Элизабет Биварли - Любовь не умирает
Несмотря на все ее теплые чувства к нему - а она всегда их испытывала, ей следует четко осознать: он ей не пара. В Джеке появилось что-то такое, чего не было раньше. И чутье подсказывало ей: это новое уничтожит те ростки прекрасного, что возникли между ними.
Словно восприняв эти ее не высказанные вслух мысли, Джек вскинул голову и встретился с ней взглядом. У нее в груди сразу встрепенулось что-то жаркое, неуправляемое - и она поняла: сколько бы ни рассуждала о не сулящем ничего светлого будущем, сегодня, здесь она испытает все, ради чего пришла сюда. Она хочет Джека, всегда хотела его. С того самого времени, как стала настолько взрослой, что поняла это. И даже если им суждено урвать лишь две зимние недели счастья - она пойдет на это. А потом спрячет эти мгновения в самых потаенных глубинах души и будет беречь их до конца дней своих. Ей этого достаточно, уверяла она себя, иначе и быть не может.
Еще не вполне осознав всю важность принятого решения, она неуверенно приближалась к нему, а он шагнул ей навстречу. Так они и встретились примерно в центре разделявшего их расстояния - и улыбнулись оба значительности этого обстоятельства.
- Привет! - сказал Джек.
- Приветик! - ответила Джорджия.
- Я боялся, что ты не придешь.
- Но я пришла - даже раньше. Его улыбка засияла радостью.
- Знаю, Джо.
Джорджия прикусила губу - то ли нервничала, то ли опасалась сказать что-нибудь, о чем потом пожалеет. Сердце колотилось неровно, ладони покрылись потом, по всему телу разлился жар, а ведь Джек еще не прикоснулся к ней. И Джорджия засомневалась, не делает ли она непоправимой ошибки, уступая своему влечению к нему.
- Я заказал для нас обед в номер; ты ничего не имеешь против?
Против? Боже мой, он угадал ее желание! Не хотелось сидеть друг против друга в многолюдном ресторане с мыслью, что на десерт им предстоит нечто особенное - не то, что другим.
- Нет, конечно же, нет, - заверила она, надеясь, что он не уловит невольного вздоха облегчения. - Я и сама думала...
- Только мы с тобой, Джо. Как в былые времена.
"Ну, не совсем как в былые", - подумала она. Но не говорить же об этом... И она согласилась едва слышно:
- Да, Джек, как в былые времена. Он и представить себе не может, как долго она выбирала сегодня белье. И вообще, где ему, мужчине, понять, чего стоил ей сегодняшний день... Но нет, ему дано это понять - иначе это был бы не он.
- Чего изволите пожелать? - шутливо осведомился Джек.
Джорджия ощутила, как у нее запылало лицо. Как мог он задать такой интимный вопрос в центре полного людей вестибюля отеля? И вдруг до нее дошло, что он имеет в виду обед. Джек усмехнулся со значением, словно понял ее мысли, и уточнил ласково:
- Я имел в виду - чего изволите пожелать сначала, то есть на обед. - И, не удержавшись, добавил:
- Остальным мы займемся позже - обещаю.
- Откуда мне знать, что я захочу на обед? - Она сочла за лучшее оставить довесок без внимания.
- У-у, какие мы сегодня злые! - рассмеялся Джек.
- Вовсе нет, - буркнула она, но, не в силах сдержаться, улыбнулась: смех у него такой заразительный. - Да нет, я не...
- Что, Джо?
Резко умолкнув, Джорджия повела плечами.
- Просто я волнуюсь, - искренне призналась она.
Он откровенно удивился:
- Волнуешься? Почему?
- Как - почему? - изумилась она. - Ты еще спрашиваешь - почему?
Он собрался что-то сказать, вздохнул, подумал, наконец проговорил:
- Понятия не имею.
- А тебя разве нисколько не волнует.., то, что будет сегодня?
- Конечно, нет. Слушай, Джо, если ты передумала...
- Нет! - поспешно прервала она его, видя, как он улыбнулся ее поспешности, но не обратила на его реакцию внимания. - Дело не в этом.
- Тогда в чем же?
Она в самом деле не знала, как передать свои страхи, чтобы он понял. Сама не могла бы определить, чем они вызваны.
- Джек, ведь это зрело больше двадцати лет. По крайней мере что касается меня.
Он никак не выразил свое изумление тем, что Джорджия больше двадцати лет хотела его, не подтвердил, что и сам испытывал то же самое. Он понятия не имеет, какие желания одолевали ее еще тогда, когда они были подростками. Господь свидетель, ей удалось скрыть свои чувства.
- И я беспокоюсь, что сделали со мной все прошедшие годы, - говорила она. - Со мной.., с нами. Просто я... - вздохнув, она сжала кулаки и тотчас же расслабила руки, - волнуюсь, вот и все.
Наконец осмыслив ее слова, Джек шагнул к ней, нежно провел пальцами по ее губам, обхватил подбородок, нагнулся, поцеловал ее - быстрым, легким поцелуем - и сразу отступил назад. Этот мимолетный поцелуй продолжался лишь несколько секунд, но у нее бешено заколотилось сердце и голова пошла кругом, словно она сошла с "чертова колеса". Она встретилась с Джеком взглядом, и у нее подогнулись колени.
- Прошлое осталось в прошлом, Джо, - произнес он тихо и нежно. - Что бы ни произошло сегодня, мы этим обязаны настоящему, а не тому, что осталось позади. Прошлое... - Вздохнув, он печально улыбнулся.
И тут его легонько толкнула в спину не в меру спешащая дама. Инстинктивно, пытаясь сохранить равновесие, он снова шагнул вперед - и закончил свою речь еще одним поцелуем, уже не столь невинным. Когда он отпустил Джорджию, она едва удержалась на ногах, - о Боже, и так она реагирует всего лишь на прикосновение, на поцелуй...
- Идем к тебе? - Она услышала свои слова как бы со стороны, голова у нее кружилась.
Взглянув ей прямо в глаза, Джек погладил ее по подбородку.
- Ты уверена, Джо, что хочешь этого?
- Абсолютно уверена. - Она безуспешно пыталась унять охватившую ее дрожь.
Он молча взял ее под руку, и они пошли к лестнице.
Глава 8
Джек закрыл дверь своего номера: наконец-то, хоть на какое-то время они отгородились от всего остального мира. Сознание, что здесь им никто и ничто не помешает, придавало ему уверенности. Пока они с Джорджией здесь, никто не нарушит их уединения, все у них - в их вселенной - будет правильно и хорошо, и никому не удастся помешать этому.
Вот так, бывало, они встречались с Джорджией, когда были детьми, в их, только их, укромной бухточке. Удаленная от города, от всего, что делало их жизнь несчастливой, бухточка идеально подходила для встреч двух подростков там они проводили дни, забывая о враждебном мире.
То же умиротворенное спокойствие наполнило душу Джека и в эти минуты.
Рядом с Джорджией ему ни о чем не надо тревожиться. Кроме нее, ему ничего не нужно - и как это он давным-давно не догадался? Вот она призналась ему, что больше двух десятилетий ждала того, ради чего пришла к нему, и в этот миг над ним словно разверзлись небеса, уронив ему в руки бесценный дар. А где-то в глубине подсознания зрела мысль: не ждал ли и он все эти годы того же?
Год, проведенный в Карлайле, оказался погребен под толщей воспоминаний, и Джек с трудом узнавал город. Разумеется, память сохранила Джорджию, их дружбу; жестокость его приемных родителей, ее отца. Все остальное - туманное, смутное, как картины из полузабытого фильма.
Мысли и воспоминания о Джорджии никогда не покидали его, и теперь она снова с ним - теплая, нежная и прекрасная. Она желает того же, что и он сам. Она стоит и смотрит на него, едва переступив порог. Бледно-голубые джинсы обтягивают ее стройные ноги и округлые бедра; свободный джемпер раскрашен всеми цветами осени; волосы горят золотом опавшей листвы, а глаза темнеют свинцом осеннего неба.
Осень всегда была его любимым временем года: чистый, прохладный воздух, пропитанный дымом костров, непредсказуемые перемены в природе.., медленное умирание, которому суждено обернуться возрождением. И вдруг Джек понял: не нужен ему сейчас никакой обед - ему нужна только Джорджия...
Без единого слова он ласково провел ладонью по ее нежной открытой шее, нырнул под волосы, обхватил затылок, мягким движением привлек ее к себе и, закрыв глаза, обхватил ее губы своими.
Она мягко поддалась ему, без малейшей борьбы - словно вернулась домой после долгого, опасного путешествия, - вся расслабилась и прижала ладони к его груди. Губы ее скользнули по его губам, дыхание теплым, чарующим дуновением пощекотало ему рот. Она наклонила к себе его голову, увлекла его новыми поцелуями. Забытый дипломат выскользнул из разжавшихся пальцев Джека и с глухим стуком упал на пол. Ноги их переплелись, груди стали как одно целое, сердца забились в унисон...
Память о ней он хранил в самых сокровенных уголках души, никогда не знавшей истинной любви. Она наполнила его чем-то родным, славным, чего ему никак не удавалось найти, и сердце его откликалось на каждое ее прикосновение. Джо права: с первого дня их знакомства между ними возникло нечто неразрывное, но лишь теперь им дано дойти до развязки, до конца...
"Развязка", "конец".., эти слова тревогой отозвались в нем. Неужели их отношениям неизбежно придет конец? Но он не желает, он вовсе не готов принять эту мысль. Все происходящее так ново, не похоже ни на что прежнее и слишком хрупко. Он должен осознать все, осмыслить - лишь тогда можно думать о будущем, о их будущем. Джорджия станет его частью, это несомненно...
