Линда Миллер - Каролина и разбойник
Каролина в изумлении покачала головой.
- Надеюсь, он спит в вашем номере?
- После полдюжины яиц вкрутую? Ты смеешься? Он на лестничной площадке.
Гатри открыл дверь в офис шерифа и пропустил вперед Каролину.
- Чем могу помочь? - любезно спросил шериф. Это был пожилой мужчина, крупного сложения, с седыми усами.
- Нам хотелось бы задать несколько вопросов относительно ограбления дилижанса, - сказал Гатри.
- Речь идет об ограблении, в котором обвиняют Ситона Флинна, - уточнила Каролина.
Снимая шляпу и улыбаясь блюстителю закона, Гатри ухитрился тем не менее ткнуть локтем Каролину. Значение этого действия было достаточно красноречивым. Она умолкла.
- Вы члены семьи Флинна? - поинтересовался шериф, его глаза из-под густых бровей, таких же седых, как и усы, внимательно смотрели на посетителей.
- Это мисс Флинн, его сестра, - ответил Гатри, прежде чем Каролина смогла назвать себя. - А я его двоюродный брат, Джефри Мейсон.
Гатри и шериф обменялись рукопожатием.
Каролина прикусила язык, чтобы не дать понять, что это откровенное вранье.
- Меня зовут Джон Тимо, - представился блюститель закона. Очевидно, Гатри произвел на него хорошее впечатление и внушал ему доверие. - Дело вашего кузена, мистер Мейсон, уже закончено. Как вы знаете, он совершил, помимо ограбления, убийство и был приговорен к виселице. - На короткий миг взгляд его голубых глаз остановился на лице Каролины. - Мне очень жаль, мэм.
Гатри принял вид человека, озабоченного трагической участью родственника.
- Может ли здесь кто-нибудь указать точно место преступления? Нам хотелось бы самим побывать там.
- Понимаю, - вежливо посочувствовал Тимо. - Я мог бы сам повести вас туда. Приходите утром. Можете также поговорить с Рэйфом Бинчли, раз вы сюда приехали. Он был в дилижансе, когда происходило ограбление и убийство старины Кэла Уолдэна. Рэйф видел все от начала до конца. - Тимо снова посмотрел извиняющимся взглядом на Каролину. - Он свидетельствовал об этом на суде.
Каролина подавила в себе тревогу. Она не должна терять веру в невиновность Флинна, особенно теперь, когда для нее стало ясно, что из-за Гатри ее чувства к Флинну изменились. Это тем более никак не могло оправдать ее.
- Мой... кузен и я убеждены, что мистер Бинчли ошибся, - сказала она размеренно. - Ситон никогда не сделал бы этого.
- Похоже, однако, что сделал, - возразил шериф Тимо официальным тоном.
Гатри сжал руку Каролины так крепко, что ей стало больно. В то же время он любезно обратился к шерифу:
- Мы придем часов в девять утра. Вам это удобно?
Шериф кивнул в знак согласия.
- И не забудьте повидаться со стариной Рэйфом Бинчли. Он может рассказать вам, как было дело.
- Не подскажете, где мы сможем найти его? - вмешалась Каролина. Она знала, что Гатри задал бы тот же вопрос, но хотела показать, что не ему решать, когда ей говорить, а когда хранить молчание. Он и так зашел слишком далеко.
- В это время дня, - сказал шериф, взглянув на карманные часы, цепочка от которых скользнула вниз по его обширному животу, - Рэйф обычно сидит в "Золотой подвязке", прошу прощения, мэм, так называется бар.
Гатри стал незаметно подталкивать Каролину к выходу из офиса шерифа.
- Я пойду в эту "Золотую подвязку" вместе с вами, - упрямо заявила Каролина, как только они вышли на тротуар, - меня не волнует, согласны вы с этим или нет, мистер Хэйес.
- Я - против, - сказал Гатри жестко. - Или мы будем действовать так, как я считаю нужным, или я посажу тебя в дилижанс в Болтон, а сам поеду в Шайенн.
Каролина прекрасно поняла значение слов Гатри: в Шайенне жила Адабель.
- Вы можете жениться хоть на мамаше Тоба, - сказала она, - только помогите Ситону!
Эти слова не были, конечно, искренними. Каролина питала нежные чувства к Хэйесу, настолько нежные, что не могла их подавить в себе. Отсюда следовало, что она не могла выйти замуж за Флинна. Но она могла, по крайней мере, продолжать осуществление своего плана спасения Ситона.
Гатри усмехнулся, заставив Каролину предположить, что он вновь проник в ее мысли.
- Чтобы помочь твоему приятелю, учительница, я нуждаюсь в твоей помощи. Если ты откажешься от посещения салуна, это только пойдет нам на пользу.
Вечерело. В конце улицы, по которой они шли, Каролина увидела здание салуна. В верхней части его фасада красовались золотые буквы: "Золотая подвязка". Сквозь немытые стекла окон пробивался свет и вместе с ним гомон, музыка и хриплый смех.
- Только помни, - сказала Каролина, вспомнив о развязных девицах, любивших посидеть на коленях мужчин, - я не намерена оплачивать кутежи.
- Я бы никогда не согласился, чтобы ты платила за меня, - ответил Гатри. - Отправляйся к себе в отель и жди. Я зайду к тебе, как только узнаю что-нибудь.
Каролина была раздосадована тем, что ею пренебрегают, как надоедливым ребенком. Однако она понимала, что присутствие леди в таком заведении предосудительно. Молча кивнув, она отправилась в отель. Но сделав несколько шагов, ода не удержалась и обернулась: ухмыляющийся Гатри подмигнул ей и пошел к двустворчатым дверям салуна.
По пути Каролина задержалась у витрины одного из магазинов, чтобы полюбоваться дорожным костюмом из зеленого вельвета и подобранной к нему шляпой с перьями. Вскоре она уже была в отеле.
Ей не хотелось оставаться в своем номере. Каролина взобралась по лестнице на верхнюю площадку отеля и села рядом с Тобом, который лежал там, положив морду на лапы. Пес приветствовал ее дружелюбным повизгиванием.
Она стала гладить Тоба по голове.
- Скоро мистер Хэйес построит свой дом, - приговаривала она, - и ты будешь, спать в теплом амбаре. Впрочем, миссис Хэйес, возможно, даже впустит тебя в дом полежать у камина. Хотя я не уверена в этом. Мне кажется, эта женщина не так уж хороша, как в этом нас пытается уверить твой хозяин.
Тоб жалобно заскулил. Каролина поспешила его утешить.
- Не слушай меня, - сказала она, теребя его шерсть. - Я не буду огорчать тебя только потому, что не расположена к этой женщине.
- Правильно, - произнес знакомый мужской голос, - и не надо.
Каролина посмотрела вниз сквозь проемы деревянных ступенек и увидела Гатри, задравшего голову, с неизменной усмешкой на лице.
Каролина, не обратив внимание на его слова, только заметила:
- Вы недолго отсутствовали!
Гатри поднялся вверх по ступенькам.
- Как ты думаешь, учительница, сколько времени я провел в "Золотой подвязке", - спросил он, подняв бровь.
Стараясь не выдавать своего волнения, Каролина приняла независимый вид.
- Достаточно времени, чтобы сыграть в покер, выпить как следует и... все остальное!
Гатри сел ступенькой ниже, вздохнул и стал любоваться ярким солнечным закатом над ветхими крышами пограничного городка. Все небо было окрашено в розовые, малиновые, оранжевые и золотистые тона.
Каролине очень хотелось опереться на плечо Гатри, но это могла позволить себе только его жена. Она недоумевала, откуда у нее возникали такие желания.
- Я нашел Бинчли на месте, - сказал Гатри, помолчав. - Завтра он покажет нам место ограбления и расскажет все в подробностях, так что, я думаю, нет необходимости беспокоить шерифа.
- Хорошо, - одобрительно отозвалась Каролина. Ей не хотелось посещать место преступления, хотя она была уверена, что обнаружит там доказательства невиновности Ситона.
Гатри взглянул на Каролину через плечо. Он явно не собирался оставить без внимания ее слова, которые услышал внизу.
- Адабель будет ласкова к моему псу, - сказал он убежденно.
Его слова разозлили Каролину.
- Уверена в ее абсолютной святости!
Она попыталась встать, но Гатри схватил ее за юбку и усадил на место.
- Почему ты так не любишь Адабель, ты ведь никогда не видела ее? спросил он настойчиво.
- У меня нет причин ее не любить, - слабо возразила Каролина. Не могла же она признаться в своих подлинных чувствах. Хэйес, несомненно, рассмеялся бы, если бы узнал, что школьная учительница в него влюбилась.
Гатри прищурился, затем широко открыл глаза, полные смешинок.
- Ты ревнуешь! - воскликнул он.
Каролина яростно хлопнула по своим коленям ладонями.
- Нисколько!
Он рассмеялся, полный сознания мужского превосходства, затем сел рядом с ней.
- Нет, ты ревнуешь.
Он как будто поддразнивал ее. Но что-то изменилось в его голосе: он стал грудным, тихим и вкрадчивым. Его слова ласкали Каролину так, как это делали бы руки, вызывая у девушки учащенное дыхание. Казалось, он медленно и методично раздевал ее, целуя каждый обнажавшийся участок тела. Каролина была как хмельная. Она невольно склонила голову на плечо Гатри. Он не шевельнулся, его руки продолжали неподвижно лежать на его коленях. Но ей казалось, что они нежно ласкают ее тело, вызывая в нем страсть и томление.
