Лира Ерошевская - Под небом Финского залива

работой. Находилось это центральное отделение примерно в восьми десяти километрах от того отделения, где я проходила практику первые четыре месяца. И, казалось бы, Толе в субботу или воскресенье - сесть на свой велосипед и приехать ко мне, если иметь желание встретиться, да и автобус каждый день курсировал дважды: утром и вечером, машины сновали, но, увы, ни разу Толя за весь месяц ко мне не приехал, хотя он мне этого и не обещал. Больше того, доходят до меня сведения, что стал он опять встречаться с этой девочкой с кукольным личиком -Ниночкой, почему-то ее все уменьшительным именем звали. И как ни странно, меня это задело, не так, чтобы очень, но все же. Сделала я всю ту работу, какая мне предназначалась на центральном отделении, и опять меня отправляют на прежнее место. Честно сказать, рада я этому была несказанно, потому что приросла сердцем и к тем местам, и к людям, что меня окружали. На центральном отделении мне не понравилось, хотя и там мальчики за мной увивались, но я так ни с кем там и не захотела встречаться. И вот еду я утром в автобусе в это небольшое село и, подъезжая к нему, вижу, возле какой-то уборочной машины - очевидно, она сломалась много мужиков стоит, и среди них - Толя. Увидела я его, и сердечко мое заволновалось, отчего - сама не знаю: смотрю на него из окошечка автобуса и кажется он мне таким родным и близким... Ну ладно, приезжаю опять в дом к Дарье Ивановне, и Нюра мне подтверждает доходившие до меня слухи, что Толя встречается с Ниночкой. Ну что ж, встречается так встречается, пусть встречается, хоть и не все равно мне, но переживу, думаю. Вечером с Нюрой на танцы собираемся. Приходим в клуб, танцы еще не начинались, но девочки все вдоль стеночки сидят, и среди них и Ниночка. А Толи нет. Странно, думаю я, за мной каждый вечер заходил, и на танцы мы вместе всегда приходили, а здесь - она сидит, а его - нет. Начались танцы, с кем-то я там танцевала, не помню уже, а Толя так на танцах и не появился. И когда танцы уже заканчивались и мы направились домой, навстречу нам торопился в клуб Толя: выпивши, как оказалось, по поводу приезда из города его сестры с мужем, хотя ребята любили и без причины выпить, а вернее, всегда находили причину. Так вот, спешит он в клуб, к своей Ниночке, но увидел меня: "Светочка приехала..." и повернул в обратную сторону -пошел нас провожать. И опять все началось по-старому, каждый день заходит за мной, и идем мы на танцы или в

кино, или на крылечке сидим. А за Ниночкой стал другой парень ухаживать, совсем неинтересный. Говорили, что он давно пытался ее завлечь, да она не хотела с ним встречаться, а здесь вдруг стали они друзьями. Очевидно, это делалось назло Толе, чтобы вызвать его ревность, но и одной ведь быть - не большое удовольствие в молодые-то годы. Ну, а мы с Толей провстречались еще месяц, все пытался он меня на велосипеде кататься научить, но я была большая трусиха: пока он бежал за моим велосипедом - я ехала, но как только он переставал за мной бежать - я заваливалась набок; позже он писал мне, что эти пробежки помогли ему сдавать кросс в армии. Шутил, конечно. Да, да, вот такой он был "салажонок", даже армию не отслужил еще. Наступает осень, и намечаются на селе два события: Ниночка замуж за своего нового кавалера собирается, просваталась уже, а Толя - в армию, весной его не взяли потому только, что тракторист на селе - самый нужный человек. В доме Толи начались приготовления к проводам - обычаи в селе соблюдались педантично. В день проводов родственники Толи с утра попросили меня помочь готовить стол. Родители у него умерли, была тетка, которая заменила ему мать, и брат, который уже был женат, в городе -замужняя сестра. И вот пока я помогала готовить стол, чистила картошку, резала и натирала на терке всякие овощи и т. д., жена его старшего брата все твердила мне, чтобы я его ждала, что он будет таким же заботливым и хорошим мужем, как и его брат - ее муж. К вечеру был накрыт стол - три стола соединены и поставлены один за другим, как один стол. Пришло много молодежи. Нас с Толей посадили в торец стола, как молодоженов сажают. Свадьбы у меня не было, поэтому этот вечер проводов Толи в армию, пожалуй, заменил мне ее, потому что мы были в центре внимания, все время произносились тосты за то, чтобы я его дождалась из армии, и пели несколько раз песню: "Жди солдата", слава Богу, что не кричали "горько". Жена брата особенно старалась. Только сам он мне ни единого слова не сказал о том, чтобы я его ждала, а я и рада этому была, потому что все мои мечты о замужестве были связаны с другим, и поэтому чувствовала я себя на этом вечере "не в своей тарелке". А через два дня мы вместе уезжали из села в город: у меня кончилась практика, а он ехал по повестке в военкомат. Ехали мы на грузовой машине в кузове, день был по-осеннему ветреный, и ребята, которые тоже по каким-то своим делам ехали в город, взяли и накрыли нас огромным куском брезента,

прямо полностью, сказав: "Прощайтесь!" Но брезент нам не помог, мы так и не поцеловались ни разу, как не целовались ни разу за все время встреч. Толя был скромным в этом плане, может, за это мне и нравился, а я вообще -сверх меры. Единственно, на что осмелился Толя,- это взять мою руку в свою, а все были уверены, что под брезентом мы не растеряемся. И когда мы приехали в город, кто-то из ребят спросил нас: "Ну, нацеловались?" - на что мы скромно промолчали. Но нам все равно было хорошо под этим брезентом, он как бы сблизил нас, хотя я знала, что с Ниной Толя целовался, но я к ней особо не ревновала Толю и даже где-то чувствовала себя виноватой перед ней с тех пор, как узнала, что до меня он встречался с ней. Правда, и то я узнала, что перед этим они поссорились, и девчата говорили, что она сама не хочет с ним встречаться. Итак, приехали мы в город. Оказалось, что его замужняя сестра Тая жила с мужем совсем недалеко от меня. Поэтому Толя с мужем сестры приходили на другой день к нам, познакомились с моими родными. В последний наш вечер прощания мы просидели у нас под окном, на большом четырехугольном камне, который в нашем дворе заменял скамеечку. Вечер этот прошел так же, как проходили все предыдущие, когда сидели мы на крылечке и болтали о чем угодно, а потом говорили друг другу: "До свиданья" и расходились по домам. Так и этот раз ничего-ничего не сказал мне Толя, ни ждать не попросил, ни о каких своих чувствах не сказал ни слова. Пожали на прощание друг другу руки, чего-то я ему пожелала, и все, уехал Толя. Я думала, он и письма мне не напишет, потому что и об этом разговора не было, однако через неделю пришло первое письмо.

Здесь Света прервала свой рассказ:

Ой, ребята, время-то уже сколько, нам пора ехать, чтоб без обеда не остаться.

Да есть еще время,- откликнулся Сережа.- Можем еще минут пятнадцать тебя слушать. Давай рассказывай дальше.

Нет,- сказала Света.- Вторая серия будет после "тихого часа", потому что я и за полчаса, наверное, свой рассказ до конца не доведу.

Они встали и не спеша пошли к автобусной остановке, и только после санаторного часа они опять собрались все вместе и отправились к своему любимому столику, стоявшему на развилке трех дорог. Уселись.

- Давай,- сказал Сережа, обращаясь к Свете.

Чего давать? - спросила Светлана, хоть поняла, чего хочет от нее Сергей.

Вторую серию.

- Ишь как хорошо устроились... Я, конечно, могу прокрутить, только боюсь, дорого вам это потом встанет, по сути, вся моя молодость - как на ладони перед вами. Цените такую откровенность?

- Ну, Свет, мы не только твою откровенность ценим, мы и тебя высоко ценим,- не растерялся Сережа.- В долгу перед тобой не останемся.

- Ну ладно, слушайте дальше, я хоть и сама что-то в своей жизни переосмыслю. Значит, уехал Толя, а у меня начались занятия, сдача отчета, курсовые работы. А еще начались разборки с моим парнем, с которым мы встречались три года и ни единого раза не поссорились - такой у него был мягкий характер. Был он на два года старше меня, лейтенант, работал техником на учебном аэродроме, и еще был татарином по национальности, о чем я могла бы догадаться сразу по его имени - Рафик, но он до такой степени был по-русски симпатичен и говорил на русском языке так чисто, что я долго не догадывалась, а когда и узнала, то для меня это не имело никакого значения, у нас в городе, наверное, треть населения были татары, и смешанных браков хватало. Тем не менее определенную роль это сыграло на заключительном этапе наших отношений. Вместе со своим другом и сослуживцем Митей он снимал частную квартиру на достаточном расстоянии от меня, что не мешало ему преодолевать это расстояние ради наших встреч. Митя тоже встречался с красивой девушкой Валей, и часто мы проводили время вчетвером, ходили на танцевальные вечера, в кинотеатр, по праздникам - в компании и т. д. Но вот когда я уехала на практику, ребята решили сменить квартиру на более просторную, чтобы у них у каждого было по комнате, и Рафик стал встречаться с хозяйской дочкой Лилей. Мне об этом стало известно сразу же, как только я приехала, через мою двоюродную сестру, которая была хорошо знакома с подругой Лили. Наверное, я бы простила Рафику Лилю, так как сама была не без греха - тоже, пока мы были вдалеке друг от друга, встречалась с Толей, но здесь, как это всегда бывает, вступили в действие другие законы, законы обыкновенных бабских сплетен, вранья и огромное желание моей соперницы разрушить нашу дружбу, хотя сама она этим тоже не смогла воспользоваться. О моем существовании она знала с самого начала, и ею была