Кришан Чандар - Голос сердца
— Длиннее, чем этот вагон?
— Длиннее. Вот такую! — И он показал левой рукой от земли до неба.
Тарна прикинула на глаз длину машины, и лицо ее постепенно расцвело в улыбке, а Дикарь продолжал тихонько мечтать:
— В машине будет восемь дверей, и ни одна из них не будет закрыта. Стоит тебе захотеть — откроешь дверцу и сядешь в машину. Она будет ездить по земле и летать в небе, у нее будут такие же большие крылья, как у сокола, и мы оба сядем в машину и улетим на ней обратно в лес. Я покажу тебе свой лес, уголок, куда никто не ходит и где я — единственный властелин. А какие у нас красивые водопады и склоны, покрытые цветами! Над сливовыми деревьями вьются пчелы, с густых лоз свисают, подобно горстке звезд, тяжелые кисти винограда, а на ветвях яблони, отягощенной золотистыми плодами, весело переговариваются зеленые попугаи… Тарна… Каждую ночь лес зовет меня обратно. Стоит тебе побывать в этом лесу, вдохнуть воздух моей деревни, увидеть сверкающую снежную корону горных вершин, и ты никогда не покинешь эти места… Тарна! Тарна! Вот только заработаю денег на двух быков и сразу же увезу тебя к себе в деревню. Ты поедешь ко мне в деревню? Тарна, ну ответь же, Тарна!
Но она уснула, прижавшись к его груди, и ровно дышала, как дышат во сне дети. В том, как она уснула, доверчиво прильнув к нему, было столько чистоты и невинности, что он залюбовался ею. Так Тарна проспала всю ночь. Раджу то засыпал, то просыпался, но ни разу не двинулся с места, чтобы не потревожить ее. Перед рассветом она заморгала, лучи солнца проникли сквозь локоны, упавшие ей на лицо, и заиграли на ее щеках. Она широко открыла глаза и заглянула в лицо Раджу, а он приложил палец к ее губам и сказал:
— Совсем как в той машине!
Девушка склонилась над ним, закрыла ему лицо волосами, ее губы почти касались его лица.
— В машине бывает так хорошо?
Долго длились сладостные мгновения поцелуя. Над ними было лишь голубое небо, в котором парила ласточка. Путешествие в товарном составе заставило Раджу познакомиться с жизнью, ранее ему неизвестной. Теперь он знал, на какой станции можно выйти из вагона, на какой — нет. Знал, что на вокзале продукты гораздо дороже, а в городе, на привокзальной площади, дешевле. Знал, где расположены водопроводные краны, где чаще бывают полицейские, с какой стороны лучше выйти из вагона и как другим путем вернуться к нему. Для безбилетных пассажиров это очень сложные вопросы, требующие большого искусства. Только на личном опыте можно научиться действовать без промаха. Сначала он делал их немало, и ему просто повезло, что полиция не схватила его.
До Бомбея было уже совсем недалеко, когда Тарне захотелось пить. Они купили в пути небольшой глиняный кувшин, и Раджу не раз бегал на платформу, чтобы наполнить его. Это было сопряжено с опасностью, потому что он был необычно одет и это сразу бросалось в глаза. Да к тому же платье его было в дырах, и полицейские провожали его подозрительными взглядами. Поэтому Раджу старался как можно реже выходить из вагона днем. Ночью им приходилось перебираться на соседнюю открытую платформу, и тогда же они запасались водой.
— Теперь в Бомбее напьемся. Я слышал, что осталось часа два езды.
— О! Я умру от жажды. О боже, как здесь жарко!
Жара была не такая уж сильная, стояла весенняя пора, но для горных жителей она казалась непереносимой. Тарна без конца облизывала пересохшие губы и с сожалением поглядывала на пустой кувшин. Если бы состав остановился, Раджу сбегал бы за водой. Миновали одну станцию, другую — обе небольшие, не остановился состав и на третьей. Это тоже была небольшая станция, на платформе не было видно ни одного пассажира.
— Вон колонку проехали, — сказала Тарна.
— Спрыгнуть на ходу? — спросил у нее Раджу.
Она промолчала. Состав прошел мимо станции и вдруг затормозил. Тарна радостно вскрикнула:
— Остановился!
Раджу высунулся, огляделся по сторонам. Вокзал был далеко позади, но Тарне так хотелось пить, а товарные составы стоят довольно долго, если уж останавливаются. Он внимательно посмотрел вокруг.
— Ты не принесешь воды? — обиженно спросила Тарна.
Раджу спрыгнул вниз, Тарна подала ему кувшин, и он бросился со всех ног к платформе. Он добежал до колонки и начал набирать воду, все время оглядываясь. Но тут поезд, ставший у светофора и нетерпеливо подававший свистки, получил зеленый свет и тронулся.
Кувшин еще не наполнился, а Раджу побежал обратно, но столкнулся с каким-то пассажиром, видимо, крестьянином. Оба упали, кувшин разбился вдребезги, вода пролилась на них. Крестьянин стал поносить Раджу на каком-то незнакомом ему языке, но тот, не обращая на него внимания, бросился бежать за уходящим поездом.
Тарна испуганно высунулась из вагона почти по пояс и подавала знаки Раджу, чтобы он бежал поскорее. Надобности в этих знаках не было никакой. Раджу добежал до последнего вагона, обогнал его, потом второй, третий. Теперь ему оставалось обогнать еще лишь один вагон. Тарна крепко держалась за дверь одной рукой, а другую протянула ему навстречу. Он бежал изо всех сил, но поезд все ускорял ход. Раджу удалось обогнать еще один вагон, теперь их разделяло всего лишь несколько метров. Их руки встретились на какое-то мгновение, но паровоз рванул, и расстояние между ними вновь становилось все больше и больше. Поезд, посвистывая, ушел уже далеко вперед, а Раджу все еще бежал за ним.
Задыхаясь, он остановился и долго смотрел вслед уходящему составу. Он все еще видел Тарну, стоявшую в дверях. Она хотела выпрыгнуть из вагона, но Раджу запретил ей делать это и крикнул:
— Не бойся, Тарна! Встретимся в Бомбее! Я найду тебя!
И она не выпрыгнула, а стояла, вцепившись руками в дверь, глядя на него полными отчаяния глазами.
Состав теперь мелькал где-то вдали темным пятном, потом исчез совсем, а Раджу все стоял один на рельсах.
Бомбей! Куда он пойдет? Где Тарна будет ждать его, как он найдет ее? Ведь Бомбей такой большой город!
ЧАСТЬ 2
Поезд остановился на пригородной станции Бомбея. Рядом с путями возвышались огромные скирды сена. Большая группа людей, стоявшая в ожидании своих буйволов, бросилась к составу. Пастухи начали выгружать буйволов. Тарна осторожно выглянула и, улучив минутку, выпрыгнула из вагона. Однако Рагху заметил ее и побежал следом. Услышав погоню, Тарна ускорила шаг, но Рагху настиг ее и крепко схватил за руку. Хватка у Рагху была железная, поэтому все ее попытки вырваться кончились неудачей.
— Отпусти меня!
— Ну-ка, отвечай, что ты делала в моем вагоне?
Девушка молчала.
— Воровка, я вот покажу тебе! — сказал Рагху и потащил ее за собой.
— Куда ты меня ведешь? — испуганно вскрикнула Тарна.
— В полицию.
Но он повел ее не в полицию. Они долго кружили по каким-то улицам, наконец вошли в двухэтажный дом, возле которого, словно стражи, стояли стройные кокосовые пальмы и с шумным визгом и криками бегали свиньи и дети. Поднявшись по крутой полутемной лестнице, они остановились перед квартирой номер семь. Рагху постучал. Выглянула женщина средних лет с крашеными волосами, закрученными на бигуди. На губах у нее была яркая помада, маленькие масленые глазки хитро поблескивали. Ее полное тело было обтянуто узким, европейского покроя платьем.
— В чем дело, Рагху? — спросила она, оглядывая Тарну.
— Да вот, девушка убежала из дома, — подмигнув женщине, ответил Рагху. — Я веду ее в полицейский участок, но она, бедняжка, устала. Пусть искупается, поест, тогда я ее и отведу. Где Доктор?
— Играет в карты в одиннадцатом номере, — беря за руку Тарну, ответила женщина. — Не бойся, детка! Все будет хорошо. Тебя никто не обидит, пока ты со мной. Я тебе буду словно мать родная. Пойдем!
Услышав напоминание о матери, Тарна всхлипнула. Женщина ввела ее в квартиру, а Рагху направился к Доктору.
Вскоре они оба вернулись в седьмую квартиру. Тарна уже умылась, поела и сидела на диване. Стены комнаты украшали цветные репродукции с изображением Христа и Марии, в углу под стеклянным колпаком стояло распятие, перед ним горела свеча. На дверях и окнах висели голубые занавеси. Хозяйка читала какой-то роман с полуобнаженной фигурой женщины на обложке. Доктор внимательно оглядел Тарну и вышел. Рагху последовал за ним.
— Ну как? — победоносно спросил он.
— Товар рупий на пятьсот, — ответил тот.
— Нет, меньше тысячи я не возьму. Во всем Бомбее не найдешь такой девушки.
— Слишком молоденькая. Что красота, должны же быть и манеры. Месяцев шесть ее придется обучать всему. Пятьсот — неплохая цена.
— Ну ладно, семьсот пятьдесят!
— Нет, пятьсот и не больше!
— Ну хоть семьсот!
— Получай пятьсот сейчас, а сто дам послезавтра.
— Идет!
— Mammy, mammy[15]! — позвал Доктор полную женщину.
