Бетти Бити - Кентская красавица
— Убирайся! — повторил Билл, теперь его голос из смертельно тихого сделался гневным.
— Без рубашки?
— Как есть.
И тогда Джейсон заявил:
— Вы все поняли неправильно. Это вовсе не то, что вы подумали. Вы совершаете ужасную ошибку, дружище.
Но пара мускулистых рук уже схватила его. Последнее, что я увидела, это как Джейсон был спущен вниз по ступенькам, и услышала всплеск, поскольку он или ступил, или упал в лужу.
И тогда я трусливо закрыла дверь, опустила крючок и заперлась. Я прислушивалась к удаляющимся шагам, переходящим в бег.
Но я не слышала их. Билл никогда не вернется назад.
— И это все моя ошибка, — сказала Мария уже в сотый раз на следующий день. Мы были в кладовой и вместе составляли меню для следующего приема знакомств — для ленча, такого же обильного, как предыдущий. Список гостей был без границ. Там были даже репетиторы. Я узнала имена тех, кто выполнял раньше эти простые обязанности. Также были и одно или два имени, прибавленные к списку в самую последнюю минуту, — лейтенант Хамфрис и мисс Мид-Кредок были среди них.
Мария и я, мы обе устали. Мы не спали до полуночи, пили кофе, и она рассказывала мне историю своей жизни: как она встретила Джейсона, как он разговаривал с ней, как они нашли друг друга и полюбили, о своей свадьбе, об обмане, о том, что она жалеет сэра Беркли.
Теперь казалось, что я знаю Марию гораздо лучше, нежели прошлой ночью, тогда я даже представить себе этого не могла. Я чувствовала, что действительно знаю ее и что мы стали друзьями.
И все же я была не права. Она все еще была очень далека и еще больше соблюдала дистанцию, чем я могла предположить. Все-таки я полагала, что она тоже хочет узнать обо мне. Конечно, она знала, что я устала убеждать ее немедленно сообщить сэру Беркли о своей свадьбе, но она просила меня не говорить ему, пока она не захочет этого.
Она только спросила прошлой ночью, не беспокоюсь ли я о том, что оказалась в неловком положении.
— С Биллом Напьером?
— Да.
— Ты ведь не будешь счастлива, если он думает, что ты и Джейсон — любовники?
— О небеса, нет. Ни я не беспокоюсь о нем, ни он обо мне. Он интересуется другой.
— Я вижу. Но тогда почему он так разозлился на Джейсона?
— Старший брат. Он третирует меня, словно младшую сестру.
Мария прошептала, что у нее никогда не было брата, но она поняла. Все это время она все равно чувствовала себя виноватой.
— Кроме того, что-то еще, — сказала она, проверяя, сколько я насчитала гостей. — Я напишу сэру Беркли сумму расходов по этому списку.
— Ты сильно его любишь, не правда ли? Сэра Беркли?
— Я люблю его. Вот почему я не могу вредить ему. Но делаю хуже. Я обманываю его. Потому что все эти люди приезжают для Джейсона. Видишь, мисс Мид-Кредок опять пригласили. А Джейсон уже женат.
— Да, но и для Элоизы предназначен этот прием знакомств, — сказала я без осуждения.
— Она тоже заинтересована в ком-то, — прошептала Мария, проводя карандашом по составленному мною меню, задерживаясь напротив вписанных в последний момент сэром Беркли фамилий и начиная заново проверять список.
— В ком?
— Сэр Беркли не назвал меня. Он просто сказал сегодня утром, что Элоиза наконец нашла то, что искала, что он интересен и у него достаточно сильная рука, чтобы держать вожжи.
— Билл Напьер, — прошептала я.
Я не думала, что сказала это громко. Мария серьезно посмотрела на меня, но комментировать не стала.
Я спросила, как сегодня себя чувствует Джейсон, и она ответила, что он простудился. Я сочувственно вздохнула.
— К счастью, он легко отделался.
— Билл Напьер обычно просто режет людей пополам.
Мария посмотрела вопросительно.
— В самом деле? — спросила она. — Пополам? Что ты говоришь? Я могу сказать еще кое-что, не правда ли?
— Без сомнения, — я прошептала. — Пожалуйста.
— Между друзьями всегда есть темы, о которых не надо говорить, не так ли, Шарлотта? Ты не должна пытаться переубедить Джейсона и меня сказать сэру Беркли о нашем замужестве. А я, со своей стороны, не буду говорить о… нем.
Я кивнула. Но безмолвное согласие было результатом нашего изучения меню для приема знакомств. Мы работали в тишине. Не было слышно ни звука, за исключением шума на кухне и стука дождевых капель по стеклу. Я писала. После всего, что произошло за последнее время, Мария была больше чем обычно занята своими мыслями. Она скрупулезно исследовала список необходимых продуктов и в последнюю минуту что-то добавляла к записям сэра Беркли и моим предложениям, сделанным карандашом на полях. После этого мы еще около часа спорили, включать ли в меню чевапчичи, так как прежде мы их никогда не подавали гостям.
— Но сэр Беркли специально заказал их. Посмотри, это написано его рукой.
— Они должны иметь большой успех, — улыбнулась я.
— Думаю, да. — Улыбка Моны Лизы смягчила ее черты. Она опять взяла полный список гостей и снова стала его внимательно изучать. Ее улыбка сделалась шире.
Внезапно она перебрала все бумаги на столе и опять записала что-то.
— Шарлотта, я приняла решение. Ты права, это действительно важно для всех — немедленно рассказать сэру Беркли о нашем супружестве. Больше скрывать это нельзя.
Удивленная таким внезапном поворотом, я справилась с собой и прошептала, что счастлива.
— Но только час назад ты упорно отказывалась от этого. Какая сила переубедила тебя? — спросила я, когда она опять взяла список.
Вдруг она улыбнулась. Ее черные глаза остановились на полном списке гостей для званого обеда.
— Какая сила? — переспросила она.
— Кто же тогда?
— Сам сэр Беркли. Именно он переубедил меня. — Она улыбнулась, увидев мое удивленное лицо. — Ты полагаешь, что я разговариваю загадками? — сказала она, ее объяснение было еще более туманным. — Я передумала, потому что сэр Беркли заказал специально для лейтенанта Хамфриса его любимое блюдо… мои чевапчичи. И потому что рабочие буровой скоро уедут.
Я повернула к офису, по-прежнему ничего не понимая. Я могла только предполагать, что интерес сэра Беркли к меню или просьба приготовить югославское блюдо могли заставить Марию изменить свое мнение.
Но у меня не было времени анализировать странное поведение Марии, потому что другие тоже вели себя достаточно странно. На моем столе лежал большой пакет с марками Каракаса, адресованный мне и надписанный почерком моей мамы. Там находилась также большая очень красивая открытка ко дню рождения Билла Напьера, заботливо доставленная пенфордской почтой. И, наконец, письмо от мамы в авиаконверте.
«Дорогая, — писала мама. — Не думай, что твой папа и я забыли о наших чувствах и перенесли твой день рождения с сентября на апрель. Это день рождения Билла. Ты помнишь (я надеюсь), что мы никогда не забывали его день рождения за последние восемнадцать лет. И поскольку он находится там же, где и ты, мы посылаем ее тебе. (Не понимаю логики.) Таким образом, ты передашь ее лично. С приветом от нас, конечно. Скажи ему спасибо за все его письма. Они на многое проливают свет. (Моя мама очень любит точность в словах, поэтому утверждаю, что так и было написано.) Наше обычное письмо ты еще получишь на неделе. Его день рождения — седьмого. Я надеюсь, ты знаешь…»
Я не знала. Но я знала, даже не сверяясь с календарем, что седьмое завтра.
Я перечитала письмо. Моя мама не умела ничего скрывать, в отличие от сэра Беркли, и была очень неопытна в некоторых вещах. За этим проглядывала мысль о женитьбе. Увы, для усилий, которые она прилагала годами, было слишком поздно.
Я собиралась прочитать ее письмо в третий раз, чтобы посмотреть, как достойно выйти из сложившегося положения и выполнить ее просьбу, когда вошел сэр Беркли.
Он выглядел добрым. Слухи о ночных происшествиях не дошли до него. Джейсон, сказал он мне, слегка простужен, у него насморк. Сэр Беркли пришел забрать законченное Марией меню, он был счастлив, думая о планах, связанных с этим ленчем, также он был доволен общими усилиями на прошлом приеме. Сейчас он, казалось, был расположен поговорить о нем. Джейсон ожидал своих гостей. Что касается Элоизы, тоже хорошо, один из ожидаемых мужчин уже был очарован. Она выглядела более прекрасной, чем всегда.
— Ах, весна, прекрасное время года! — Сэр Беркли наклонился, чтобы почувствовать аромат бледно-желтых цветов, которые я поставила в вазу.
Его пристальный взгляд упал на мусор на моем столе. Он повернул подбородок, чтобы прочитать надпись на пакете: «Билл Напьер. Место нахождения — поместье «Пенфорд».
Его приятная улыбка приобрела какую-то особую теплоту. Его синие глаза романтически сверкнули.
— А его почту пулей доставили по нашему адресу, не так ли? — спросил меня нежно сэр Беркли. Он не назвал его нефтяником-свояком. «Билл Напьер»? Он даже его имя произнес нежно и мягко.
