Гарольд Роббинс - Властелины удачи
Невада заулыбался:
— Да, конечно, Мори не наказывали даже штрафом за переход улицы в неположенном месте.
— Я не собираюсь спрашивать вас, кто совладельцы «Семи путешествий». — Джонас пристально посмотрел на Чандлера. — Но вот что меня интересует. Сколько нужно денег, чтобы построить отель с казино в Лас-Вегасе?
Чандлер отпил вина.
— Когда мы впервые пришли сюда в сорок шестом, на это требовался миллион долларов, включая стоимость земельного участка. На «Фламинго» Сигел и его партнеры потратили три миллиона. Строительство «Семи путешествий» обошлось нам в пять с половиной.
— А что случится, если вы откажетесь от неучтенки? — спросил Джонас.
Чандлер покачал головой:
— Тогда мы не сможем расплатиться с инвесторами. Банки никогда не дали бы пять с половиной миллионов долларов на строительство отеля-казино в Лас-Вегасе. Нам пришлось обращаться к инвесторам.
Джонас кивнул:
— Будь у вас пять с половиной миллионов, вам бы никого не пришлось брать в долю, а потом не возникло бы необходимости манипулировать с прибылью. Вы могли бы работать абсолютно законно и при этом иметь неплохой доход.
Чандлер улыбнулся:
— Вы задумали построить казино, Джонас?
Джонас пожал плечами:
— Ну… Допустим, я предложу чартерные рейсы из Лос-Анджелеса и Фриско. Полет в Лас-Вегас, пребывание в отеле «Корд» с питанием, по фиксированной цене. Я…
— Вы будете привозить их сюда, они будут купаться в вашем бассейне, есть вашу еду, смотреть ваши представления, а играть не будут. Черт, да они потащат с собой детей.
— Ладно, в стоимость поездки я включу определенную сумму, которая будет выдаваться фишками. Скажем, сто долларов. Так что они заплатят за игру заранее.
— Найдутся умники, которые получат фишки, походят с ними по залу, а затем обменяют их на наличные.
— Любители выпить так могут сделать всегда. Лекарство тут одно — приглядывать за ними. Не позволять им проделать это дважды. Но большинство сыграет на свои фишки, а оставшись без них, купит новые. Главное — затянуть человека в казино, а уж там он останется сам. А выпивка — это только приманка.
Чандлер рассмеялся:
— Теперь я вижу, почему вы мультимиллионер. Я также понимаю, почему вы прячетесь в «Семи путешествиях», скрываясь от судебного исполнителя.
После ленча Моррис Чандлер отбыл. В гостиную зашла Энджи, за ней — четверо молодых людей, которые работали в номере Невады.
Невада проводил Чандлера до лифта.
— Вот что я тебе скажу, Макс. — Чандлер понизил голос. — Твой парень очень уж хорошо соображает. Слишком хорошо. Надеюсь, ему хватит ума не говорить с моими партнерами.
— Ума Джонасу не занимать.
— Тогда пусть хорошенько подумает. Мне он нравится. И не хочется, чтобы он попал в передрягу.
3
Телефон зазвонил, когда Джонас, Энджи и Невада сидели на диване, пили бербон и любовались закатом.
Трубку взяла Энджи.
— Моррис Чандлер. — Она протянула трубку Джонасу.
— Есть проблемы. — Чандлер сразу взял быка за рога. — Догадайтесь, кто только что прибыл в отель? Миссис Джонас Корд!
— Черт, — вырвалось у Джонаса.
— Она забронировала номер. Мои парни приняли заказ. Они же не знают, что вы здесь. А когда она приехала, я уже не мог ей отказать. Ее номер на четвертом этаже, как раз под вами. Как она прознала, что вы в «Семи путешествиях»?
— Э… может, она ничего не знает.
— Даже в этом случае за ней, несомненно, следят. Если эти судебные исполнители очень уж рвутся вручить вам повестку, они просто обязаны следить за вашей женой. Они наверняка думают, что бракоразводный процесс — не более чем прикрытие.
— Ясно. Мы попритихнем. Мои люди носа не высунут из своих номеров. Она может их узнать.
— Так же, как и судебные исполнители?
— Совершенно верно. Я сейчас же перезвоню парням.
4
Моника разделась и поспешила в душ. Алекс последовал за ней, разбросав одежду по полу. Мгновение спустя он уже стоял под струей воды рядом с ней. Они вымылись, водя по телу друг друга скользкими от мыла руками, едва успели смыть мыло, кое-как вытерлись и бросились в постель, сжигаемые страстью. Мгновением позже он уже лежал на ней. Алекс, что Джонас, подумала Моника. Сразу лезет в дамки. Правда, следит за тем, чтобы не оставить ее без «сладкого».
Потом, удовлетворенные, они лежали на кровати и курили, не подозревая о том, что управляющий отеля, на террасу пентхауза которого был нацелен телескоп Морриса Чандлера, так же баловал своих самых богатых клиентов, живущих на верхнем этаже. А потому полдюжины мужчин и женщин, собравшихся там, немало позабавились, наблюдая за телодвижениями Моники и Алекса, которые думали, что уж к ним-то в окно никто не заглянет.
— Казино потеряет на нас деньги, — рассмеялась Моника. — Вместо того чтобы играть, я буду думать о том, как бы побыстрее вернуться сюда и повторить только что пройденное.
— Отличный отель, не правда ли? — спросил Алекс.
— Как ты о нем узнал?
— У него хорошая репутация. Тут не суют нос в чужие дела.
— Тем более что высовываться мы и не будем. Номер я заказала на свое имя. Твоя жена ничего не узнает.
5
Вновь зазвонил телефон. Это был Моррис Чандлер.
— Скорее всего, это совпадение. Она приехала с мужчиной. Как я полагаю, это не наемный жеребец. Но мужчина видный.
— Моника умеет их выбирать, — ответил Джонас.
— Если вам это как-то поможет, я могу установить «жучок» в их номере, пока они обедают. Они только что спустились вниз.
— То есть я смогу их слушать, когда…
— И мы можем записать все на пленку. Может оказаться полезным, когда ваши адвокаты будут обсуждать с ней условия соглашения о разводе.
— Сделайте это, Моррис. Поставьте динамик у меня, чтобы я мог их послушать, и запишите все на пленку.
Когда он положил трубку на рычаг, Энджи покачала головой, улыбнулась:
— Какой ты у нас, однако, мерзавец.
— Тебе это понравится.
Вновь она улыбнулась:
— Несомненно.
6
Голоса и прочие звуки доносились столь отчетливо, будто все происходило в соседней комнате при открытой двери. Невада отбыл в свой номер, ясно давая понять, что их идея ему не нравится. Чандлер остался. Слушал он внимательно, как и Энджи. Джонас потягивал бербон.
— Осторожнее! Осторожнее! Так… так. Хорошо!
Мужской смех.
— Вроде бы ты сказала мне, что ты девственница.
— Да зачем тебе девственница?
— Не знаю. Просто у меня ни одной не было.
— Господи! Кто-то к нам рвется!
— Разберись. Я подожду в ванной.
Из динамика донесся звонок в дверь. Естественно, этот звук остался и на магнитофонной пленке.
— Кто там?
— Судебные исполнители Соединенных Штатов, миссис Корд.
— Что вам надо?
— Мы ищем мистера Корда.
— Его здесь нет.
— Вы все существенно упростите, если откроете нам дверь.
— Одну минуту. Одну минуту.
Тишина в динамике: вероятно, Моника открывала дверь.
— Вы миссис Джонас Корд?
— Временно. Я подала на развод.
— Вы говорите, мистера Корда здесь нет?
— Нет.
— У вас в номере мужчина. Вы это не отрицаете, не так ли?
— Мне нечего отрицать.
— Кто этот мужчина?
— Не ваше дело. Не Джонас Корд, это уж точно.
— Если вы позволите нам в этом убедиться, всем будет только легче.
Опять тишина. Мужской голос:
— Убедитесь сами, парни. Я не Джонас Корд.
— Нет, вы не Джонас Корд. Можем мы заглянуть в ванную, нет ли там кого еще?
— Можете заглянуть и в стенной шкаф, и под кровать, если вам так будет проще, и выметайтесь из моего номера.
— Вы знаете, где сейчас Джонас Корд, мадам?
— Я не знаю, где он сейчас. Более того, мне на это наплевать.
Долгая пауза, грохот захлопывающейся двери.
— Дерьмо. У тебя все упало.
7
Утром, когда Моника и Алекс еще спали, Джонас и Энджи завтракали, пролистывая газеты, и шутили по поводу услышанного ночью.
После завтрака Джонас вызвал Билла Шоу и отправил его в Лос-Анджелес, естественно через Мехико. С ним он послал пленку, приказав передать ее адвокату, представляющему Джонаса в бракоразводном процессе. К пленке прилагалась записка:
«Используйте пленку, если сочтете необходимым. Если это не понадобится — не используйте. Обратите внимание, что разговор после звонка в дверь четко устанавливает личности действующих лиц».
8
Через десять дней Джонас вновь попросил Морриса Чандлера подняться к нему в номер.
Тремя днями ранее Чандлер спросил Неваду, долго ли еще собирается Джонас занимать пятый этаж «Семи путешествий». Джонас платит щедро, добавил он, но сделка все равно неудачная. Игроки, которые обычно проживали в этих «люксах», оставляли в казино гораздо больше восьми тысяч долларов. Кроме того, некоторые из них выражали неудовольствие, не получив привычного номера.
