Сойер Беннетт - Дикарь (ЛП)
К моему удивлению, Тукаба разворачивается ко мне попкой и начинает опускаться щекой к земле.
Ее тело все так же красиво для меня, темно-карамельная блестящая кожа, черные волосы ниспадают на ее лицо. Ее киска открыта для меня, я даже вижу, как сквозь лобковые волосы блестит ее желание в лунном свете. Но мой член даже и не дернулся. Предательское тело.
Потому что он принадлежит чертовой Мойре.
— Прости, Тукаба, — говорю я ей. — Пожалуйста, встань.
Она сразу же вскакивает на ноги и поворачивается ко мне.
— Я не понимаю. Раньше ты всегда хотел меня.
— Я знаю, — тихо я отвечаю. — Но я изменился с тех пор как ушел. Теперь я хочу другого.
Думаю, в большинстве случаев, многие могут посчитать эти слова грубостью, но в нашем обществе это не так. Тукаба не знала ничего другого, кроме как быть лишь средством для моего освобождения, так как наши устои не предусматривают ухаживания и соблазнения. Женщины здесь существуют только для того, чтобы их брали. Это их работа, если мужчина хотел взять женщину в жены, он брал ее. Если нет, она была счастлива удовлетворять остальных соплеменников.
Это было очень просто.
Намного проще, чем то, что я оставил позади с Мойрой. Это было невероятно сложно, запутывало и подавляло. И я жутко скучал по этим ощущениям.
Тукаба понимающе улыбается мне и уходит. Я несколько мгновений смотрю на нее, затем опускаю взгляд на еду в руках. Беру кусочек жареного дикого кабана, закидываю его в рот и задумчиво его жую. Я обвожу взглядом деревню и вижу, что все счастливы. Счастливы вернуть своих сыновей и дочерей, и счастливы от того, что больше не потеряют людей от набегов Матика. Они довольны, и я ясно осознаю, что я также доволен.
Я доволен настолько, насколько это возможно, потому что в моем сердце все еще брешь, которая может быть заполнена лишь одной женщиной.
— Заметил, ты опять отверг Тукабу, — говорит Парайла, присаживаясь на землю рядом со мной.
Я игнорирую его замечание и киваю на его плечо.
— Как твое плечо?
— Болит, но я потерплю. Этот старик пережил многое.
Мы сидим молча и слушаем пение женщин. Я пододвигаю ему банановый лист, полный еды, и Парайла берет несколько кусочков фруктов и жует их.
— Когда ты собираешься обратно? — спрашивает он, в его словах мудрость и уверенность.
Удивленный, я поворачиваюсь к нему, а он просто понимающе смотрит на меня. Улыбка Парайлы полна счастья и понимания.
— Как можно скорее, — отвечаю я, даже не задумываясь о том, что я уже решил про себя, что вернусь к Мойре, пока он не спросил. Кажется, будто Парайла на один шаг впереди меня.
— Ну, расскажи мне о ней, — продолжает он.
— Почему ты думаешь, что это женщина? — ехидно спрашиваю я
Парайла фыркает и отвечает:
— Потому что я знаю тебя, сынок. Я знаю тебя.
Мы делим еду возле костра, и я рассказываю Парайле все о Мойре. Я рассказываю ему все причины, почему я должен следовать зову своего сердца, рассказываю, как сильно буду скучать по нему и моей семье здесь. Мы долго разговариваем, потому что это наша последняя ночь вместе.
Я ухожу утром... возвращаюсь к цивилизации. К Мойре.
Глава 30
Мойра
Я так устала, что сомневаюсь, смогу ли я добраться до кровати. Да... даже диван подошел бы, если смогу сделать пару шагов. Если нет, и пол меня вполне устроит. Я ничего не хотела, кроме того, как заснуть и не просыпаться может... эээ, скажем года четыре или пять.
Такси только что подъехало к моему дому. Я поднимаю свой тяжелый рюкзак и, заглядывая в почтовый ящик, проверяю, есть ли там что-нибудь. Келли согласилась поверять его изредка, и она должна была прийти сегодня, потому что он пуст.
Путешествие в Карайку было абсолютно пустой тратой времени. Как только я переборола свою хандру и горе, я поняла, что Лиза была права. Неизвестность убивала меня, и я должна была съездить убедиться в том, что Зак жив.
Только я не могла найти его. Гид, которого я наняла после того как прилетела чартером, сказал, что точно знает, где располагается деревня Карайка. За полтора дня мы сплавлялись по реке и шли пешком, в общем, дорога заняла четыре с половиной дня после выезда из Штатов.
Когда мы добрались до стоянки племени, я была ошеломлена, когда увидела, что она пуста. Сердце билось с шумом о грудную клетку, когда я смотрела на обуглившиеся головешки домов и посадки, которые зароли сорняками.
Я понятия не имела, куда отправилось племя... или существовало ли оно вообще. Страх наполнил каждую мою клеточку, когда я предположила самый ужасный сценарий. Их всех убили во время рейда.
Но и это не имело смысла. Только мужчины ходили в походы, оставляли женщин и нескольких мужчин для защиты. Так, где же они?
Мой гид согласился остаться здесь на ночь в покинутой деревне, пока я пыталась продумать следующий шаг. К сожалению, у меня не было вариантов. Я не могла прочесать всю Амазонку, пытаясь найти Зака. Там было более двух миллионов квадратных миль по площади, мне бы потребовалось десять жизней, чтобы найти его.
Следующим утром я приняла лучшее решение в этой ситуации — вернуться к небольшому речному городку, куда я прилетела чартером и попытаться разузнать хоть какую-нибудь информацию.
Спустя полтора дня обратной дороги, я осталась еще на два дня в речном городе, разговаривая с разными индейцами, которые прибыли сюда для торговли. Единственное, что я узнала, это слухи о том, что Матика и Карайка заключили перемирие и не находились в состоянии войны. Казалось, никто не знал, куда ушли карайканцы.
Без каких-либо других вариантов, я вылетела в Сан-Паоло и вернулась домой в Штаты. Горечь легла черной скорбью, словно пеленой на мое сердце, потому что я не узнала ничего нового, чтобы облегчило боль. Зак по-настоящему был навсегда потерян, и мне больше ничего не оставалось, кроме того, чтобы понять, как взять себя в руки и исцелиться от этой боли.
Когда я добралась до Сан-Паоло, я сразу же позвонила Рэнделлу, чтобы сообщить о своем провале. Как сказала Лиза, он с радостью спонсировал мою экспедицию, он, так же как и я, стремился узнать что-нибудь о Заке. Как и я, он не ждал возвращения Зака, но волновался о его благополучии и надеялся, по крайней мере, что он и я смогли бы понять друг друга, и смогли бы принять решение по поводу дальнейшей жизни.
Когда Рэнделл ответил, его было немного сложно понять из-за качества связи.
— Мойра... это ты?
— Привет Рэнделл, — сказала я, заставляя голос звучать бодрее, чтобы он не заметил мою горечь. — Я сейчас в Сан-Паоло.
