листья которой посверкивали серебром, когда горячий ветер выворачивал их обратной стороной. Тори подумала, что ее судьба стала полынной, горькой. Она хотела прожить жизнь яркого цветка, но не получилось. Ей никогда не достанется то, от чего бы она расцвела: любовь Дру.
По мере продвижения на запад, горы принимали все более причудливые очертания, и Тори удивлялась изобретательности и выдумке Матери Природы. Остроконечная вершина Чимни Рок и высокий купол Скоттс-Блаф занимали весь горизонт. Деревьев здесь почти не росло. Короче говоря, все как в учебнике. Душевные переживания не истребили в Тори любопытства, и она брала уроки географии, так сказать, наглядно из рук самой Природы.
Когда их караван остановился на отдых у Форта Ларами, штат Вайоминг, Тори не огорчилась, а наоборот, обрадовалась перерыву в уже несколько поднадоевшем однообразном путешествии. Утомленные путники расположились за надежными стенами форта и решили в спокойной обстановке отпраздновать свое прибытие на Запад. Конечно, о настоящих, как в Чикаго, балах, на которых частенько бывала Тори, здесь не приходилось и мечтать, но кое-что все равно можно было придумать. Местные музыканты, например, извлекали из своих банджо, тамбуринов, гармошек и скрипок вполне приятные звуки. Праздник получился весьма многолюдным. Вместе с приезжими веселились и местные военные. Тори часто приглашали на танец, но рядом стоял Дру, и именно он решал, пойдет она танцевать или нет. Он выступал в роли надоедливых старых дев, которых приставляли к Тори на балах в Чикаго.
Бдительный супруг сделал ей выговор, когда ему показалось, что один из офицеров не соблюдал положенной во время танца дистанции между партнерами. Это стало последней каплей. Дру даже не предложил ей потанцевать с ним, но готов лечь костьми, лишь бы не допустить', чтобы она получила удовольствие от прикосновений другого мужчины. Кинув на него испепеляющий взгляд, она решительно направилась к фургону, не сомневаясь, что и Дру последует за ней. Тори решила высказать все, что накопилось у нее на душе.
- Ты чего выкаблучиваешься, Чикаго? - спросил Дру, едва они забрались в фургон.
- Ну что ж, ты сам начал разговор, - сквозь зубы произнесла Тори. - По какому праву ты за мной следишь, как монашка за воспитанницей?
- Но, послушай, тот парень действительно вел себя не так.
"Если она и впрямь такая, какой кажется, то сейчас наверняка, что-то произойдет", - подумал Дру.
И не ошибся.
- Черт побери, Монтана, а как же иначе, если кругом полно народу? Что он мог поделать? - взорвалась Тори.
- Он мог подумать! И он думал! - крикнул Дру. - Сказать, о чем?
У Тори округлились глаза от удивления. Дру, оказывается, претендует на умение читать мысли!
- Лейтенант ничего не делал, и ты не можешь знать, о чем он думал, язвительно заметила она. - А вот ты ведешь себя отвратительно! Перестань ходить за мной, как за маленьким ребенком! Я взрослая женщина, мне не нужен опекун!
Отблески факелов освещали своим неверным мерцанием ее мерно вздымавшийся прелестный бюст, грозивший вывалиться из корсажа. И тут Дру внезапно осознал то, что становилось ясно любому мужчине с первого взгляда на Тори: перед ним стояла настоящая женщина, с головы до пят, без грана примеси.
