Синди Блейк - Последний незанятый мужчина
— А как насчет пузатых?
— Пузатых не надо? Тогда исключается девяносто девять процентов мужского населения нашей планеты. Чувство юмора — вот что главное.
— Точно. И еще он должен быть чутким, с богатым воображением, одухотворенным… — Джессика стала загибать пальцы.
— Ой, не могу, — вздохнула Джорджи. — Так за считанные секунды мы от инструктора по вождению добрались до далай-ламы. Но я все равно записываю. Вежливый, обходительный, добивается успеха в любой работе — здорово, правда? Да, и без криминального прошлого.
— Ты что, всегда будешь напоминать мне про Дэниела?
— Постоянно.
— А можем мы найти кого-нибудь похожего на Джорджа Клуни?
— Почему бы нет? Похож на Джорджа Клуни — записала. Что-нибудь еще?
— Больше ничего не могу придумать.
— Ладно. — Джорджи откинулась на стуле. — Вот он, идеальный мужчина: ему около тридцати пяти — пятидесяти, он выше пяти футов десяти дюймов, обладает чувством юмора, не пузатый, чуткий, вежливый, добивается успеха, без криминального прошлого. Обладает знаниями — какими, пока неясно, но скорее всего по части того, как доставить женщине удовольствие. Внешность как у Джорджа Клуни и, если нам так хочется, он умеет водить машину и плавать. Извини, можно я от себя добавлю? Только в трусах, и никаких плавок!
— Пиши!
— И не надо любителей порно!
— Согласна. И тех, кто плюется в людных местах.
— Хорошо придумала — плюющихся не надо. И тех, кто любит сальные шутки! Конечно, в файлах мы этого не найдем, но собеседование поможет нам отделить юнцов, так сказать, от зрелых мужей.
— Джорджи, мне кажется, мы забыли что-то очень важное!
— Что? Не надо вставных зубов?
— Самое главное требование.
— Какое же?
— Они должны быть незанятыми.
— Надо же, и правда. НЕЗАНЯТЫМИ — печатаю прописными буквами и вдобавок курсивом. Мы не хотим связываться с женатыми. Даже если они водят машину, плавают, носят трусы, а не плавки, и ноги у них загорелые.
Вот уж что меня точно не привлекает, подумала Джорджи, так это роль любовницы. Когда тебе звонят в последнюю минуту: «Нет, сегодня не получится» или пришли в ресторан, а тебе говорят: «Ох, кажется, я знаю ту женщину за угловым столиком, надо выбираться отсюда поскорее, хотя мы только что сели». Мне это точно не подходит, думаю, и Джесс тоже.
— И хорошо бы он был гетеросексуалом.
— Да, это будет весьма кстати. Итак, — Джорджи закончила печатать и подняла глаза от компьютера, — получается и впрямь интересно.
— Ты правда так думаешь?
— Я не думаю, я знаю. Верь мне, Джесс. Ты — то есть мы — получим массу удовольствия.
Глава девятая
Майкл Хенни
50 лет 6 ф. 4 д.
«Морган Стенли, укрупнение предприятий»
Разведен, один ребенок
Американец-экспатриант
Борода. Всякий, кто взялся бы его описывать, первым делом упомянул бы про бороду, подумала Джорджи, пожимая Майклу Хенни руку. Особенно если эта борода такая косматая, что в ней может свить гнездо целое семейство ядовитых пауков.
— Очень приятно познакомиться, — сказал Майкл, усаживаясь и безуспешно пытаясь упихнуть ноги под столик. — Извините, что опоздал, но я был на родительском собрании в дочкиной школе и никак не мог уйти. — Наконец сдвинув колени чуть вбок, так, чтобы они не упирались в стол, он стряхнул с брюк кусочки чего-то похожего на засохшие макаронины.
Ничего страшного, сказала она себе. Бороду можно сбрить. Брюки отдать в чистку. Зато он заботливый отец. Джессике это понравится.
— Как хорошо, Майкл, что вы ходите на собрания. Я, например, не помню, чтобы мой отец хоть раз заглянул в наш класс.
— О, Жасмин такая способная девочка, что мне просто приятно слушать о ее успехах. У нее по всем предметам отличные оценки.
— Да, действительно способная. Наверно, стоит взять ее к нам на работу, как только она окончит университет.
— Можете брать прямо сейчас. — Майкл гордо выпятил грудь. — А как она играет в шахматы! Меня всегда побеждает.
— Надо же!
Это было ее первое «свидание» — первый мужчина, которого ей предстоит опросить в соответствии с новым проектом. Вообще-то предполагалось, что на ее месте должна бы сейчас сидеть Джессика. Но Джесс настояла на том, что, раз проект целиком и полностью был придуман Джорджиной, ей и начинать. С одной стороны, присматриваться к Майклу, имея в виду интересы Джессики, было просто: со стороны лучше судить, чего сестре надо. И организовать собеседование оказалось легче легкого: она просто позвонила Майклу и попросила о встрече. Майкл думает, что его вызвали по поводу работы, а Джорджи пока что его как следует изучит. Правда, она еще не решила, что делать, если выяснится, что его кандидатура для Джессики не подходит. Ну да ладно, как-нибудь выкрутится.
Иногда во время дежурных собеседований в агентстве Джорджи ловила себя на мысли, что ей интереснее знать не столько о деловых навыках мужчины, сидящего напротив, сколько о постельных. Но она гнала от себя эту мысль, потому что негоже смешивать работу с личными интересами. Деловой женщине это не к лицу. В Сити ходили байки о дамах, использующих свое служебное положение для того, чтобы переспать с клиентами. Джорджи очень не хотелось, чтобы о ней так думали — по крайней мере до последнего времени. Майкл ей ничем особым не запомнился, она с трудом вспомнила его лицо. Единственно интересное в нем было то, что он американец, поэтому она и остановилась на его кандидатуре. Она так и сказала Джессике: «Как насчет американца Майкла?» Но есть ли в нем хоть капля обаяния? Сможет ли Джессика им увлечься? И чем тут можно увлечься?
Майкл на все лады расхваливал свою дочь, и это ее смущало. Конечно, родителям это свойственно. Все ее знакомые, у которых были дети, при каждом удобном случае сообщали, что их отпрыски — самые лучшие, самые способные, лучше во всем свете не сыщешь. Малыш Джонни с пеленок читает книжки, Салли научилась сидеть в седле раньше, чем ходить, и так далее и тому подобное.
— Я понимаю, вы можете подумать, я хвастаюсь, но… — Майкл сделал многозначительную паузу, словно собирался провозгласить Второе Пришествие, — Жасмин была бы первой и в теннисе, если бы не грудки.
— Простите?
— Грудки, ну вы понимаете. Вы не поверите, как быстро они развиваются в этом возрасте. Кажется, только вчера покупали на физкультуру лифчик нулевого размера, а не успели оглянуться — и первый размер мал, и второй — и бог знает, что будет дальше. Кстати, какой размер был у Мерилин Монро?
— Понятия не имею.
— Мы уже пережили пик гормонального взрыва, но мне кажется, что впереди другие трудности, так сказать. Когда начались пачкули, стало намного легче.
— Извините?
— Регулы, — улыбнулся Майкл. — Так мы их промеж себя называем.
— Понятно, понятно, Майкл. Но мне просто не верится, что вы…
— Я предпочитаю говорить о таких вещах открыто — ничего нельзя упускать. В этом деле закрытых тем быть не может. Месячные, секс, мастурбация — весь спектр вопросов.
— Не кажется ли вам… Я хочу сказать, не думаете ли вы, что у человека есть право на личную жизнь?
— Да, я вижу, — он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, — вы из тех женщин, которые страдают от подавленных эмоций, видно, у вас было трудное детство. В переходном возрасте вы страдали от одиночества и невнимания. Как вы сказали, отец никогда не приходил на родительские собрания, и вы боялись обсуждать работу собственного организма. Знаете, что с вами нужно сделать, Джорджина?
— Боюсь спрашивать.
— Обнять.
— Может, не сейчас?
— Вам это пойдет на пользу.
— Конечно-конечно. Но позже, ладно?
— Ну же, не стесняйтесь. Встаньте.
Майкл поднялся во весь рост. Джорджи вжалась в спинку стула.
— Поднимайтесь. — Он взял ее за руку, поднял и притянул к себе. Она затаила дыхание и крепко зажмурилась.
— Вот. — Отпустив ее, он протянул руку и ущипнул ее за мягкое место. — Правда, теперь совсем другое дело?
— Да уж. Теперь я стала совсем другим человеком.
— Итак… — Они снова сели. — В чем же суть нашей с вами встречи? Я вам многим обязан. Это ведь вы нашли мне теперешнюю работу. И что же, теперь намерены предложить что-то новое?
— Вообще-то, — Джорджи лихорадочно соображала, — эта встреча не имеет отношения к «Харви и Таннер». Я — свидетельница Иеговы, Майкл. И думаю, вам будет интересно услышать о том, во что мы верим. Это займет всего пару часов.
— Хм. — Майкл поспешно отвел взгляд. — Это интересно, Джорджина. Конечно, я уважаю верующих, но лично я не…
— Могу предложить вам почитать что-нибудь из нашей литературы — у меня много. Вам понравится. А сегодня у нас собрание, давайте вместе сходим.
