Жаклин Монсиньи - Флорис. Любовь на берегах Миссисипи
В бухте из воды торчали мачты корабля. У берегов колыхались обломки, свидетельствующие, что ураганом разбило несколько судов.
— Пошевеливайтесь, бездельники!
Верзила понукал своих людей. Пироги и каноэ подошли к небольшому причалу, сооруженному самой природой.
— Славная добыча, Жопорез!
— У них есть золотишко?
— Уступи мне их часы!
— Я бы взял сапоги высокого!
Морские разбойники толпились на берегу, радостно приветствуя своих товарищей и хохоча во все горло. По знаку верзилы — очевидно, именно его звали Жопорезом — Флорису, Адриану и их спутникам связали руки за спиной и быстро обчистили карманы. Сделано это было проворно и беззлобно, словно иначе и быть не могло. Большая часть пиратов едва держалась на ногах — причину этого пленники поняли сразу, поскольку спиртным от них разило за версту. Кажется, только Жопорез и его люди еще были трезвы. Один из пиратов подошел к пленникам и по очереди завязал им глаза клетчатыми платками. От него также несло, как из винной бочки.
Флорис и Адриан успели заметить в центре острова несколько хижин, в тени которых валялись пираты, пившие прямо из горлышка бутылок. Видимо, в разбойничьем логове пьянству предавались неумеренно.
— Вперед! — приказал Жопорез.
Жорж-Альбер высунул нос из-под скамьи и довольно потер лапки. Только его одного не захватили в плен.
Морда у человека была сальная и блудливая. Флорис попытался шевельнуть крепко связанными руками: он ощущал безумное желание размозжить эту жабью физиономию.
— Что вам здесь понадобилось?
Маленькие глазки пирата подозрительно уставились на Флориса и Адриана. Последний вежливо поклонился.
— Мы сбились с пути, сударь, виной тому ураган!
— Называйте меня капитаном. И куда же вы направлялись с этими — дикарями?
— На нашу плантацию, — ответил Флорис с добродушной улыбкой.
— Вот как? И где же она находится?
— На Красной реке!
Адриан лгал с видом невинного младенца.
— Ха-ха-ха! Далеко же вас занесло!
Урод с жабьей мордой злобно скалился. Флорис сделал шаг вперед, но Адриан поспешно проговорил:
— Мы и впрямь заблудились, капитан, а к морю решили плыть, чтобы сориентироваться… Места эти нам незнакомы, индейцы перепугались из-за урагана… Разумеется, мы готовы оплатить вам все издержки за причиненное беспокойство!
— Хо-хо-хо! Оплатить… издержки… ха-ха-ха!
Урод просто корчился от смеха, и это не предвещало ничего хорошего. Только мысль о том, что их усиленно охраняют, удержала Флориса от того, чтобы раскроить мерзавцу череп.
— Хо-хо-хо! Вы принимаете меня за идиота, господа граф де Вильнев-Карамей и маркиз де Портжуа! Советую вам поменьше чваниться. Пилон Шери знает о вас все… А также о том, почему вы здесь оказались… Ха-ха-ха! Вас это удивляет? Я знаю все, что происходит в бухте Баратария и вокруг нее!
Пират гордо выпрямился, и в ноздри Флориса ударил запах перегара. Молодой дворянин с отвращением отвернулся.
Они находились в большой круглой хижине, к которой примыкал сарайчик — вход в него был занавешен роскошным гобеленом, чуть колыхавшимся под порывами теплого ветра.
Богатая мебель, захваченная, без всякого сомнения, в качестве военной добычи, странным образом контрастировала с полусгнившими досками и камышовым полом.
Через маленькое оконце, забранное решеткой, Флорис мог видеть пиратов, разгуливающих по песчаному берегу. Двое или трое занимались чисткой оружия, но остальные бродили, пошатываясь, или валялись под кокосовыми пальмами, передавая друг другу бутылку. Казалось, ничем другим они и не занимаются. Флорис мысленно определил примерную топографию логова морских разбойников. Вдали бродили по воде белые цапли и розовые ибисы, время от времени наклоняясь, чтобы подхватить рыбешку. Флорис мечтательно глядел на них. На инкрустированную поверхность стола с грохотом опустился кулак.
— Предупреждаю, что никому не позволю вмешиваться в дела моей жены! Я сам с ней разберусь!
Грозный рык Пилона Шери вернул Флориса на землю. Адриан примирительно заметил:
— Поверьте, капитан, мы и не собирались вмешиваться в дела вашей достойной супруги… Понятно, что этим должны заниматься только вы!
Гноящиеся глазки пирата не отрывались от красивого лица Адриана, на котором было написано вежливое равнодушие. Флорис же по брошенному вскользь взгляду брата догадался, что тот считает Пилона Шери не вполне нормальным.
— Она выставила меня на посмешище, и я с ней сочтусь! Не пытайтесь помогать ей! Смотрите… смотрите, что она — натворила!
Пират повлек Флориса с Адрианом к двери и рывком распахнул ее. С земли тяжело поднялись два вооруженных пистолетами разбойника. Пилон Шери ткнул пальцем по направлению к бухте.
— Это не ураган… Шторм обошел Баратарию стороной… Это она! Она потопила мои корабли… Шесть прекрасных парусников пошли ко дну, разбились о скалы, и починить их теперь невозможно! Я связан по рукам и ногам, торчу на этом острове, имея лишь несколько жалких шлюпов…
Адриан понимающе кивал, и его лицо выражало искреннее сочувствие.
— Мне понятно ваше недовольство, капитан… видимо, ваша достойная супруга была чем-то сильно расстроена, но она, право же, погорячилась…
Даже более проницательному, чем пират, человеку, было бы невозможно определить, издевается Адриан или говорит совершенно серьезно… А Пилон Шери яростно ударил себя в грудь кулаком, так что зазвенел великолепный панцирь испанской работы.
— Клянусь сокровищами Эльдорадо, я отомщу этой мерзавке… От Порт-Ройяля до Картахены никто не сравнится со мной в хитрости и ловкости! Я всем покажу, как насмехаться надо мной! Ни один капитан не пришел мне на выручку… А она засела на своем острове и нагло бросает мне вызов…
Пират с бешенством показывал на запад. Флорис и Адриан при слове «остров» придвинулись к Пилону Шери.
— Как, вашей супруги нет в Баратарии, капитан? — с любопытством спросил Адриан.
Пират в ярости швырнул о скалу серебряный кувшинчик.
— Клянусь береговым братством, я с ней расправлюсь так, что даже Олонец[26] перевернется в гробу от зависти! Прикажу вырвать этой сучке глаза… раздробить кости… сжечь ее заживо! Я не пощажу эту гадину, хоть за нее и было уплачено сто тысяч ливров Фоккеру-Дьяволу!
При этих словах кровь прихлынула к щекам Флориса и Адриана.
— Ваша супруга была на борту «Красавицы из Луизианы», захваченной Фоккером? — спросил Флорис.
От удара сапогом разлетелась на куски китайская фарфоровая ваза.
— Клянусь осадой Маракаибо, изменница, которой я предложил свое покровительство, была вдовой Фоккера!
— Вдовой?
Флорис почувствовал, что волосы встают дыбом у него на голове. Адриан же подумал, что сошел с ума. А пират нанес им последний удар.
— Пусть эта девка Бургиньон трепещет на своем Кошачьем острове! Хо-хо! Жопорез со своими людьми уже строит мне славное суденышко… Как только они закончат, мы нападем на нее ночью… Хо-хо! Хорошо смеется тот, кто смеется последним… Что до вас… Если хотите получить свободу, пошлите одного из слуг за выкупом в сто тысяч ливров — это цена моей жены… В крайнем случае, сгодится парусник на тридцать пушек… Только пусть ваш человек не мешкает… он должен будет вернуться… ну, скажем, через месяц… Потом будет поздно, я всех вас отдам на съедение акулам!
С этими словами бандит схватил свисток и поднес его к своим жирным губам. Тут же в хижину вбежали двое пиратов-охранников.
— Отведите их обратно. Завтра утром они скажут, кто отправится за выкупом! — распорядился Пилон Шери.
Флорис и Адриан понуро опустили головы, как люди, раздавленные несчастьем.
— Хо-хо-хо! Пилон Шери задал жару этим красивым господам!
Стоя на пороге, разбойник провожал взглядом Флориса и Адриана, а те под конвоем охранников направлялись к центру острова. Закурив трубку, он устремил свои гноящиеся глазки на расположенный к западу Кошачий остров.
— Проклятье! Гнусная баба!
Он смачно сплюнул на песок. При одной мысли об этой шлюхе у него начинали скрипеть зубы. Мерзавка осмелилась сыграть с ним подлую шутку! Конечно, он несколько преувеличил свои издержки — ему не пришлось платить сто тысяч ливров, поскольку он убил Фоккера-Дьявола, так и не развязав кошелька… Но все равно белокурая ведьма обошлась ему очень дорого!
— Остерегайтесь их, Пилон Шери, с ними нужно держать ухо востро!
При звуках этого голоса пират обернулся к гобелену — из сарайчика вышла канонисса де Недгемн. Она держала в руке тонкую тросточку и небрежно постукивала ей по голенищу своего сапога. Бандит облизал жирные губы. Длинные, по-мужски мускулистые ноги канониссы были затянуты в черные штаны. Волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам. Пилон Шери, пожав плечами, беззлобно проворчал:
