Элизабет Эллиот - Обрученные (Ремингтон - 3)
- Вы чувствовали припадки дурноты?
- Да, всю ночь, много раз. Но теперь мне уже легче.
Это хороший знак, облегченно подумал Гай.
- Положите голову ко мне на плечо, так боль быстрее успокоится, предложил он. Когда она настороженно отстранилась, Гай добавил:
- Я не хочу, чтобы вы упали с коня.
Клаудия послушалась. Гай обнял ее за плечи и с радостью ощутил, что ее тело расслабилось. Она лежала в его объятиях, как дитя. Доверчивое и глупое дитя. Через некоторое время Клаудия тесно прижалась к нему и задышала ровнее. Гай с удивлением понял, что она заснула.
Как она может сейчас спать?
У нее связаны руки, и она знает, что в любой момент он может изменить свое решение сохранить ей жизнь. Она должна бодрствовать и быть начеку, а не спать. Вот уж действительно глупый ребенок - нежный, теплый ребенок, от которого исходит аромат душистых трав.
Гай прикрыл глаза. Он слишком долго обходился без женщины - только так можно объяснить его необъяснимую одержимость Клаудией. С другой стороны, предположил он, им двигало понятное желание довести до логического конца то, что началось в ее спальне. Вспомнив прикосновение ее обнаженного тела, он почувствовал такую страсть, какую не ощущал никогда в жизни. Стиснув зубы, Гай попытался сосредоточиться на дороге.
Она поднималась в гору, и вскоре туман вокруг них начал рассеиваться. На лишенном деревьев склоне холма впереди них Гай различил далекие фигурки солдат. Солдат его войска. Теперь они в безопасности, на земле Монтегю.
Пока Клаудия мирно спала у него на плече, природа вокруг них начала пробуждаться, и теперь отовсюду доносилось пение птиц и жужжание насекомых. Солнце проникло в долину, и туман испарился.
- Проснитесь, Клаудия, - Гаю вспомнилось когда-то слышанное им предупреждение, что глубокий сон после удара по голове может иметь непоправимые последствия. Он озабоченно потряс ее за плечо.
- Проснитесь!
Тихо вздохнув, Клаудия потерлась щекой о его плечо. Гай придал своему голосу сердитые интонации:
- Немедленно проснитесь, леди Клаудия!
Ее веки дрогнули, глаза открылись, и она посмотрела на Гая с нежной улыбкой, от которой у него внутри все перевернулось. Однако улыбка тут же исчезла, и с виноватым видом Клаудия выпрямилась.
- Я не хотела засыпать.
Однако это не меняло того факта, что она все-таки спала - пленник, уснувший в объятиях своего победителя. Но как он мог это позволить?
- Вот-вот мы окажемся в расположении моих главных сил. Дайте мне ваши руки.
- Зачем?
- Пожалуйста, не надо вопросов.
Гай развязал веревку, заметив при этом, что она старается избегать его прикосновений. Освободив ее, он осмотрел ее ладони.
- Ничего серьезного, - произнес он. - Легкие царапины.
- Можно мне снять это? - Она указала на кляп, сползший ей на шею.
Гай кивнул.
Клаудия расстегнула застежку, и плащ соскользнул с ее плеч. Взгляд Гая упал на изящную обнаженную руку, затем он отметил, что ткань платья плотно обтягивает упругую грудь девушки, когда та подняла руки, чтобы развязать кляп. Локоть Клаудии несколько раз задевал Гая, но он делал вид, что не замечает этого, пока удар не пришелся ему в нос.
- Осторожней!
- Извините, - смущенно произнесла Клаудия. Отвязав свой рукав, превращенный Гаем в кляп, она спрятала его в карман платья и вновь закуталась в плащ с ног до головы.
Дорога выровнялась, и Гай перевел лошадь на легкий галоп.
На поляне их ожидало около сотни солдат. Остановившись рядом со своими кузенами, Гай с сожалением подумал, что у него для них новости, которые вряд ли их обрадуют.
Подбежавший оруженосец схватил его лошадь под уздцы. Гай спешился, затем, обняв Клаудию за талию, помог ей сойти на землю. Некоторое время он продолжал поддерживать ее, пока не убедился, что она уверенно стоит на ногах. Раздался стук копыт, и рядом с ними остановился Эвард.
- Скажи людям, что они могут перекусить, - распорядился Гай. - Мы пробудем здесь около часа. И пусть оруженосец приторочит к моему седлу сумку с едой. Когда я закончу разговор с кузенами, то позавтракаю вместе с леди Клаудией. А пока что посторожи ее.
И Гай направился к своим двоюродным братьям, даже не взглянув на Клаудию.
Бросив беспомощный взгляд в спину удаляющегося Монтегю, Клаудия обернулась к Эварду де Кордрею. Помощник Гая соскочил с лошади, встал, сложив руки на груди, и сурово посмотрел на нее. Казалось, он ожидал, что она вот-вот совершит побег. Клаудия оглянулась и поняла, что солдаты Гая тоже не сводят с нее глаз. Но куда ей бежать? В лес, на растерзание диким зверям? Клаудия предпочитала двуногих хищников.
Эвард подозвал солдата и передал ему приказания барона. Поискав глазами Гая, Клаудия обнаружила, что он стоит на краю поляны, там, где начинался склон холма, и беседует с двумя людьми. Наверное, это и были те самые кузены, о которых он говорил с Эвардом. Расстояние было слишком велико, чтобы расслышать их тихий разговор. Ни капельки не похожие на Гая, его двоюродные братья казались значительно старше. У одного из них была седая шевелюра и окладистая борода, другой был черноволос и чисто выбрит. Весь их облик свидетельствовал об истощении, вызванном нелегкой жизнью. Клаудия заметила неподалеку молодой вяз с небольшим островком зеленой травы под ним.
- Могу я присесть под этим деревом? - спросила она Эварда. Тот нахмурил брови и ничего не ответил. Клаудия повторила вопрос. Брови рыцаря сомкнулись еще крепче, и он неприязненно покачал головой.
- Я вас не понимаю. Повторите еще раз, и помедленнее.
Стиснув зубы, Клаудия указала сначала на себя, затем на дерево.
- Можно - мне - сесть - там!
На лице у Эварда появилась недовольная гримаса. Он показал рукой на землю, а затем произнес громовым голосом, от которого бы понесла любая лошадь.
- Вы останетесь здесь!
Ответив ему лукавым взглядом, Клаудия перешла на итальянский:
- Parli piu forte per favore, non ti sento bene.
- He притворяйтесь, вы прекрасно его расслышали, - раздался сзади голос Гая. Клаудия обернулась к нему, но он, не посмотрев на нее, вновь вскочил в седло. - К тому же, если он заговорит еще громче, то перепугает всех лошадей.
Краем глаза Клаудия увидела, что лицо Эварда, до которого теперь дошел смысл ее слов, медленно заливал багровый румянец. Она так увлеклась этим зрелищем, что для нее было полной неожиданностью, когда Гай подхватил ее и усадил к себе в седло. Испуганно вскрикнув, она быстро запахнула полы плаща, чтобы скрыть от солдат разрез на платье. Они могли неправильно истолковать непорядок в ее одежде.
- Я хочу поговорить с леди Клаудией наедине, - сказал Гай своему помощнику. - Мы расположимся под старым дубом в трехстах ярдах отсюда, добавил он, указывая в сторону леса, к которому вела единственная дорога. Пусть нас никто не беспокоит - разве что наблюдатели заметят приближение армии Лонсдейла.
- Слушаюсь, милорд, - ответил Эвард, бросая на Клаудию взгляд, полный сочувствия - как будто ее ожидала страшная пытка.
Гай пришпорил лошадь.
По мере того как они углублялись в чащу, ветки деревьев, становившиеся все толще, постепенно заслоняли небо. Повсюду росли древние дубы, огромные, как башни замка. Остальные деревья, сами по себе немалой величины, казались карликами рядом с этими великанами и из последних сил пытались дотянуться до солнечных лучей. Даже трава здесь уступила место мху, из-за которого стук копыт звучал непривычно глухо. Воздух был напоен сыростью и ароматом давно минувших дней, которые в этом лесу, казалось, никогда не выветривались.
- Почему вы хотите остаться со мной наедине? - спросила Клаудия, невольно приглушая голос.
Вместо ответа Гай неопределенно хмыкнул.
Она взглянула на него, затем еще раз огляделась, пытаясь найти тот самый дуб, о котором Гай говорил Эварду. Почему он решил уединиться с ней? Ясно, что им двигали отнюдь не романтические соображения. Она ведь даже не нравится ему. Если же он хочет причинить ей какой-либо вред, то у него нет причин избегать посторонних глаз: его солдаты и пальцем не шевельнут, чтобы помочь ей. Возможно, не осмеливаясь собственноручно лишить жизни женщину, Гай хочет оставить ее одну, в лесу, полном диких зверей, что в конечном счете не сильно отличается от убийства.
- Вы ведь не бросите меня здесь, правда? - нерешительно спросила Клаудия, забеспокоившись.
- Нет, Клаудия, не брошу, - бесстрастно ответил Гай.
В его глазах; невозможно было прочитать, что он думает на самом деле, однако Клаудия почувствовала, что он говорит правду.
Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь плотную листву, окрашивали все вокруг в зеленый цвет, и Клаудия с удивлением обнаружила, что ее кожа приобрела какой-то удивительный оттенок. Конечно, это было лишь причудой освещения, однако очарованная Клаудия в одно мгновение припомнила старинные сказки, в правдивости которых была уверена до сих пор.
