Рина Зелиева - Бег по спирали. Часть 2.
Несмотря на напускную храбрость, девушка умирала от страха, но изо всех сил старалась не показать этого. Сердце колотилось, как бешеное, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Она в ужасе ощущала невыносимую вонь, исходившую от этих отбросов общества, которые подобрались к ней уже совсем близко. Ей стало трудно дышать.
Шесть пар диких неопределенного цвета глаз жадно ощупывали ее тело, обтянутое легкой узкой курточкой и тесными джинсами. Всклоченные грязные патлы на головах и спутанные в колтуны бороды наводили на мысль о толпах насекомых, копошащихся в них. Беззубые оскалы похабно кривившихся ртов вызывали безудержную дрожь. Если хоть один из них дотронется до нее, она просто умрет от ужаса и отвращения.
Девушка попятилась назад, не замечая за спиной высоченной кучи мусора выше ее роста. Бомжи не торопились, смакуя момент. Им, вечно униженным, пинаемым и презренным было радостно видеть беспредельный ужас в глазах своей жертвы. Они хотели насладиться не только телом этой, так нечаянно свалившейся им в лапы красивой свежей молодой девицы. Они хотели почувствовать ее страх, ее беспомощность. Беззащитной, всей в их власти. Все равно никуда не денется. И девушка это поняла, запнувшись о ржавую железяку, торчавшую из земли, и плюхнувшись в жидкую грязь под ногами. Она оглянулась: бежать было некуда. Повсюду горы мусора, по которым невозможно вскарабкаться, не рискуя провались под них. Слезы ярости и отчаяния брызнули у нее из глаз.
Скрипучий смех резанул слух. Одно из этих омерзительных чудовищ наклонилось к ней обдавая тошнотворным смрадом, ухватив за край куртки, и потянуло ее на себя.
- Нет, - завопила обезумевшая от ужаса девушка, - Рат! Рат!
Шаря блуждающим взглядом по сторонам, она не знала, откуда еще ждать помощи. Грязные руки со скрученными пальцами тянулись к ней, искаженные похотью лица, в которых не осталось ничего человеческого, склонились над Итой, загораживая лазурное безоблачное небо с весело сияющем на нем солнцем, которому было все равно, что происходит под ним. Все ее существование рушилось. Она отказывалась осознавать, что все это происходит с ней.
- Рат! - душераздирающий вопль девушки пронесся над помойкой, вспугнув трапезничавших на ней птиц.
Раздался выстрел. Бомжи отшатнулись от Маритты. Злобно и умоляющее поглядывая на Дарнова, приближавшегося к ним. В руках мужчина держал пистолет.
- Пошли отсюда, - рявкнул он бездомным.
- Вставай, - это уже относилось к девушке, онемевшей от перенесенного удара, боровшейся с паническим ужасом, никак не хотевшим отпускать ее.
Не дождавшись никакой реакции, Дарн наклонился и, прихватив ее за шиворот, поставил на ноги.
- На, - он протянул ей в руки платок.
Удерживая за локоть, Мирэк подтащил запинавшуюся, едва переставлявшую ослабевшие ноги Иту к машине.
- Подписывай, - он всунул в ледяные пальцы девушки ручку и кивнул на листки, разложенные на капоте, словно, не замечая ее нервной дрожи и полного боли взгляда.
Не в себе от отупляющего страха Ита подчинилась, не совсем еще осознавая, что она делает.
- Раздевайся, - раздалась следующая команда.
Не дождавшись ее выполнения, Мирэк стащил в нее курточку, набрасывая на плечи свою.
- Джинсы снимай, всю машину провоняешь.
Утонув мужской не по размеру куртке, Маритта тихо плакала, сжавшись на сидении автомобиля. От осознания непоправимости свершившегося вкупе с пережитым шоком и стрессом, ей чудилось, что она медленно сходит с ума. Он все-таки забрал у нее сына. Нет, разлуки со своим малышом она пережить не сможет.
Глава 13.
Дом Дарнова. Маритта снова возвращалась туда, откуда все и начиналось.
- Ненавижу, - процедила она, - если бы знал, как сильно я тебя ненавижу.
- Я знаю, - ровным тоном отозвался Мирэк. - И этого уже не исправить. Ведь так?
Он помог ей выбраться из автомобиля и повел в дом.
- Твоя комната осталась за тобой. Твои вещи никто не трогал. Детскую сделали рядом. Надежда будет помогать тебе. Может даже оставаться ночевать, чтобы дать тебе возможность выспаться и отдохнуть.
- А как же Миран? Она тебя не ревнует?
- С Миран я развелся, - отрезал Дарн.
- Но все равно ты не можешь запереть меня в своем доме, - возмутилась Ита. - У меня то есть муж. И он скоро вернется.
- А тебя никто и не запирал, - грустно ухмыльнулся Дарнов. - Можешь уходить. Никто удерживать тебя не станет. Но ты же не сможешь оставить ребенка?
С бессильной тоской он вглядывался в ее страдальческое лицо. Ита провела дрожащей рукой по лбу.
- Сволочь, какая же ты сволочь! - в сердцах воскликнула девушка.
- Я знаю. И этого тоже не изменить, - нисколько не рассердился Ратэк.
Он ушел. А девушка осталась одна в комнате обдумывать новый поворот своей беспорядочной жизни. Нервный кризис миновал, и, опустившись на кровать, Маритта спрятала лицо в руках и залилась слезами.
Ита с трудом пробудилась от тяжелого, прерывавшегося кошмарами сна. Ее знобило, и она все еще дрожала от пережитого ею в грезах. Ей все еще мерещилось, что она осталась одна. Совсем одна: ни сына, ни мужа, ни родителей. Все покинули ее. Все отвернулись от нее: никчемной, слабохарактерной и упрямой. Но что она сделала не так?
Дни шли за днями. Бесконечные в своем однообразии. Ратэк ей больше на глаза не попадался. То ли намеренно, то ли случайно избегал этих встреч. Когда же вернется Антон? Вдруг Маритта осознала, что он никак не может ей сообщить о своем прибытии. Ее телефон остался в кармане куртки, той, которую Дарнов брезгливо бросил на помойке.
Она резко вскочила с кровати и бросилась одеваться.
Антон спал. Бледный и исхудавший. Но самый прекрасный, самый желанный и любимый мужчина на свете. Неразобранная дорожная сумка, о которую Маритта споткнулась при входе, говорила о том, что приехал он недавно. Будто почувствовав ее присутствие, Шторм проснулся.
- Я думал: ты у родителей, - тепло улыбнулся он ей. - Почему трубку не берешь?
Присев на постель, давясь слезами и всхлипами, Ита сбивчиво поведала мужчине о последних событиях. Бессвязные слова неконтролируемым потоком срывались с ее губ. Но общий смысл все же уловить было можно. По мере ее повествования Тоха все больше хмурился.
- Я все-таки его убью, - в его дрожащем от гнева голосе сквозили нотки тревоги.
Глядя на измученное лицо девушки, которое напоминало трагическую маску, он хоть сейчас был готов привести приговор в исполнение. Боль и беспокойство за любимую женщину вливались ядом в его вены. Ревность и печаль пронзили его сердце.
- Не надо Тош, - плача и заламывая руки, тем не менее попросила Ита. - Он же твой друг. А я... Это я во всем виновата. Но, может, можно что-нибудь придумать?
Антон покачал головой и, прикрыв глаза, облокотился на подушки.
Когда рыдания стихли, он произнес:
- Итка, возможно, так и лучше? Дарнов будет любить малыша. Он за своего сына душу заложит. Ребенок не будет не в чем нуждаться. С отцом ему будет хорошо.
- А я? - удивилась Ита, тут же перестав всхлипывать. - Как же я? В матери он, по-твоему, не нуждается?
- И что ты предлагаешь? Будешь между двумя домами разрываться? Нет, Ита. Ты как хочешь, а я уезжаю. Я вообще приехал только самые нужные вещи забрать. И за тобой...
Мужчина поднялся с кровати и стал одеваться.
- Ты меня бросаешь? - не верила сама своим словам Ита.
- Я тебя не бросаю, - жестко ответил Шторм. - Это ты, похоже, сделала свой выбор.
- Антон, - горестно воскликнула девушка, глядя на него влюбленными глазами. - Ты не можешь со мной так поступить...
- А как? - разъярился Тоха. Вопрос прозвучал так резко и сурово, что Маритта снова ощутила боль в сердце. Взгляд его был беспощаден.- Чего ты от меня хочешь? Чтоб я оставил все, чего с таким трудом добился? Остался тут наблюдать за вашей счастливой семейкой? Нет, Итка. Решай. Пойми: нельзя получить все сразу. Ты должна выбрать что-то одно. Или одного, - добавил он с грустной усмешкой.
Мужчина был непреклонен. Девушка застыла, окаменела. Она понимала, что он то уже принял решение. И изменить его ей не удастся. Холод вползал в ее душу, леденя кровь, выхолаживая сердце. Вот и все...
Тоха накинул ремень сумки на плечо. В дверях он остановился и ободряюще улыбнулся Ите. Но улыбка вышла жалкой.
- Вот адрес, - он взял с комода листок что-то быстро написал на нем. - Ты всегда можешь передумать.
И ушел. Маритту разобрал нервный смех. Как это просто и похоже на них, мужиков. Взвалить непосильный груз судьбоносного решения на женские хрупкие плечи. Все ее надежды на прекрасное будущее оказались несбыточной мечтой.
