Ты принадлежишь мне
Кайл стремительно отдалялся от дома, где осталась его заплаканная пара. Та, что предала его, пойдя на поводу у эмоций и обиды. Та, ради которой он жил все эти годы и к ногам которой готов был положить весь мир. Она разбила ему сердце, но один взгляд на её шокированное лицо убедил его в том, что ублюдок здесь только он. И должен был проглотить те злые слова, что ляпнул на эмоциях. Она выглядела так, будто он влепил ей пощёчину, и видит луна, Кайл лучше бы вмазал себе, чем увидел её такой. Но ещё он бы предпочёл никогда не узнать того, что она сказала. При одном воспоминании боль снова скрутила внутренности, и парень чертыхнулся, вогнав кулак в стену многоэтажки. Он тяжело дышал и с удовлетворением чувствовал стекающую по костяшкам кровь, это не давало развернуться обратно и наделать глупостей. Боль, ему нужно больше боли, чтобы не чувствовать душевную. Ему нужен был Бейд и его головорезы. Сразу все, он готов был биться с ними сутками, лишь бы не думать о ней. Хоть на чуть-чуть, но забыться и отдаться инстинктам. Пусть даже он загремит в реанимацию или подохнет от рук врага. Боже, как было больно. По его плану он давно уже должен был объясниться с Ханой. Остаться здесь или забрать её домой, но быть с ней. Он так боялся её потерять и сразу же полетел следом, как только узнал, но не успел. Названивал на выключенный телефон, а потом и на её работу, но не успел. Ничего не успел. Кайл вновь вспомнил её маленькое лицо в своих руках и чуть не заревел в небо от отчаяния. Он увидел её в этом откровенном платье и почувствовал, как наливается желанием. В их первую ночь ей было больно и непривычно, поэтому он не стал мучить её и позволил заснуть, но в этот раз он хотел разложить её прямо на полу её дома и дарить удовольствие всю ночь. А потом Хана сказала, что к ее телу прикасался другой. По её желанию. Преподнесла ему с триумфом в глазах. И он не смог сдержать ярость. Она огнём разливалась по его телу, делая почти безумным. Одновременно с этим родилось желание взять её прям там, опустить на четвереньки и долго наказывать, стирать чужой запах с ее тела, стирать её воспоминания о прикосновениях другого мужчины, умножая на свои десятикратно. Трогая там, где трогал он, а потом ещё и еще, пока она не станет кричать, умоляя остановиться. Но он не остановится. Кайл пошатнулся и отступил назад, когда в мозг прорвался оглушающий рёв, а через секунду мимо него пронеслась машина, дико сигналя. Он попытался выровнять дыхание и обнаружил себя на проезжей части. В голове шумело, а сердце билось как сумасшедшее. Он даже не знал, где он. Что делает здесь. Просто брел в темноте, прогоняя раз за разом их встречу. Было больно. Была ярость. Была ревность. Но лучше бы он отрубил себе руки, которыми грубо схватил Хану. И отрезал себе язык, который заставил её заплакать. Кайл завопил на всю пустующую темную улицу. Она заставляла его испытывать противоречивые чувства. Как же он ненавидел её за это. За это и за то, что она сделала лишь назло ему.
