Ксавье Монтепен - Тайные страсти принцессы Джеллы
— Ну и что? Пусть ищет. Он ничего не найдет.
— Он уже нашел, — с яростью зашипел Суниаси.
— Невозможно!
— Однако это правда.
— Что же он знает?
— Очень многое! Изменники открыли или продали ему наши секреты… Он напал на след. Да, он напал на след и уже не упустит его! Сделай он еще один шаг — и наше братство погибнет!
— Дороги, по которым он идет, еще темны, — сказал Голькар. — Сегодня он еще не знает ни одного имени, но завтра…
Джелла топнула ногой, ее ноздри расширились, губы сжались.
— Англия восторжествует?! — воскликнула она пронзительным голосом. — Нет, нет и еще раз нет! Этого не будет! Клянусь моими предками! Клянусь нашими богами, что этого не будет!
— Принцесса, — прошептал Суниаси, — вы — дочь Бовани, и вашими устами говорит богиня — ваша мать…
— Она зажгла в моих жилах кровь! — ответила Джелла. — Возбудила во мне священный гнев!
— Что прикажете делать?
Джелла задумалась, потом вместо ответа спросила:
— Суниаси, что бы вы сделали на моем месте?
— Убил бы! — не колеблясь ответил тот. — Этот человек слишком много знает и поэтому должен умереть.
— Кровь! — прошептала принцесса. — Нужна кровь!
— Да, кровь иностранца, проклятая кровь! Иначе прольется кровь наших собратьев…
— Вы правы, этот человек должен умереть…
— Когда?
— Завтра ночью.
— Где убьют его?
— В долине тайн, на кладбище слонов… перед изображением Шивы.
— Все будет исполнено.
— Теперь, — сказала Джелла, — когда этот человек осужден, назовите мне его имя.
На вопрос ответил Джааль:
— Сэр Джон Малькольм, гражданин Бенареса.
Джелла ужаснулась.
— Джон Малькольм! — прошептала она со страхом. — Джон Малькольм! Его отец…
Волнение молодой женщины не ускользнуло от прозорливых глаз посланцев.
Суниаси принял почти враждебную позу.
— Можно подумать, что принцесса колеблется! — воскликнул он, устремив на Джеллу ненавидящие глаза. — Теперь, когда вы знаете имя своего врага, не прикажете ли помиловать его?
К Джелле вернулось обычное хладнокровие.
— Помиловать?! — ответила она, пожав плечами. — Надеюсь, вы не думаете так, Суниаси! Напротив, я совсем не колеблюсь и готова собственными руками расправиться с жертвой…
Сказав это, она взялась за колокольчик.
— Что вы делаете, принцесса? — спросил Джааль.
— Зову Согора! О! Не бойтесь, ему можно доверять.
Огромный индус тотчас же появился.
— Согор, — обратилась к нему принцесса, — ты знаешь Джона Малькольма, гражданина Бенареса?
— Знаю.
— Знаешь, где он живет?
— Да.
— Необходимо, чтобы завтра ночью Джон Малькольм был у нас в руках, связанный, не способный защищаться и звать на помощь.
— Ваше приказание будет исполнено, госпожа, — сказал Согор так просто, как будто ему поручили обычное дело.
— Это еще не все, — продолжала принцесса.
— Приказывайте, Согор все выполнит.
— Необходимо избежать шума в доме и захватить с собой все найденные у него бумаги.
— Бумаги этого человека будут в ваших руках, — сказал Согор.
— Хорошо, я надеюсь на тебя! А вы, посланники бога и предводители священного дела, зовите наших собратьев! Завтра на кладбище слонов при наступлении ночи они увидят, как царица фансигоров и тугов заставляет уважать тайны сынов Бовани! Идите!
Суниаси и все другие надели свои накидки и удалились, поклонившись в ноги принцессе. Согор сопровождал их.
— А, Джордж Малькольм, — прошептала Джелла, оставшись одна, — с завтрашнего дня начинается моя месть!
XXVII. ОПЯТЬ КЛАДБИЩЕ СЛОНОВ
Прошли сутки после того, как принцесса Джелла своим посланникам назначила свидание на таинственном кладбище слонов.
Было одиннадцать часов вечера. Большие грозовые тучи покрыли все небо, подобно пене волн океана то скрывая, то открывая серебристый диск луны, повисший над скалистыми горами.
Мы приглашаем читателей в ущелье, через которое можно проникнуть в долину, где и будет происходить дальнейшее действие. Поэтому мы сделаем краткое описание ее. Здесь, как и в театре, знание обстановки необходимо для ясного понимания драмы.
Кладбище слонов, как мы уже сказали в одной из предыдущих глав, имело вид продолговатой арены цирка, окруженной со всех сторон голыми скалами с острыми вершинами. Гигантские скелеты слонов, лежавшие в высокой траве, резко выделялись своей белизной в темной глубине ущелья, когда лунный свет падал на них.
Безобразные скалы, покрытые мхом, походили на глыбы, которые не смогли сокрушить волны океана в течение целых веков…
Отверстие же в скале, наполовину скрытое вьющимися растениями, представляло собой вход в своеобразное ущелье.
Статуя бога Шивы, раскрашенная самыми яркими цветами и накануне заинтересовавшая Джорджа Малькольма, была, как и прежде, на каменном пьедестале в середине кладбища. В тот момент, когда мы проникаем в священную долину, у подножия статуи стоял треножник, наполненный горящими углями, от которых поднимался голубоватый дым.
Возле треножника находилась женщина, одетая во все красное. Она была не первой молодости, но ее бледное и исхудавшее лицо еще носило следы красоты, а на ее плечи спадали длинные пряди волос, перепутанные уже с серебряными нитями.
Эту женщину звали Жюбэ, и она пользовалась громадным влиянием не только на предводителей заговора, но и на саму Джеллу. Это была главная жрица самого замечательного храма Бенареса — храма Бовани. Говорили, что ее обязанностью являлось хранение талисманов богини — покрывала и кольца, которые будут играть немалую роль в нашем рассказе.
Вокруг Жюбэ на коленях стояли несколько индусов с бритыми головами.
Жрица, произнося вполголоса заключительную часть молитвы, последние слова ее неожиданно сказала странным, изменившимся голосом. Стоявшие на коленях индусы со сложенными руками и опущенными головами тотчас же приподнялись.
— Что вы здесь делаете? — спросила Жюбэ.
Один из индусов ответил за всех:
— Повинуемся приказаниям.
Жрица снова спросила:
— Каким приказаниям?
— Прийти и ждать.
— Вы готовы действовать?
— Да.
— Доказательства?
Первый индус приподнял широкий рукав и обнажил руку почти до плеча. На руке отчетливо виднелась синяя татуировка.
— Вот знак Бовани. Он у меня с детства. Пусть жрица посмотрит.
И он приблизил руку к огню, чтобы лучше осветить знак.
— Хорошо! — спустя некоторое время произнесла Жюбэ. Потом, указывая на треножник, прибавила: — Душа Шивы, бога зла, находится внутри пламени! Что принесли вы богу?
От группы отделились три индуса и по очереди заговорили.
— Яды, — прошептал первый.
— Смертоносное лассо, — сказал второй.
— Нож, вонзающийся прямо в сердце, — сказал третий.
Жюбэ вытащила из серебряного ящичка, привязанного к ее поясу, горсть какого-то вещества и бросила его в жаровню.
В ту же минуту вспыхнуло красное пламя, поднявшееся на большую высоту и мгновенно осветившее все кладбище.
Испуганные индусы упали на землю, как будто среди них появилось одно из страшных божеств.
Пренебрежительная улыбка промелькнула на губах Жюбэ, а устремленный на мужчин взгляд выражал презрение.
— Вы те, кого я ожидала, и бог удостаивает вас чести принять дары, — сказала она твердым голосом. — Идите с лассо в одной руке и с ножом в другой. Займите все углы ущелья, ведущего на кладбище. Вы впустите туда всех собратьев, без пощады убив каждого, кто в ответ на пароль «Джелла» не скажет святое для нас слово «Шива». Индусы поднялись.
— Все будет исполнено, — прошептали они, кланяясь и направляясь к ущелью.
Жрица, оставшись одна, подбросила в жаровню углей, потом, усевшись на ступени пьедестала Шивы, принялась ждать.
Прошло около десяти минут. Глубокое молчание царствовало на кладбище. Вдруг Жюбэ приподняла голову. Вдали послышалось пение, которое становилось все громче и громче.
— Они идут! — прошептала жрица.
Прошло еще несколько минут, затем пение раздалось в самой долине, и можно было расслышать отдельные слова.
Это были куплеты из мрачной поэмы «Рамаяна». И в то время как эхо долины повторяло их, люди, одинаково одетые в белые накидки, прошли среди скал и образовали круг рядом со статуей Шивы.
Этот круг все время увеличивался. Неожиданно он разомкнулся, чтобы пропустить важных лиц, перед которыми все склонили головы.
Это были принцесса Джелла, Дургаль-Саиб, Суниаси, Акбар, Голькар и Джааль. Они приблизились к Жюбэ в сопровождении двух индусов, которые несли корзину, покрытую черным покрывалом. Эту корзину поставили у подножия идола.
