Донна Дэвидсон - Дар Элизабет
Хоксли резко остановился и взглянул на герцога. Потом произнес внезапно охрипшим голосом:
- Ты шутишь?!
- Я абсолютно серьезен,- возразил герцог, продолжая идти вперед.- Паук следит за нами, бродит где-то рядом. Она одна, благодаря своему удивительному дару, сможет не только узнать его, но, вполне вероятно, предугадать все действия, направленные против нашей семьи. А для того, чтобы защитить ее от любой опасности, у нас достаточно людей.
Натан еще какое-то время постоял, в волнении постукивая пальцами по стволу одного из дубов старой аллеи.
- В твоем плане есть много положительных моментов,- произнес он наконец.- Я был бы глупцом, если бы не признал этого. Но после всех наших усилий уберечь ее от Паука... Зачем так торопиться?
- Видишь ли, доктор Камерон приехал сегодня и привез новости от своего сына из Шотландии. Оказывается, Элизабет вовсе не сидит дома, вышивая всякие женские штучки, как ты велел ей.
У Хоксли дрогнули губы.
- Чем же занимается этот маленький чертенок?
- Она помогает молодому доктору Камерону!
- Ну и что же? Ничего страшного, если барышня из хорошей семьи смочит лавандовой водой виски какой-нибудь домашней хозяйки, которая притворяется больной.- Он помолчал, а потом, обратив внимание на выражение лица деда, заговорил совсем другим тоном: - Нет, только не это! Я должен был догадаться... Она всегда лезет куда не надо! Так что она делает?
- Ну что, ты думаешь, она может делать в доме терапевта? Она помогает женщинам... и...
- Она принимает роды?!
Молчание герцога было красноречивее всяких слов. Натан в досаде хлестнул по стволу перчаткой.
- Это просто варварство какое-то! Да она сама еще ребенок! Кроме того, она- внучка герцога Стэндбриджа! Ведь если просочится хоть слово о том, что девушка из нашей семьи занимается акушерством, это сразу же станет известно в Лондоне, и ее репутация будет погублена!
- Да. Поэтому ее необходимо забрать оттуда. Боюсь только, что она не захочет возвращаться после того, как ее отправили туда, как ненужную посылку. Я все-таки считаю, что ты должен был рассказать ей обо всем, в частности о том, что в своих снах она видела реального человека. Конечно, Элизабет была еще слишком юной, но вспомни: она никогда не хотела, чтобы к ней относились как к тепличному растению. Весь этот вздор о том, что пусть лучше она тебя возненавидит, чем узнает, что ваших родителей убили, говорит о том, что ты не знаешь женщин, мой мальчик! Особенно тех, кто обладает подобными способностями. А насчет того, что она возненавидит нас... Боюсь, что ты добился своего.
Натан угрюмо молчал, и герцог попытался сгладить суровость своих слов:
- Подумать только, ей уже двадцать лет! Конечно, давно надо было перевезти ее сюда, если бы не вся эта заваруха. А пока мы, действительно, не будем спешить. В конце концов, познания в медицине никогда никому не вредили. А когда ты наконец поймаешь Паука, я сам привезу Элизабет в Лондон. Думаю, ей понравятся театры и музеи. А вот мужчины, похоже, ее совсем не интересуют... Впрочем, поживем - увидим.
Он искоса взглянул на внука, как будто ожидая, что тот скажет. Но лицо Натана было непроницаемо. Тогда герцог улыбнулся и вернулся к обсуждению насущных проблем:
- Когда твои люди прибудут сюда с этим самозванцем из Парижа?
Хоксли ускорил шаг.
- Я их не жду здесь. Я собираюсь встретиться с ними на берегу.
- Хорошо, только возьми с собой охрану.
Утром следующего дня тишину холла нарушил дверной молоточек. Лакей, направляющийся открывать дверь, услышал раздраженный шепот Марша у себя за спиной:
- Кто это там расшумелся? Они разбудят герцога!
В этот момент наверху хлопнула дверь, затем раздался голос герцога:
- Что происходит, Марш?
Старик сошел с лестницы, на ходу завязывая пояс халата. Марш отругал посыльного за дверью, взял конверт из его протянутой руки и, быстро осмотрев его, передал письмо герцогу.
- Это для вас, милорд.
- Не для Натана?
- Нет, сэр. На конверте ваше имя. Это из Пэкстона. А лорд Хоксли уехал несколько часов назад.
Дрожащими руками герцог сорвал восковую печать и быстро пробежал глазами письмо.
- О Господи, она вернулась в Пэкстон!
Глава пятая
Пэкстон, апрель 1813 года
Дверь в церковь снова открылась. По помещению волной прокатилось шуршание воскресных платьев, которое эхом отдалось под сводчатым потолком. Дамы, затаив дыхание, наблюдали за появлением семейства Вайднеров. Мужчины покашляли, чтобы прочистить горло, и с явной неохотой вновь обратили свои взоры на хмурого викария, старавшегося выглядеть серьезным и торжественным. Две сестры, обе старые девы, подвинулись поближе друг к другу и зашептались, прикрыв рты руками в перчатках.
По проходу двигались три прекрасные дамы... Три! Это и послужило причиной всеобщего оживления.
Впереди шла Юнис Вайднер, более кругленькая, чем ее элегантная дочь, но все еще привлекающая взгляды мужчин своими фиалковыми глазами и румяными щечками. Мэриан, в платье нежных розовых тонов в сочетании с голубым и кремовым, была просто очаровательна. Она очень повзрослела после нескольких сезонов в Лондоне и помолвки с другом лорда Хоксли.
Но все взоры были устремлены на третью даму: после четырехлетнего отсутствия Элизабет вернулась домой.
Она вся светилась! Именно это и говорили о ней. Живое, открытое лицо сразу располагало к себе, зеленые глаза блестели лукавством. Элизабет была выше тетушки и кузины; она стремительно шла вперед, прямая и гибкая, как лиана.
Цвет ее платья можно было сравнить с вдруг ожившими красками осени. Волосы были, как у ребенка, - цвета льна и бледных нарциссов, в них играли золотистые лучи солнца. Ну а лицо - просто бархатный персик с рассыпанными на носу веснушками! Было видно, что эта непослушная девчонка продолжает разгуливать на солнце без зонтика.
Элизабет тоже с интересом смотрела по сторонам, вспоминая знакомые лица, улыбаясь и поминутно кивая, радостно приветствуя ребятишек и посмеиваясь, когда они отвечали ей тем же.
Местные кумушки были очень рады, что наконец-то узнают, где правда, а где сплетни.
Говорят, что она работала акушеркой в Шотландии! Ну, чего же еще ждать от этой языческой страны?! Салли, горничная Элизабет, наслаждалась вниманием к своей персоне. Она уже успела сообщить всем, что Элизабет прочла не меньше сотни книг, а кроме того - умеет говорить по-французски и еще на каком-то непонятном языке, которого Салли никогда и не слыхивала.
Салли хвасталась, что хозяйке многие молодые люди предлагали руку и сердце, но не станет же она выходить за шотландца! Зато теперь, когда она вернулась, с такой-то внешностью ей ничего не стоит выбрать себе порядочного мужа. Англичанина, разумеется! Двадцать лет - самый подходящий возраст для замужества. И как удачно, что она вернулась домой именно сейчас, когда у них в деревне образовалось собственное общество, пусть и небольшое.
Элизабет расспрашивала Салли о Пэкстоне, и та с гордостью сообщила, что за время ее отсутствия здесь кое-что изменилось. Хозяин "Толбота и голубки", бывшего многие годы трактиром для почтовых извозчиков, пристроил себе бальный зал с балконом для музыкантов. Теперь местная знать могла красиво провести время, не покидая родных мест. Дядя Тисбьютеров отошел в мир иной, оставив семье небольшое наследство. Они тут же купили соседний дом, отделали фасад и открыли магазин с кучей платьев и всяких ленточек для дам и отделом вполне приличной одежды для мужчин.
Салли очень хотелось рассказать хозяйке о Мэриан, но она решила подождать, пока та сама все увидит. Интересно, что Элизабет подумает о своей кузине, которая ведет себя так, как будто и не помолвлена? А эти ее скандалы с соседским семейством... Элизабет уж сумеет навести порядок! Можно поспорить, что Мэриан не поздоровится, когда она узнает о ее проделках.
Салли очень надеялась, что с возвращением Элизабет все встанет на свои места и будет даже лучше, чем раньше.
Элизабет провела пальцем по шершавой коре дуба, с удовольствием вспоминая, с каким радушием встретили ее в церкви, и испытывая полнейшее счастье оттого, что наконец вернулась домой.
Может быть, она еще долго томилась бы в Шотландии, дожидаясь разрешения вернуться, если бы не постоянное ощущение опасности, которое не покидало ее последнее время ни днем, ни ночью. Бедный доктор Камерон! Только угроза, что она потратит все заработанные у него деньги, чтобы нанять почтовую карету, заставила его сдаться и отправить ее домой в собственном экипаже со слугами.
"И что же я обнаружила?- размышляла Элизабет.- Пэкстон как стоял, так и стоит на том же месте. Юнис и Мэриан живы и здоровы. Никаких злодеев не заметно, никто не выслеживает своих жертв... Так почему же я до сих пор не могу найти покоя и на душе кошки скребут? Я не хочу больше испытывать эти чувства! Хватит! Потратить, столько усилий, чтобы забыть несчастья, связанные с детством, и снова поддаться им? Ни за что!"
