Пенни Джордан - Лестница на седьмое небо
- Мелани, не смотри на меня так. Я хочу, чтобы этот первый раз был особенным, чтобы он длился долго. Я хочу доставить тебе удовольствие, но, если ты будешь так на меня смотреть, я могу обо всем забыть.
От этих слов перед глазами у нее возникли такие картины, что стало жарко, и мысли ее отразились в глазах.
Люк застонал и впился губами в ее тонкую кожу. Однако через несколько секунд очнулся, перестал терзать в эротическом экстазе ее грудь и теперь целовал, нежно и неторопливо, необычайно чувствительный сосок, а рука его гладила нижнюю часть ее живота.
Тело девушки подергивалось от наслаждения. Ей хотелось прикоснуться к нему, возбудить его так же, как он возбуждал ее.
- У тебя потрясающая кожа, - глухо произнес Люк. - Такая нежная, такая сладкая, что мне хочется попробовать каждый дюйм.
Она не смогла сдержать дрожь. Доведенная до предела его нежными прикосновениями, Мелани конвульсивно дернулась от намека на то, как и где он хочет ее ласкать.
Приняв молчание за согласие, Люк начал медленно и нежно целовать все ее тело. И хотя Мелани не чувствовала в нем голодного желания, было такое ощущение, что с каждым новым поцелуем он удовлетворяет страсть, которой уже не в силах управлять.
Не один раз от прикосновения его губ она непроизвольно изгибалась, чтобы плотнее прижаться к нему, и вскрикивала от потребности завершения; но, как бы она ни изгибалась, как бы ни учащалось ее дыхание, как бы ни горело желанием ее тело, он не торопился и с каждой новой лаской подводил ее ближе и ближе к грани, за которой она уже не сможет держать себя в руках.
Когда губы его коснулись самой интимной части ее тела, она была уже настолько возбуждена, что даже и не попыталась его остановить, лишь с протяжным стоном выдохнула его имя, а тело содрогалось, отдавая себя в его власть, стремясь к нему. Люк тоже застонал.
Когда он перестал ее ласкать и когда развернулся так, что вся его мощная фигура нависла над ней, Мелани и сама не знала.
Просто в какое-то мгновенье тепло его губ уступило место другому ощущению, и наслаждение, которое она до этого испытывала, уступило место еще более яркому, более острому, и она непроизвольно задвигалась вместе с Люком в извечном ритме страсти.
Если боль и была, то она ее не заметила: все чувства были сосредоточены на том, чтобы вобрать в себя потрясающее, неожиданное, неотразимое удовольствие, которое она получала оттого, что они с Люком - единое целое.
Вдруг тело ее конвульсивно дернулось, участившееся дыхание со стоном оборвалось, и, познав полноту жизни, душа устремилась ввысь. Ей казалось, что она парит среди звезд, счастливая, не обремененная ничем, даже собственным весом.
Позже она услышала, как Люк зовет ее. Он вытянулся в струнку, кожа его была влажной и горячей, а плоть - твердой и требовательной в ее мягких ножнах. И вдруг он тоже достиг высот блаженства, где только что побывала она, и, задрожав, обмяк в ее объятьях.
Он прижал ее к себе, шепча на ухо слова восхищения, гладя пальцами шелк волос, целуя чувствительный изгиб шеи и подбородок, а она дрожала, слишком потрясенная и слишком смущенная, чтобы рассказать, как ей было хорошо.
Она и не заметила, когда уснула, а руки и ноги их переплелись, как это бывает с влюбленными. Она знала только, что, когда проснулась, Люк был рядом и так крепко прижимал ее к себе, что впервые за всю жизнь одиночество, которое было столь неприятной частью ее существования и давило на нее тяжелым бременем, рассеялось как дым.
Люк отвел волосы с ее лица и прошептал, касаясь губами ее губ:
- Тебе не больно?
Мелани подумала, что он говорит о ноге, и отрицательно помотала головой, но тут же покраснела, сообразив, что почти и не заметила другой боли.
- Правда? - прошептал он, щекоча ее своим дыханьем. - Ты не обманываешь?
Его забота и нежность привели ее в восторг. Огромная радость распирала ее изнутри, ей даже показалось, что, отпусти он ее сейчас, она, как воздушный шарик, взмоет к самому потолку. Но он не собирался ее отпускать. Наоборот, прижал к себе еще крепче и все повторял и повторял:
- Ты не обманываешь?
- Не обманываю, - заверила Мелани, смеясь и глядя на него, как на ребенка. - Как тебе это доказать?
Но тут же чуть не задохнулась, по его взгляду поняв, что он опять ее хочет.
Она не смогла сдержаться, и губы ее слегка дрогнули в безмолвном "опять?
".
- Только если ты этого хочешь.
Только если она хочет! Неожиданная дрожь пробежала по ее телу, раскрывая ей нечто новое о ее собственных чувствах. Она задержала дыхание, глядя на него широко раскрытыми глазами, но, когда он положил ее руку на себя, показывая, что делать, простое прикосновение вновь зажгло в ней тот огонь, который, казалось, уже погас после первого раза.
Теперь он стонал от удовольствия, когда она притрагивалась к нему сначала пальцами, а потом, уверовав в себя и распаляясь, губами. Наконец он задрожал и прошептал, что она мучает его своими ласками...
Когда она вновь проснулась, было уже далеко за полдень. Люк одетый сидел на краю кровати и смотрел на нее со странным сумрачным выражением, отчего сердце ее тревожно дернулось и беспокойство сменило выражение сонного удовольствия.
- Что случилось. Люк? - нервно спросила она. - Что?
- Ничего, все в порядке. Просто у меня есть кое-какие дела. - Он поднялся. - Я оставлю тебя ненадолго, но, когда я вернусь... когда я вернусь, нам надо поговорить.
О чем? - обеспокоенно подумала она, но промолчала. За все время, что они провели вместе, Люк ни разу не произнес слово "люблю". Тогда она не обратила на это внимания, потому что он любил ее, и она была уверена, что он ее любит, и слова были не нужны. Но сейчас, когда он так откровенно отдалился от нее, она не могла не переполошиться: а что, если она все не так поняла? А что, если он ее не любит? А что, если... Зачем мучить себя? Он вернется, и они поговорят. А пока...
А пока она встанет, примет ванну, оденется и приготовит что-нибудь поесть. И когда Люк вернется...
Она покраснела, сообразив, что опять думает о любви. А может. Люк останется у нее на ночь?
Она быстро встала, не обращая внимания на тупую боль в ноге и с гримасой глядя на наложенную Люком повязку. Вряд ли повязка придает привлекательности, подумала она. Хотя юбка длиннее, прикроет... Как долго не будет Люка? Успеет ли она сделать все, что задумала: помыть волосы, поменять постельное белье... Она опять покраснела, все еще смущенная своими собственными мыслями, и, неловко прихрамывая, направилась в ванную, прихватив чистое белье.
Глава 8
Двумя часами позже волосы Мелани блестели как шелк, а умело наложенный макияж выделял румянец и яркий блеск глаз. На ней было платье до колен, с поясом, подчеркивавшим тонкую талию, а кожа пахла дорогим мылом, подаренным ей Луизой на Рождество.
В гостиной уютно потрескивал камин. Она поела. И сменила постельное белье, торопливо отведя взгляд от маленького красного пятнышка на простыне.
Это оказалось неожиданностью. Почему-то она не предполагала, что ее девственность оставит после себя столь явный след. От этого следа воспоминания о любви стали еще более интимными, тело ее напряглось, а кровь усиленно запульсировала в венах... Поразительно, как легко Люк пробудил ее чувственность.
Как же она его любит! Она даже вздрогнула, настолько ранимой делала ее эта любовь.
Минут через десять с улицы донесся шум останавливающейся машины. Мелани задрожала.
Ей удалось не поддаться соблазну и не броситься к окну. Она ждала.
Наконец раздался короткий стук в дверь.
Странно, что Люк стучится в парадную дверь, раньше он все время приходил через кухню. Но она пошла открывать, надеясь, что нетерпение, беспокойство и восторг не слишком явно написаны у нее на лице.
Однако, открыв дверь, Мелани увидела вовсе не Люка. Перед ней стояла женщина. Та самая, что так пристально и злорадно смотрела на нее из "ВМW".
- Ага, так ты еще здесь? - пренебрежительно бросила незнакомка и, оттолкнув Мелани, прошла в холл. - Хотя, собственно, чему тут удивляться?
Люк говорил, что ты поразительно толстокожа.
Люк? Люк знает эту женщину?.. Ужас едва не парализовал Мелани.
- Я вас не знаю. Что вам нужно?.. - начала она неуверенно.
- Врешь! Все ты прекрасно знаешь! Я Люсинда, дочь Дейвида Хьюитсона и невеста Люка. А что мне нужно... Я хочу, мисс Фоуден, чтобы Люк получил то, что принадлежит ему по праву.
Мелани с недоумением смотрела на нее.
- Что такое? Разве Люк не рассказывал, что мы помолвлены? - злобно спросила Люсинда.
Она помахала левой рукой перед глазами потрясенной Мелани. На среднем пальце переливалось золотое кольцо с бриллиантиками и огромным сапфиром;
Камни поблескивали как лед, сковывая сердце Мелани. Ее передернуло от отчаяния.
А знает ли эта женщина... невеста Люка, что он весь день провел с ней, что любил ее? Может, именно поэтому она сюда и пришла? Предупредить, что он уже почти женатый человек?
