Барбара Эрскин - Победить тьму...
Следующим летом, спустя несколько дней после сдачи выпускных экзаменов, он снова увидел Брид. Она ждала его, как и в тот раз, около его дома и появилась так же внезапно, когда он слезал с велосипеда после визита к Робби, где они отмечали начало каникул.
— А-дам! А-дам! Где ты был? Я прихожу уже три дня! — Она обвила руками его шею и поцеловала в губы, после чего оттолкнула, нежно ударив по животу. — Ты забываешь Брид?
— Нет. — Он опомнился от потрясения, вызванного ее появлением, и его лицо расплылось в улыбку. — Нет, я всегда помню Брид. Как тебе удалось вернуться? Что с твоим дядей?
Брид улыбнулась, приложив к губам палец.
— Я убедила его проявлять доброту. Расскажу потом. — Она огляделась вокруг. — Я здесь в безопасности? — Она нервно поглядывала на дорогу. Она не станет рассказывать ему об овладевшем ею страхе, когда она впервые увидела автомобиль, черный «алвис», принадлежавший Джеймсу Фергюсону из Бирнама, мчавшийся по узкой дороге, оставляя после себя облако дыма.
Адам проследил за ее взглядом, а затем снова посмотрел на свой дом. В доме не должно никого быть. Джинни Бэррон уехала в Перт, что она обычно делала по средам, а отец наносил визит в сельскую больницу. Он кивнул.
— Никто нас не заметит. — Он улыбнулся ей, по-прежнему держа ее за руку. — Вот что, принести торт?
— Шоколадный торт? — Она лукаво посмотрела на него.
— Возможно.
Брид с волнением следовала за ним.
— Все нормально. Никого нет.
Он знаком указал на коридор, ведущий в кухню.
— Какой большой! Как замок. — Она с волнением на цыпочках проследовала по плиточному полу.
— Совсем не большой. — Он открыл дверь кухни и остановился, пораженный. У стола стояла Джинни Бэррон, руки ее были по локоть в муке, она раскатывала тесто.
Обратного хода не было. Она и увидела их.
— А, молодой человек. Ну как, хорошо провел время у Робби? Не забыл передать от меня привет его бабушке… — И внезапно осеклась, увидев позади него Брид. — Кто это?
Адам следил, как она быстро смерила Брид взглядом, как пробежала глазами по вышитому жакету, юбке из мягкой кожи и сандалиям на шнурках. Ее неодобрительный взгляд бы настолько молниеносным, что он подумал, не показалось ли ему это.
— Проходите, девушка, давайте познакомимся.
Брид была в нерешительности, и Адам повернулся к ней, взял ее за руку и успокаивающе улыбнулся.
— Это Брид. Брид, это Джинни, которая делает шоколадные торты.
Лицо Брид засветилось улыбкой.
— Мне нравится шоколадный торт.
Джинни кивнула.
— Я думаю, он не мог съесть их один. Если вы заглянете в кладовую, то увидите, что там есть торт, специально приготовленный для него. — Она опять занялась тестом. — А что это за имя такое «Брид»? — Как и Адам, она произносила «Брийд».
— Это сокращение от Бриджит, — быстро нашелся Адам. — Своего рода уменьшительное.
— Понятно. А вы, девушка, откуда будете? Мне кажется, я вас не видела раньше.
— Она живет в деревне по ту сторону Бен-Дерга, — вновь ответил за нее Адам. — Ее брат работает там каменщиком.
— Ясно. А что вы все молчите? — Джинни Бэррон снова бросила на Брид быстрый проницательный взгляд. «Симпатичная дочь лудильщика, а может быть, иностранка. Скорей всего последнее, потому что все молчит. И, если не ошибаюсь, без ума от молодого Адама».
Адам вышел из кладовой с тарелкой.
— Непромокаемая бумага вон там. — Измазанная мукой рука указала на кухонный шкаф. — А теперь не мешайте мне, пожалуйста. Я работаю сегодня, чтобы взять выходной в пятницу и побыть с сестрой весь уикенд, а дел у меня много.
Когда они вышли, Брид обрушилась на него.
— Ты ведь говорил, что я буду в безопасности. Это не твоя мать?
— Нет. Я тебе рассказывал. Моя мать ушла. — Адам не сомневался, что Джинни не скажет отцу об этом визите.
— Значит, это женщина, присматривающая за священнослужителем?
Он нахмурился.
— Не называй его священнослужителем. Это звучит слишком по-католически. Я говорил тебе. Он пастор.
— Извини, Адам. — Похоже, она раскаивалась. — Она готовит вкусный торт. — Затем она привычным для себя способом резко и однозначно сменила тему, отбросив разговор о Джинни как не представляющий интереса. — Пойдем. Нужно отыскать Гартнайта.
Они отправились на его поиски, но только после того, как она набросилась на Адама в одинокой, покрытой щебнем долине на северном склоне водопада и, заливаясь смехом, стала стягивать с него одежду.
— А-дам! Ты высокий и взрослый. — Ее взгляд был намеренно провоцирующим. Она встала перед ним и стянула с себя жакет, обнажив голые груди. — И я тоже. Я теперь взрослая.
— Это уж точно. — Он улыбался. Прошел год с тех пор, как он видел ее последний раз, и ее груди и бедра округлились, а тонкие детские ноги стали стройнее.
Они снова и снова занимались любовью, а затем, выделив соответствующую долю торта для Хозяйки водопада, плавали под ледяным каскадом. После этого они отыскали защищенный солнечный участок, где ветер не беспокоил их, и лежали на плоских камнях, чтобы обсохнуть.
— Я изучала предзнаменования. — Брид смотрела в небо. — Мы с тобой будем навеки вместе. Я прочла по внутренностям зайчихи, перед тем как съесть ее плоть в образе дикой кошки. Она мне сказала об этом.
— Брид! — Адам сел. — Ты шутишь? Это отвратительно!
— Нет. — Она улыбнулась, глядя на него, и оттолкнула его, игриво сложив пальцы в виде когтей и нежно проведя ими по его груди. — Не шучу.
Он взглянул ей в глаза, и на мгновение его охватил ужас от того, что он в них увидел.
— Брид…
— Успокойся, А-дам. — Ее губы соединились с его губами, и некоторое время он молчал, отвлеченный от своих мыслей ее руками.
Когда она лежала рядом с ним, уже пресыщенная, он повернул к ней свою сонную голову.
— Ты вроде бы сказала, что тебе не разрешают рассказывать об учебе.
— Не разрешают. — Она выглядела дерзкой.
— Так ты это все сочинила? Насчет внутренностей?
— Я не сочинила. — Она уселась, скрестив ноги, и уставилась на него. — Хочешь, чтобы я продемонстрировала это?
Он взглянул на нее, и вдруг его вновь охватил страх. Жесткость, которую он иногда видел в ее взгляде, так не соответствовала ее страстности. Он был обескуражен.
— Нет! — Он был резок. — На самом деле они не могли сказать тебе, что мы будем навеки вместе?
— Они сказали это. — Она улыбнулась, и он увидел, как розовым кончиком языка она щелкнула себе по губам. — Мы с тобой будем вечно любить друг друга.
Он помрачнел. Он никогда не думал о Брид в контексте будущего. Будущее ассоциировалось у него с университетом, медициной и множеством блестящих перспектив. Он не был уверен, каким образом вписывалась во все это Брид, если вообще вписывалась. Он почувствовал себя неловко и изменил положение, глядя сквозь прищуренные глаза на нее, сидевшую перед ним на фоне чистого неба.
«Я говорил тебе, Адам, чтобы ты остерегался моей сестры. Она — дочь огня, и ее сила убивает. Забудь ее, А-дам. Она предназначена не для тебя».
Слова Гартнайта вдруг зазвучали в его голове, и он содрогнулся.
— Ты мне еще не рассказала, почему твой дядя отпустил тебя.
— Он приехал навестить моего брата и посмотреть на камень. Он уже почти закончен.
Адам присел.
— Ты хочешь сказать, он тоже здесь?
— Нет. Сегодня он ускакал с визитом к другому моему дяде, брату моего отца… — Она разъясняла родство на пальцах. — Через два-три дня он вернется из Абернайта. А потом я останусь с матерью до первого снега. Мы сможем видеться все время!
Она наклонилась над ним и вновь поцеловала его в губы.
Адам нахмурился. Солнце на мгновение закрылось тенью.
— Не все время, Брид. — Он приподнялся на одном локте. — Не забывай, что я хочу стать врачом. В октябре я еду поступать в университет.
— В университет. А что такое университет? — Она присела и нахмурилась.
— Это место, где учатся. Как школа, только труднее учиться. — Его голос зазвучал с энтузиазмом. — Как ты учишься у дяди.
— Но я буду видеть тебя после занятий. Вечером. — Ее взгляд был очень напряженным, он овладевал его взглядом.
Адам почувствовал себя неловко.
— Нет, Брид. Это невозможно, — нежно проговорил он. — Я еду в Эдинбург. Это далеко отсюда. Я там останусь.
— А ты будешь возвращаться? Повидать своего отца? Как я приезжаю, чтобы повидать мать и Гартнайта.
Он отвел взгляд. Луч солнца, отразившийся от воды, заставил его прищуриться.
— Да, я буду возвращаться.
Он подумал, соответствует ли это действительности. Он никогда не хотел возвращаться в этот дом. Разве что в крайнем случае. Но ведь это может означать, что он никогда больше не увидит Брид? Он взглянул на нее и ободряюще улыбнулся ей.
