Виктория Холт - Слезы печали
- Я вижу, вы немного торопитесь, - сказал он, и я обратила внимание, что с бровями у него происходит то же, что и со ртом: когда он улыбался, одна бровь приподнималась чуть выше другой. - На вашем месте я воздержался бы с вынесением окончательных суждений. Подождите до той поры, когда хорошенько узнаете нас.
Все рассмеялись.
- Ах, Эдвин! - воскликнула леди Эверсли. - Как ты любишь дразнить людей! Он всегда был таким. Он говорит просто ужасные вещи.
- Меня вообще не следует допускать в приличное общество, мама, согласился Эдвин.
- Ах, мой милый, но, если бы мы так поступили, нам сразу же стало бы очень скучно. Давайте примемся за обед, а потом продолжим знакомство.
Холл был почти таким же, как в замке Контрив. Стол для нашей компании был установлен на возвышении. Но сидели мы не так, как того требовала традиция, лицом к входу, а просто расположившись вокруг стола, как обычно делают в маленьких помещениях.
Леди Эверсли села во главе стола, по правую руку от нее - Лукас, по левую - Харриет. За другим концом стола сидел Эдвин, справа от него - я, а слева Карлотта. Сэр Чарльз Конди сидел между мной и Харриет.
- Все было бы гораздо удобнее, если бы у нас была малая столовая, сказала леди Эверсли. - Но за эти годы мы привыкли мириться с неудобствами.
- Ничего, - сказал Эдвин, - теперь уже недолго ждать возвращения домой.
- Вы действительно так думаете? - спросила я. Он коснулся моей руки, лежавшей на столе; это было всего лишь краткое мгновение, но я затрепетала от удовольствия.
- Ну конечно, - улыбнулся он мне.
- И на чем основана ваша уверенность"?
- На признаках и предзнаменованиях. Кромвелю удавалось держать нацию железной хваткой, потому что он был железным человеком. Его сын Ричард, к счастью для Англии, не унаследовал этих качеств отца. Он получил пост протектора только потому, что он - сын своего отца. Оливер же захватил этот пост силой. Это огромная разница.
- Интересно, что же происходит сейчас дома? - задумчиво произнесла леди Эверсли. - У нас были такие хорошие слуги.., такие верные. Им не нравились эти пуританские идеи. Удалось ли им сохранить наши владения в порядке? - Она повернулась к Лукасу. - Разве не наслаждение думать о возвращении домой?
Лукас ответил утвердительно, но признался, что совсем не помнит своего родного дома. У него остались только какие-то смутные воспоминания о доме бабушки и дедушки в Корнуолле.
- Вначале мы бежали туда, - пояснила я. - Мать вместе со мной и Лукасом пересекла всю страну. Наше поместье, Фар-Фламстед, расположено неподалеку от Лондона, оно подверглось нападению врагов короля и было почти полностью разрушено.
- Грустная, но, к сожалению, не исключительная история, - сказал Чарльз Конди. В разговор вступила Харриет:
- А я хорошо помню, как мы бежали из Англии. О приближении врагов нас успели известить заранее. Мой отец к этому времени уже погиб при Нейзби, и мы знали, что наше дело обречено на поражение. Мы с матерью и несколькими верными слугами спрятались в лесу, пока грабили наш дом. Я никогда не забуду вид дома, охваченного пламенем.
- Ах, моя дорогая! - воскликнула леди Эверсли. Внимание всех присутствующих было обращено на Харриет. На меня она старалась не смотреть.
Как умело она пользовалась своим голосом! Она играла роль, а актрисой она была превосходной.
- И все эти сокровища, бесценные для детей.., эти куклы... У меня были марионетки, с которыми я разыгрывала представления. Они были для меня живыми созданиями. Когда пламя пожирало дом, мне казалось, что я слышу их предсмертные крики. Это вполне понятно: ведь я была еще совсем ребенком...
За столом воцарилось молчание. Как хороша была Харриет, особенно когда исполняла драматические роли!
- Я помню, что проснулась от холода, когда рассвет начал золотить небосвод. Помню едкий запах гари. Было тихо. "Круглоголовые" разрушили наш дом, разрушили нашу жизнь и ушли.
- Господь тому свидетель, - сказал Эдвин, - они расплатятся за все содеянное, когда мы вернемся. Карлотта тихо возразила:
- Насилие и жестокость допускали обе стороны. Когда наступит мир, разумнее всего просто забыть об этих поистине ужасных временах.
Чарльз Конди согласился:
- Если только мы вернемся к старой доброй жизни, то стоит обо всем забыть.
- Прошло уже почти десять лет, - заметил Эдвин.
- Мы начнем жизнь с чистой страницы, - сказала Карлотта.
Чарльз Конди взглянул на нее с улыбкой, и я подумала, что они любят друг друга.
Харриет твердо решила по-прежнему оставаться в центре внимания.
- Мы вернулись к дому.., к нашему милому, уютному гнездышку, где я провела всю свою жизнь. Но от дома осталось немногое. Помню, с каким отчаянием я пыталась отыскать своих кукол. Они исчезли. Я смогла найти только кусочек обугленной ленточки.., вишневого цвета, которой я подвязывала платье одной из кукол. Я храню ее и по сей день.
"Как так можно, Харриет! - сердито думала я. - Так беззастенчиво лгать при мне!"
Мы, наконец, встретились с ней взглядами. В ее глазах явно читался вызов: "Ну что ж, выдай меня! Расскажи им, что я - ублюдок, дочь бродячего актера и деревенской девчонки, что моя мать была любовницей сквайра и что "круглоголовые" и близко не подходили к его поместью, где мы жили в качестве нахлебников. Давай, говори!"
Она знала, что сейчас я промолчу, но, когда мы останемся одни, разговора не миновать.
Эдвин наклонился в ее сторону:
- И что же случилось дальше?
- Понятно, что в лесу мы жить не могли. Мы добрались до ближайшей деревни. У нас были кое-какие драгоценности, распродавая которые, нам удалось некоторое время продержаться. В одной из деревушек мы встретили труппу странствующих актеров. Для них тоже настали тяжелые времена, свои представления они могли устраивать только тайком, ведь пуритане уже наложили лапу на страну, и к этому времени, как вы и сами знаете, все развлечения были запрещены. Театры закрылись быстро, но по дорогам все еще бродили актерские труппы. Мы с матерью присоединились к ним, и, знаете, через некоторое время выяснилось, что я обладаю актерским талантом.
- Это меня не удивляет, - вставила я, и она вновь вызывающе улыбнулась мне.
- Я сделала несколько марионеток, показала актерам свое умение обращаться с ними, и они позволили мне участвовать в представлении. Поначалу мне доверяли только маленькие роли, а потом - и главные. Но дела шли все хуже и хуже. Хотя крестьяне всегда принимали нас с удовольствием, не было никакой уверенности в том, что никто не донесет на нас. Стало слишком опасно, и мы решили перебраться во Францию. Наш корабль потерпел крушение. Моя мать погибла. Я была спасена и попала в дом друзей, где и жила некоторое время.
- Как все это интересно! - воскликнула леди Эверсли. - И кто же эти друзья?
Харриет мгновение колебалась. Она не решалась произнести имя д'Амбервиллей, если все то, что она рассказала мне, было правдой. Как можно быть в чем-то уверенной, имея дело с такой актрисой?
- Ла Будоны, - ответила она. - Возможно, вы знакомы с ними?
Леди Эверсли покачала головой. Да и откуда ей было знать семейство, существовавшее лишь в воображении Харриет?
- Позже, - продолжала Харриет, - я отправилась к Арабелле и с некоторых пор живу у них.
- В такие времена нам надо держаться вместе, - сказала леди Эверсли. Хорошо, что вы приехали к нам в гости!
- Было так мило с вашей стороны позволить мне приехать! Мы с Арабеллой быстро подружились, и она не хотела оставлять меня одну.., как и я не хотела оставаться без нее.
- Я очень довольна, что вы приехали, - уверила леди Эверсли. - Я убеждена, что вы сумеете оживить собравшееся здесь общество.
- Харриет это прекрасно удается с тех самых пор, как она приехала к нам с бродячей труппой.
Это сказал Лукас. Я совсем забыла о том, что и он слушал увлекательную историю Харриет. Видимо, об этом забыла и она.
Удар был отбит с необычайной легкостью:
- О да! Что это были за времена! Когда я жила у Будонов, к нам приехали странствующие актеры. Они сыграли для нас спектакль, а потом я рассказала им о том, как мне удалось попутешествовать с актерами, и они предложили мне исполнить одну из ролей.
Наверное, им очень понравилась моя игра, тем более, что их только что покинула одна из ведущих актрис, и они попросили меня помочь им. - Сделав паузу, она продолжала:
- Я честно признаюсь...
"Да разве ты можешь в чем-то честно признаться, Харриет?" - подумала я. Должно быть, она прочитала это в моих глазах, потому что едва заметно улыбнулась. Притворяясь, она выглядела еще обольстительней, чем обычно, и я понимала, что все присутствующие очарованы ею.
- Конечно, Ла Будоны прекрасно относились ко мне, но жить у них было нестерпимо скучно. Я попросила у них позволения на некоторое время уехать с актерами.., просто ради разнообразия. Старые воспоминания вновь ожили во мне, и Ла Будоны отнеслись к этому с пониманием. Они считали, что во мне погибает великая актриса, и, услышав о том, что труппа будет гастролировать в Париже, при королевском дворе, согласились отпустить меня. Я отправилась с актерами, а по пути нам посчастливилось заехать в Контрив. Там я вывихнула лодыжку и вынуждена была остаться, а все остальные двинулись дальше. К тому времени я поняла, что жизнь странствующей актрисы не для меня, и, когда Арабелла и милый Лукас предложили мне жить у них, я согласилась.
