Нора Рафферти - Отчаянная
- Не надо, - опередил ее оправдания Аллан. - Мой дед всегда был упрям. Если он хотел выпить, никто не мог ему помешать.
- Ты не понимаешь. Это моя вина. Я заставила его вспомнить прошлое. Он рассказывал мне про письмо.
- Я не уверен, поможет вам эта информация или нет, - вмешался доктор, но Эдгар признался, что наполнял кувшин джином всю последнюю неделю. Только сегодня, похоже, он разошелся и выпил лишнего.
- Тем более. Из меня получилась никудышная сиделка. - Девушка посмотрела на Аллана. - Ты ошибся с выбором кандидатуры.
Зато она отлично подходила ему. Для его постели. Для его сердца. И он просто искал способ убедить в этом ее.
Мистер Картер кашлянул.
- Я должен идти. Звоните мне, если что. И спрячьте подальше спиртное.
- Обязательно. - Аллан протянул руку, прощаясь. - Спасибо, доктор Картер, что приехали.
Пожимая руку Аллана, врач хмыкнул.
- Не уверен, что Эдгар разделяет вашу благодарность. Как только он пришел в себя, то сразу же велел мне убираться. Думает, я запрошу целое состояние за вызов на дом. Но именно так я и сделаю.
Все еще посмеиваясь, доктор пошел по коридору. Аллан дождался, пока он скроется за углом, и повернулся к Рейчел.
- Я запрещаю тебе чувствовать вину за то, что случилось.
Она печально улыбнулась.
- Ты не в силах все контролировать, Аллан.
Как бы сильно не старался.
Ей не нужно было напоминать ему об этом.
Если бы он мог все сделать по-своему, мама была бы с ним рядом. Да и отец был бы жив. И Рейчел не стремилась бы уйти от него.
- Я в порядке, - продолжала девушка. - Честно! - Она кивнула в сторону спальни Эдгара. - А теперь повидайся с дедом. Вам обоим станет легче.
Аллан вошел в комнату, слишком поздно поняв, что Рейчел не последовала за ним. Он обернулся и увидел пустой коридор, ощутив такую же пустоту в своем сердце.
Эдгар наблюдал за внуком из постели. Его глаза снова начали слипаться, но он успел произнести одну фразу, прежде чем уснул:
- Любовь - это ад.
Аллан вышел из спальни, когда часы в коридоре пробили одиннадцать раз. Большую часть вечера его дед спал. А ему не оставалось ничего другого, как убеждать себя, что со стариком все будет в порядке.
Моника тоже какое-то время сидела у кровати Эдгара. Потом ушла спать в другую комнату, сказав, что не хочет беспокоить мужа.
Сегодня в доме Хокингов все спали отдельно.
Аллан замедлил шаги, проходя мимо комнаты Рейчел и вспоминая их недавний разговор.
"Он единственный, кто беспокоится обо мне.
Кто любит меня бескорыстно".
"Это не совсем точно...".
Аллан остановился. Стук сердца отдавался в ушах. Что она имела в виду? Если бы доктор не вышел в тот момент из спальни, он бы обязательно попросил, нет, потребовал бы ответа.
Возможно ли, что Рейчел Доув тоже беспокоилась о нем? Или даже любила его?
Мужчина посмотрел на дверь, понимая, что не в силах заглянуть в сердце Рейчел. Он никогда не сможет узнать, любит ли она его по-настоящему? Но в тот момент ему было почти все равно. Он просто не хотел и не мог быть один.
Аллан постучал в дверь Рейчел. Он весь превратился в слух, ожидая ответа, и разволновался как мальчишка, пригласивший девочку на первое свидание. Он осмотрел свою одежду и поморщился, увидев небрежные заломы на брюках и пиджаке. Поспешно поправив съехавший галстук, Хокинг попытался придумать что-нибудь умное, чтобы не стоять молча, если Рейчел откроет дверь. Что-нибудь такое веселое и остроумное... Пусть она улыбнется!
Но шанса блеснуть юмором ему не представилось, потому что дверь так и не открылась.
Аллан поднял было руку, чтобы постучать снова, но потом передумал и опустил ее. Возможно, Рейчел спала. А возможно, просто не хотела его видеть.
Если первое, он не будет ее будить, если второе...
Тогда у него не оставалось выбора, кроме как развернуться и уйти. Потому что Аллан Хокинг не привык навязываться женщинам.
13
Неделю спустя Рейчел зашла в комнату Эдгара - Я пришла попрощаться.
Старик стоял около окна, опираясь на свою трость.
- Уже покидаешь меня?
Девушка улыбнулась.
- Вы забыли, что сами уволили меня?
Он и в самом деле уже несколько дней обходился без ее помощи. Эдгар научился достаточно хорошо ходить с тростью. Даже спускаться и подниматься по лестнице. Он теперь редко спал днем.
И даже, после того случая с джином, перестал принимать болеутоляющие таблетки.
Эдгар взглянул на сиделку.
- Не думаю, что мой внук спит и видит, чтобы ты ушла.
Рейчел изо всех сил старалась не поддаваться на провокационные разговоры. Соблазн был слишком велик! Она почти открыла Аллану свое сердце. Но он вел себя так, словно ничего не понял. Теперь Рейчел догадалась, почему именно.
Просто Аллану Хокингу она больше не была нужна. Но ее жизнь все равно продолжалась. И Рейчел не собиралась выставлять себя перед таким черствым человеком полной дурочкой.
Хотя несмотря ни на что она ему доверяла.
Аллан обещал сдержать слово и не обращаться в полицию. Только один этот факт не мог согреть ее будущими длинными, холодными и одинокими ночами.
- Уверена, он не станет сильно скучать без меня, - ответила Рейчел с притворной беззаботностью.
- Чушь, - воскликнул Эдгар. - Он любит тебя!
Девушка густо покраснела.
- Это он вам сказал?
- Поверь мне, я знаю. Стоит только увидеть, как он на тебя смотрит. Эдгар со вздохом тяжело опустился на стул.
Рейчел стояла, не зная, что ответить. Аллан не давал ей ни малейшего повода думать о том, о чем только что со стариковской прямолинейностью поведал Хокинг-старший.
Да ладно! Какая там любовь! Ей бы хватило немногого. Например, чтобы он оказался сейчас рядом. Но Аллана нигде не было видно. Хотя он знал, что Рейчел должна уехать сегодня вечером.
Но даже не потрудился попрощаться с ней.
- Он упрям, - продолжал Эдгар, уловив сомнение в ее лице. - И страшно горд. Это - семейное.
Рейчел все понимала. Но у нее была и своя гордость. Она первая открыла ему свои чувства.
Что еще после этого могла сделать?
Наклонившись, девушка поцеловала Эдгара в его морщинистую щеку.
- До свидания, Неппи!
- Ненавижу прощания, - хрипло ответил старик, избегая ее взгляда. Просто иди.
Рейчел медленно поднялась. Ее сердце сжалось. Но больше сказать было нечего. Кроме того, Эдгар навряд ли захотел бы, чтобы она осталась, узнай он ее фамилию. И уж точно не пожелал бы в этом случае видеть ее невестой или даже любовницей своего внука.
Рейчел вышла из его комнаты и побрела в свою.
Ее сумка была окончательно собрана и отнесена в машину. Ей оставалось лишь забрать свою сумочку и кота. И потом можно было ехать домой.
Дом! Рейчел не была уверена, что он еще где-то существует.
Войдя в свою комнату, девушка сразу заметила кота. Наполеон спал на ее кровати, слегка похрапывая. Затем она увидела пленку с компроматом на нее саму и ее деда. Рейчел подошла к столу и взяла ее. Аллан сдержал обещание.
Рейчел чуть было не кинула ее в сумку, но в какой-то момент что-то вдруг остановило ее. Она, захватив коробку, пошла по коридору налево, в темную комнату, где хранились старые газеты и журналы, собираемые неизвестно для каких целей стариком Хокингом. Посередине комнаты стоял длинный стол, на нем возвышался кинопроектор. Она немного умела обращаться с такой штукой и теперь собиралась стереть запись с уликами против ее деда.
Но, просмотрев первые кадры, она застыла на месте. Рейчел остановила запись, потом перемотала пленку обратно. Ей хотелось верить, что она ошиблась.
Но ошибки не было. На этой пленке было записано не то, как ее дед воровал диадему, а то, как Аллан Хокинг занимался с ней любовью в новогоднюю ночь.
Аллан даже не мог себе представить, что Рейчел может быть такой разъяренной. Она ворвалась в его рабочий кабинет и с силой захлопнула дверь.
- Что это такое? - прокричала она, потрясая перед его лицом бобиной с идиотской записью.
Он медленно поднялся из-за стола, смущенный ее реакцией.
- То, что ты просила. Я подумал, что пленка действительно должна быть теперь у тебя.
Рейчел подошла к его столу и бросила на него жестяную коробку. Глаза ее излучали пламя.
- Зачем? Как сувенир? Как грубое напоминание о моей глупости?
Аллан обогнул стол.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь?
- Ты обманул меня, Хокинг! Потому что здесь не мой дедушка, а... - Она закрыла глаза. - Скажи мне честно, что у тебя нет копий.
Не произнося ни слова, Аллан взял пленку и направился с ней в темную комнату. Секунду спустя на экране появилось черно-белое изображение панели в стене, за которой располагался сейф. В крайнем левом углу стояла дата двадцать второе декабря. Изображение не менялось до двадцать восьмого числа. Именно в тот день Генри Доув вскрыл сейф и похитил диадему во второй раз.
Только на пленке этого не было. Вероятно, Доув вычислил камеру слежения и повернул ее объектив в другом направлении.
