Би Джеймс - Скажи сама
- Останься. - Ее пальцы крепко обхватили его запястье.
Оглянувшись на нее, он увидел, что она даже не отвела глаз от окна кабинета, где Бетти Льюис доживала, может быть, свои последние часы.
- Конечно, - заверил он, - я буду рядом столько, сколько тебе нужно.
Она сжала его руку еще сильнее, лицо исказилось мучительной гримасой.
- Ты что-то такое сказал... Рейф почти физически почувствовал, как она старается вспомнить.
- Что-то.., что я сказал? Когда?
- Сейчас. - И тут же поправилась:
- Не совсем...
Рейф немедленно ухватил суть, его мозги заработали в унисон с ее. Он понимал, что ей нужно извлечь что-то из подсознания, что-то, что ассоциировалось у нее с его словами.
- Я попросил тебя выпить воды. Отпустив его, она дотронулась до лба, потом на секунду прикрыла глаза и тихо сказала:
- Не то.
- Это не Бог весть что, - попытался в точности повторить свои слова Рейф.
- ..но лучше, чем вода из ржавой трубы, раскаленной солнцем Аризоны! закончила она за него. Ей явно не терпелось, чтобы он продолжил.
- Потом я снова попросил тебя выпить. На этот раз ее голова только молча отрицательно дернулась.
- Я обещал, что у меня не войдет в привычку...
- Привычка! - Она резко повернулась и в первый раз взглянула на него. Лицо у нее было измученное и осунувшееся, но в глазах загорелась надежда. - Это слово мне необходимо было вспомнить. Когда я приехала, Саймон говорил с Льюисом по телефону. Я видела, как в окне несколько раз мелькнул его силуэт. И добавила с досадой:
- Но, как на грех, я не придала этому никакого значения, не осмыслила.
От волнения у нее перехватило дыхание, и она умолкла.
Молчал и Рейф, боясь неуместным словом или жестом спугнуть просыпающееся в ней воспоминание. По своему опыту он знал, как легко потерять чуть забрезжившую мысль, которая может оказаться единственно необходимой.
- Господи, это все время крутилось у меня в подсознании, а я никак не могла сообразить, - шептала Валентина сама себе. - Нервный, взвинченный, неуправляемый. Разговаривая по телефону, он все время метался туда-сюда. Взад-вперед, взад-вперед. Этим Льюис похож на Брауна. Существо, с вошедшими в кровь привычками. Вот что мне надо! Это ключ ко всему.
- Десять затяжек, - хрипло пробормотал Рейф, тоже вспомнив Брауна зрелище, которое навсегда запечатлела его память. - Не девять, не одиннадцать. Десять.
- И тут же спросил, вернувшись мыслями к настоящему:
- Думаешь, Льюис, будучи в напряжении, тоже маниакально верен своим привычкам? Одно и то же количество шагов в ту и другую сторону, когда он говорит по телефону.
- Если нам повезет.
- Давай надеяться, что так оно и есть. В этом случае мы можем просчитать каждый его шаг мимо окна.
- Шаг около той части окна, которую я вижу, - поправила его Валентина.
- Да, черт возьми! Около части окна. - И пока Льюис не заподозрит неладное, подумал он. То, что от нее ждали невозможного, то, что на эти худенькие плечи возлагали такой немыслимый груз ответственности, приводило его в ярость. Но его эмоции были той роскошью, которую Валентина не могла себе позволить. Ей нужна его помощь, а не его гнев. - В лучшем случае, даже если он будет двигаться медленно, это даст тебе.., сколько времени?
- Не знаю. - И честно добавила:
- Боюсь, что маловато.
- Но тебе придется все просчитать. Вести его.
- Да.
- Если ошибешься и промахнешься...
- ..можно считать Бетти Льюис мертвой.
- Лицо у нее было мрачно, но она снова была спокойным, холодным профессионалом. Возбуждение от сделанного открытия спало. Надо было работать. Спасать жизнь.
- Но если ты даже не попытаешься...
- ..она умрет. - Валентина больше не глядела на него, снова сосредоточившись на окне.
- Да, от этого не легче.
- Нет. - И, помолчав, добавила монотонным, отрешенным голосом:
- Я готова. Попроси Саймона позвонить. Объясни, что мне надо как можно больше времени, чтобы уловить закономерность движений Льюиса, если, конечно, таковая вообще существует. Скажи ему... - она помедлила, водя языком по пересохшим губам, - скажи, что нам больше не на что рассчитывать. Я нутром чувствую: у нас почти не осталось времени.
- Что-нибудь еще? - спросил Рейф, уже стоя в дверях.
- Нет, - коротко ответила Валентина, желая одного: чтобы он побыстрее пошел к Саймону и их план начал работать, и вдруг неожиданно окликнула его:
- Рейф.
Тишина, последовавшая за ее восклицанием, дала ей знать, что он остановился. Ее горло вдруг перехватило от чувств, которых она не могла себе сейчас позволить. Только не сейчас.
- Ничего, - с трудом выговорила она наконец. - Просто спасибо.
Казалось, прошла вечность, прежде чем она услышала голос Саймона:
- Льюис, это Саймон Маккинзи. Больше она не слушала, ей было вполне достаточно. Какая разница, что будет говорить дальше Саймон. Она целиком сосредоточилась на окне, стараясь поймать ритм движения, просчитать, проследить.
- Ну что ж, Брайсон Льюис, - прошептала она, прижав щеку к стволу винтовки. - Ну же, пройди мимо окна еще раз. Вот. Вот! Правильно. Ну, еще разок. - Она начала считать нервные короткие шаги Льюиса, когда он мимолетно появлялся в поле ее зрения. Смотрела, считала, молилась. И вот... - Есть!
Она поймала ритм. Полностью отдавшись инстинкту, данному ей Богом, не думая и не понимая, как ей это удается, она с точностью до мельчайшей доли секунды рассчитала ритм его движения и траекторию полета пули.
Пальцы мягко легли на курок.
- Не надо, - хрипло, прерывисто шептала она, - только не надо.., менять привычек... Сейчас!
Она не ощутила отдачи винтовки, не услыхала звона разлетевшегося стекла. Она даже не видела своей мишени. Однако она точно знала, что пуля достигла цели, что Брайсон Льюис уже никогда никому не сможет причинить зло. И, отложив винтовку в сторону, с той же отчетливостью поняла, что никогда больше не выстрелит снова.
Когда Валентина отвернулась от окна, она увидела, что в дверном проеме стоит Рейф. Растрепанный, пепельно-серый. Его расширенные тревогой, похожие на бездонные озера зеленые глаза смотрели на нее так пристально и обеспокоенно, что она сказала:
- Все, Рейф.
- Слава Богу, - пробормотал он хрипло. - Как ты?
- Ты был прав, - отрешенно проговорила она. - Это было в последний раз.
У Рейфа перехватило дыхание, и он смог только молча кивнуть. Не обращая внимания на шум, поднятый командой Саймона, готовящейся завершить операцию, он наконец тихо сказал:
- Но тебе еще о многом надо подумать.
- Когда все по-настоящему закончится, я так и сделаю. После того, как будут обезврежены все ловушки Льюиса. Когда я действительно буду знать, что женщина в безопасности.
- Но ты-то сама в порядке?
- Насколько это возможно в данной ситуации...
- ..когда ты спасла жизнь, - настойчиво прервал ее Рейф.
- И отняла жизнь. Об этом тоже нельзя забывать.
- Никто от тебя этого и не ждет.
- Но предполагается, что я сумею с этим справиться и жить дальше.
- А ты сможешь?
- Скорее всего, да. - Печальный, безжизненный голос. Но что-то неуловимое в тоне говорило о твердости и решимости. - На этот раз смогу.
Ему страстно хотелось кинуться к ней, обнять ее, защитить, но она сама должна сделать выбор. Это ее дело. Не его.
- Ты какое-то время еще будешь занята...
Валентина кивнула.
- Саймон созовет совещание. Предстоит обсуждение операции.
Это займет ее на какое-то время. Он только будет мешать и отвлекать. Здесь ему больше нечего делать. Ей он тоже больше ничем не может помочь. Пока не может. Рейф принял решение.
- Тогда я ухожу.
На лице Валентины отразилось изумление.
- Куда ты пойдешь? Рейф скупо улыбнулся.
- Недалеко. Если тебе действительно захочется меня найти, это будет совсем не трудно. - В дверях он обернулся. - Я оставлю для тебя кое-какие бумаги у Саймона. Информацию, которую я собрал вчера вечером. Думаю, тебе будет интересно прочитать.
- Какие бумаги? О чем ты говоришь? Упадок сил после нечеловеческого напряжения, которое она пережила, был виден во всем: в ее голосе, позе, выражении лица.
- Ничего срочного, - поспешил успокоить ее Рейф. - Отдохни сначала. Сделай то, что требуется для Саймона. Потом, когда будет время, посмотришь.
- И что тогда?
- Вот это, любовь моя, ты решишь сама. - Он долго молча, пристально и ласково смотрел на нее и наконец добавил:
- Всего доброго, Ирландка. - И совсем уже тихо:
- Будь счастлива.
И он ушел, оставив ее одну в грязной, мерзкой комнате в полном одиночестве.
Остров ничуть не изменился. Это открытие потрясло ее. После двух недель, которые она провела с Бетти Льюис и ее детьми, окунувшись в любовь, нежность и тепло, царившие между ними, ей казалось, что все вокруг должно было стать другим.
- Сколько еще? - нетерпеливо спросила она, оглянувшись через плечо на Джеба Теннера.
- Прошло всего пять минут после того, как вы спросили об этом в последний раз. - Он улыбнулся ей со своего места у руля маленького катера, называвшегося в честь Николь "Леди Теннер". - Значит, осталось еще десять.
