Джо Гудмэн - Мое непреклонное сердце

Гудмэн Джо

Мое непреклонное сердце

Джо ГУДМЭН

Мое непреклонное сердце

Перевод с английского М.С. Ильиной

Анонс

Колин Торн окружил свое сердце каменной стеной, не желая, чтобы минутная слабость помешала планам его мести, надеждой на которую он жил долгие годы. Но непреклонное сердце сурового и безжалостного мстителя зажглось огнем пылающей страсти с первого же взгляда на прекрасную и нищую аристократку Мерседес Лейден. Мужчина, посвятивший себя исполнению страшного долга, женщина, поклявшаяся не любить никогда, чем обернется их встреча?..

Пролог

Лондон, октябрь 1820 года

Сначала пришли за малышом. Колин это помнил: ему тогда было восемь, и он был уже достаточно взрослым, чтобы осознать потерю, но слишком маленьким, чтобы чему-то помешать. И хотя он ожидал, что такое может случиться, само предчувствие не подготовило его к этому. Братьев своих он тоже не мог предостеречь.

Грейдон вообще ничего не понимал. Он и был как раз тем младенцем, за которым пришли. У него была такая милая мордашка и такая неотразимая доверчивая улыбка, что, конечно же, его выбрали. В то время Грейдон - Грей не оценивал ни обстоятельств, ни окружающих его людей. В свои пять месяцев он не понимал, что у него уже есть семья, хотя и не такая большая, как три месяца назад. Малыш Грейдон заливался счастливым воркующим смехом, сиял ямочками на щеках и дрыгал пухлыми ножками. Он очаровывал без всяких усилий и совершенно бессознательно, так же как дышал, ел или плакал.

Поэтому, когда женщина подняла его на руки и он умиротворенно вздохнул, Колин решил, что такое поведение брата-младенца нельзя считать предательством.

Колин стоял в дверях кабинета директора приюта, держа за руку другого своего младшего брата. Декеру было всего четыре года, но он прижался к Колину всем своим маленьким тельцем, с волнением ожидая, какое решение эта супружеская пара из Америки примет насчет малыша Грейдона, он же Грей.

И вот наступил самый мучительный момент. Директор указал на обоих мальчуганов и с явным равнодушием спросил у американской четы:

- А этих вы тоже заберете или только одного?

Мужчина, который смотрел во все глаза на счастливую жену, обернулся и, казалось, увидел мальчиков впервые.

- Они братья, - объяснил директор. - Колин, Декер! Подойдите поближе. Вы должны познакомиться с новыми родителями Грейдона.

Эти слова директора развеяли последнюю надежду Колина на то, что эти люди не заберут Грея. Он послушно приблизился, не выпуская руки Декера.

- Здравствуйте, сэр, - серьезно сказал он и протянул американцу свободную руку.

Наступила неловкая пауза, затем мужчина изумленно хмыкнул и пожал Колину руку. Маленькая ладонь мальчика исчезла в его огромной руке. Позже Колин не мог, как ни пытался, вспомнить лицо этого человека. В памяти остались лишь крепкое сухое рукопожатие, живая басовитая усмешка и мгновенно угасшая надежда, которая до той поры еще тлела в его сердце.

Мужчина посмотрел на жену, которая ласково ворковала с младенцем, отвечавшим ей агуканьем и блаженной улыбкой. Было ясно, что малыш уже успел завоевать ее сердце. Теперь можно будет с легкостью выдать его за собственного ребенка. Никто из родственников и друзей не должен узнать, что это их приемный сын.

- Боюсь, я не смогу взять больше никого, - ответил мужчина, выпуская руку Колина. - Мы с женой хотели только маленького ребенка. - Чувствуя себя не очень уютно под взглядом двух пар детских глаз, он добавил:

- Вам не следовало приводить их сюда. Я же сразу сказал, что нас интересует только младенец.

Но директор сделал вид, что упрек не имеет к нему никакого отношения. Он резко повернул голову к мальчикам и велел им выйти из комнаты. Его резкий обвинительный тон говорил о том, что их присутствие в этой комнате - это не его, а их инициатива.

Колин выпустил руку Декера.

- Не бойся, - спокойно сказал он брату. - Выйди, я скоро вернусь.

Декер смотрел широко открытыми голубыми глазами то на Колина, то на директора школы. Потом быстро вышел из комнаты, повинуясь скорее строгому взгляду Колина, чем свирепому взору директора.

- Я хотел бы попрощаться с братом, - сказал Колин.

У него был звонкий мальчишеский голос, но темные глаза смотрели по-взрослому серьезно, и было видно, что он не сдвинется с этого места, пока не исполнят его просьбу.

Директор школы выскочил из-за стола и попытался оттолкнуть Колина. Он смотрел на посетителей, стараясь угадать их настроение и намерения.

Мужчина поднял руку, останавливая директора коротким жестом.

- Ну конечно, - сказал он. - Дорогая! Мальчик хочет попрощаться со своим братом.

Женщина с явной неохотой отвела взгляд от младенца. Ее добродушная улыбка мгновенно погасла, как только она посмотрела на Колина. Голубые глаза сразу утратили мечтательное и ласковое выражение.

- Нет-нет, - решительно произнесла она - вокруг ее глаз лежали серые тени, похожие на лед, который начинает сковывать озеро по берегам, пока не затянет им всю гладь. - Я не хочу, чтобы этот мальчик трогал моего ребенка. Ты только посмотри на него! Он какой-то нездоровый. Это может навредить малышу.

Колина словно ударили. Всем своим худеньким телом он задрожал от этих слов. Почувствовав, как вспыхнули его щеки, он мучительно покраснел от злости и стыда за то, что не мог сдвинуться с места.

- Мальчик болен? - спросил директора мужчина. - Моя жена права: такой худой и изможденный.

- Он почти ничего не ест, - сказал директор. Он смерил Колина потемневшим взглядом, в котором явно чувствовалась угроза. - Пока он жил здесь, у него совершенно не было аппетита. Моя жена считает, что тот... случай подействовал на него больше, чем на остальных. Это и понятно - ведь он самый старший.

Будто не слыша разговора между директором и мужчиной, Колин упрямо продолжал:

- Дайте мне подержать моего брата. - И он протянул руки.

Мужчина мягко обратился к жене:

- Дорогая! Ну что он с ним сделает?

Она согласилась не сразу, мучительно раздумывая в течение нескольких секунд. Колин видел, как она, не выпуская младенца из рук, скосила глаза на дверь, будто прикидывая, можно ли убежать из комнаты. В конце концов она дала ему ребенка, ледяным тоном предупредив, чтобы он не уронил его.

Колин прижал своего маленького брата к худенькой груди, покачивая его, как это ему часто приходилось делать в последние три месяца. Отвернувшись от взрослых и не обращая внимания на тяжелые вздохи женщины, он поправил малышу одеяльце и разгладил его муслиновую рубашечку.

- Я найду тебя, - тихо сказал он, четко выговаривая слова, - обещаю, я тебя найду.

Грейдон в ответ радостно заворковал и ударил Колина по плечу своим маленьким кулачком.

- Думаю, уже достаточно, - сказал мужчина, увидев, что жена уже сделала движение вперед, чтобы подойти к братьям.

Раздался голос директора:

- Ну хватит, верни Грейдона.

Колин никак не мог сам отдать брата, и его просто забрали у него из рук. Он совсем не хотел, чтобы его прогнали еще раз. Просто у него не было сил быстро уйти из директорского кабинета, обшитого темными деревянными панелями. Все его тело застыло, и ноги будто прилипли к полу. И только нижняя губа мелко дрожала, когда он шел к двери. Выходя, он услышал слова женщины, значения которых в тот момент не мог полностью оценить.

Щекоча ребенку подбородок, она мягко сказала:

- Мне вообще не нравится имя Грейдон.

Через три недели и Декер покинул работный дом для подкидышей и сирот, которым заправляло семейство Каннингтонов. Колин думал, что успеет побыть с Декером подольше. Не так уж часто четырехлетних сирот забирали в семьи. Те из них, кто в столь молодом возрасте уже представлял себе свою судьбу, покорно шли в услужение или в подмастерья, чтобы обучаться какому-нибудь ремеслу. Это была несравненно более благополучная перспектива, чем оставаться у Каннингтонов до двенадцати лет, а потом быть выброшенным на равнодушные и жестокие, ничего не прощающие улицы Лондона. Мальчика, не сумевшего самостоятельно найти себе в городе способ пропитания, могла обучить воровству одна из многочисленных лондонских шаек. Это в том случае, если он оказывался смышленым и ловким на руку. Если же по этой части он оказался слабаком, то чаще всего попадался на глаза сутенеру и скорее всего начинал торговать собой и продавал свой "товар", пока позволяла внешность или пока его не съедала болезнь.

Колин не хотел такой судьбы для Декера, поэтому он смирился с мыслью, что уход Декера от Каннингтонов не только необходим, но и очень желателен. Он хотел, чтобы его брату улыбнулось счастье, и был уверен, что так оно и будет, но в глубине сердца чувствовал, что завидует ему. И боится. И что он теперь остается совсем один.

Супружеская пара, которая выбрала Декера из множества других детей, была, на взгляд Колина, более подходящей парой в сравнении с той, что забрала Грейдона. Женщина хотя и не была красива, но мила, с ясной безмятежной улыбкой и такая спокойная, что у Декера сразу разгладились испуганные складочки между бровями, а сердце Колина успокоилось. Ее муж был молчалив, но вежлив; он явно смутился, не зная, как отвечать на постоянные вопросы Декера, пока жена не сказала ему, подбадривая: