Майкл Скотт - Китайская невеста
— Замечательно, — проговорила Ань Мень.
Абсолютный правитель самой многочисленной нации в мире расстроено нахмурил брови.
— Не пристало, — проговорил он, — нам принимать подарки от англичан, когда мы ничего не послали им.
Джонатан уступил право отвечать жене.
Лайцзе-лу испытывала определенную неловкость, но понимала, что должна дать объяснения, и, соблюдая требования протокола, делала вид, будто именно принцесса сделала это замечание.
— Ваше Высочество, — сказала она, — я преподнесла королеве Виктории бесподобную черную жемчужину, ту, что вы прислали мне. Я подарила ее ей от вашего имени.
Император Даогуан не мог скрыть своего изумления.
— Эта жемчужина стоит несметного состояния.
Лайцзе-лу, продолжая соблюдать условность, ответила:
— Именно поэтому она достойна королевы, а не простой смертной.
Быстрая улыбка, мелькнувшая на лице Ань Мень, выдала ее одобрение, так же как и понимание.
Ее брат покачал головой и вздохнул.
— У меня столько жен и наложниц, что я устану их перечислять, но теперь я должен признаться, что совершенно не понимаю женского мышления.
Джонатан вежливо переменил тему разговора.
— Мы собирались, — начал он, — привезти с собой врача, который мог бы познакомить медиков Срединного Царства с европейской медицинской практикой. Но пришлось отдать предпочтение дипломатической миссии. Обязательно найду подходящего врача после возвращения в Америку. Та девушка, Ву-лин, что приехала с нами, могла бы быть его переводчицей, пока он овладеет мандаринским наречием.
Император не дал сестре возможности говорить.
— Мы увидим девушку после. Сейчас позволь нам услышать о дипломатической миссии. Ты уже писал нам о ней в письме, но мы желаем услышать более подробно.
Следя за тем, чтобы обращаться только к принцессе, Джонатан пояснил, что президент Тайлер направил посла для заключения договора, предоставляющего право американским торговым кораблям вести торговлю в портах, открытых для Великобритании.
Вновь император не дал сестре возможности ответить вместо себя.
— Если я отвечу отказом, — сказал он, — то, надо полагать, американцы направят военные корабли обстреливать мои города и убивать моих подданных. Они также подвергнут меня унижению, пока не вынудят пойти на уступки.
— Пожалуйста передайте Его Величеству, — твердо проговорил Джонатан, обращаясь к Ань Мень, — что Соединенные Штаты, граждане которых считают, что все люди созданы равными, и которые не испытывают ни малейшего желания унизить ни один из народов, намерены нести справедливые переговоры. Они не станут посылать военные корабли или войска в Срединное Царство. Клиперы позволили сделать мир теснее, ближе; вскоре суда, приводимые в движение паром, которые не будут зависеть от воли ветров, еще быстрее и теснее сведут различные континенты. Моя страна полагает, что все страны должны жить в мире, процветании и дружбе друг с другом. Мы считаем, что торговля между странами несет дружбу, так же как она помогает движению вперед, и что, народы, несколько отставшие в производстве промышленной продукции, станут развиваться более быстрыми темпами. Соединенные Штаты преследуют цели, которые выгодны обеим сторонам и не прибегнут ни к силе, ни к угрозе применения силы для достижения своих целей. Представители президента Соединенных Штатов, которые ждут в Тяньцзине, пришли сюда с открытыми руками и не прячут за рукавом оружия.
Небесный император взглянул на сестру, спрашивая совета.
— Когда я думаю о том обилии книг с информацией, об образцах товаров, которые прислали нам Джонатан и Лайцзе-лу, — сказала она, — считаю, мы поступили бы глупо, отказавшись от возможности более тесно вести дела с американцами. Англичане и другие европейцы стремятся добиться исключительных преимуществ только для себя. Американцы же понимают, что, помогая нам, они помогают себе.
Брат угрюмо кивнул, затем широко улыбнулся.
— Я все думаю, где бы удобнее вести переговоры между американцами и нашими посредниками, которых я назначу сегодня же.
Джонатан осмелился высказать мнение о крайней необходимости отправиться в Вампу.
— Я отплываю в Кантон по личным делам и чтобы дать возможность жене и детям посетить могилу ее отца.
Императора Даогуан радостно потер ладони, показывая, что очень доволен.
— Великолепно! Пусть американцев разместят во дворце императорского наместника и обращаются с ними с уважением и вниманием, достойным пославшего их американского президента. Я проинструктирую моих посланников под страхом смерти — заключить договор, выгодный для обоих народов!
Джонатан почувствовал облегчение. Лайцзе-лу также обрадовалась, хотя другого она и не ждала. Однако оставалось несколько других вопросов, которые предстояло еще уладить.
— Ву-лин, которая добровольно вызвалась служить переводчицей, все еще ждет беседы.
Император проявил нетерпение.
— Почему бы тебе самой не встретиться и не поговорить с девушкой? — спросил он сестру. — Весь день я даю аудиенции и мне нужно подышать свежим воздухом и дать отдохнуть голове.
Ань Мень знала, что его решение может измениться, если он задержится дольше, поэтому жестом отпустила его. Он поднялся с места и вновь, не глядя на Рейкхеллов, удалился.
Будь это официальный прием, подданные должны были бы пасть ниц на пол при его уходе, то же самое ожидалось и от иностранцев. Однако уловка, будто он отсутствовал, соблюдалась до конца, так что ни Джонатан, ни Лайцзе-лу не подали виду, будто заметили как император покинул зал.
Позвали Ву-лин, и пока ожидали ее появления, Лайцзе-лу отвечала на многочисленные вопросы принцессы о детях и своей жизни в Америке.
— Завидую твоему счастью и свободе, — сказала Ань Мень, — но у тебя под глазами глубокие тени. Ты нездорова?
— Так, ничего, — поспешно ответила Лайцзе-лу.
Муж счел должным поправить ее.
— У нее редкая болезнь, которую ни один врач не в силах вылечить, — ответил Джонатан. — Они не могут сказать, одолеет ли ее болезнь, или же верх одержит Лайцзе-лу.
— Сегодня же пришлю к тебе императорских врачей, — сказала Ань Мень, — они осмотрят тебя. Наша медицина, возможно, не столь развита как западная, но в некоторых аспектах наши врачи обладают большими познаниями.
Лайцзе-лу пыталась было возразить.
— Я очень признателен Вашему Высочеству, — вмешался Джонатан, пресекая возражения жены.
— Они придут в ваш гостевой дом через час, — пообещала Ань Мень.
Дверь отворилась, и в комнату вошла застенчивая Ву-лин.
— Ваше Высочество, — сказала Лайцзе-лу, — позвольте мне представить Ву-лин, которая раньше жила в Кантоне.
Понимая, что находится в присутствии сестры императора Ву-лин сделала кэтоу.
— Поднимись, дитя мое, и позволь взглянуть на тебя, — проговорила Ань Мень, непринужденно переходя на кантонский диалект. — Полагаю, нам придется очень часто видеться друг с другом, пока ты будешь переводить множество книг, поэтому на будущее, пожалуйста, оставь кэтоу для официальных церемоний.
Трепеща всей душой девушка поднялась на ноги.
Ань Мень оглядела ее критически.
— Хорошенькая, — сказала она Лайцзе-лу. — Пожалуй слишком хорошенькая для ее же собственного блага и достаточно молода, чтобы вызвать интерес у каждого дворцового развратника. Хорошо, дитя мое, мы примем соответствующие меры предосторожности. Твоя гостиная и спальня будут здесь же, на моей половине. Настаиваю, чтобы ты приходила ко мне со всеми своими личными проблемами, сколь ничтожными они бы тебе ни казались, а я дам знать, что взяла тебя под свою личную опеку. Это заставит всех этих развратников держаться от тебя на почтительном расстоянии. Ты добровольно оставила свободную жизнь на Западе, чтобы служить родной земле, поэтому мне никогда не удастся сполна воздать тебе должное. Есть ли у тебя пожелания, которые я могла бы исполнить в первую очередь?
Ву-лин глубоко вздохнула.
— Когда я уезжала на Запад, моя бабушка еще была жива. Ваше Высочество, я не знаю жива ли она теперь.
— Напиши мне ее имя и адрес. Если она жива, ее привезут сюда. Тебе предоставят средства, которые позволят устроить ее до конца ее дней.
Слезы благодарности выступили на глазах девушки.
— Мы не позволяем себе ничего подобного, — сказала принцесса. — Привыкай к жизни привилегированного члена императорского дома.
Ву-лин быстро заморгала, стараясь избавиться от слез и пытаясь принять деловой вид принялась обсуждать свои обязанности.
Тем временем император Даогуан вышел в сад и неторопливо прогуливался по дорожкам. Казалось, он глубоко погрузился в размышления, и хотя многие ожидали от него решений по самым неотложным вопросам, никто не осмеливался тревожить его. Часто пылевые бури, налетавшие со стороны Монголии, окрашивали небо над Пекином в мрачно-серые тона, но сегодня ярко светило солнце, и Небесный император брел без всякой цели, наслаждаясь теплом его лучей.
