Аконит (ЛП) - Стикс Бриттани
Интерьер дома был безупречен. Настолько нейтральный и стерильный, что можно было бы предположить, что он был вдохновлен внутренним убранством частной больницы. Слишком холодно для кого-то вроде Скарлетт, чей свет затмевает солнце. В вечер репетиции ужина в оранжерее она выглядела богиней. Сосредоточилась исключительно на своем удовольствии, вместо того чтобы виснуть на руке Тео. Дальнейшее развитие их отношений лишь будет гасить ее внутренний огонь или, в конце концов, приведет к гибели. Скарлетт еще не осознала, что она кролик в волчьей берлоге. Он уже занял слишком много места в ее жизни.
Мысль о том, что он прикасается к ней, вызывает у меня желание прийти к ним домой и убить на ее глазах, но я уже не могу рисковать и отталкивать ее от себя, поэтому просто сосредотачиваюсь на дороге домой. Я обязательно изуродую его руки, палец за пальцем, пока буду убивать. Его крики отразятся от горы и эхом разнесутся по городу, когда придет время. Есть причина, по которой он так хорошо прятал Скарлетт. Мы с Санни должны были знать о нем все, что можно было знать. Должно быть, этот момент мы упустили, а таких вещей мы не можем себе позволить.
Изучение и анализ прошлого и настоящего людей не является чем-то новым для меня. Я потратил значительное количество времени на исследование своих целей. Изучал, как они двигаются, что делает их уязвимыми. Я мог бы нанять кого-нибудь другого, чтобы позаботиться о них. Это было бы проще во всех отношениях. Проблема в том, что у моих жертв есть информация, которая мне нужна. Недостаточно знать, что они мертвы. Я хочу знать, что на самом деле случилось с моей сестрой в ту ночь, когда ее похитили. Хотя я также получаю удовольствие от унижения человека, когда он осознает, что находится на дне пищевой цепи. Наблюдение за тем, как надежда исчезает с их лиц, вызывает у меня восторг, который я не могу описать. Отбросы мира всегда думают, что они неприкасаемые, пока я не прихожу и не обрываю всю их браваду.
Мое плохое настроение усугубляется, когда я вхожу в парадную дверь и обнаруживаю Санни, сидящего в кресле в холле. Он делает глоток пива и закатывает глаза, когда видит меня. Я уже готов его задушить.
— Где ты, черт возьми, был? — спрашивает он, указывая на меня горлышком бутылки.
— Не беспокойся об этом, — я делаю паузу, чтобы успокоиться и не наброситься на него здесь и сейчас. — Убери ноги с мебели, маленький придурок.
Санни встает, приподнимая брови.
— Успокойся, чувак. Я волновался.
— Волновался обо мне? — парирую я, бросая куртку на вешалку, отчего струйки воды капают на пол.
— Ни капельки. Если ты умрешь, мне не заплатят, — фыркает он и отряхивает прядь волос со лба.
Благодаря трастовому фонду и тому, что он зарабатывает, работая на меня, этот ребенок может позволить себе подстричься, но все равно выглядит как щенок золотистого ретривера.
— Ты бы в любом случае выжил, — отвечаю я, приподнимая уголок рта. — Мне нужно, чтобы ты пробил для меня одно имя. Прямо сейчас.
Он приподнимает бровь, ожидая, пока я расскажу подробнее.
— Скарлетт Оуэнс. Она помолвлена с Тео Лейном.
Санни открывает рот и снова закрывает его. Он бегает глазами по комнате, прежде чем опускает их в пол.
— Я думал, мы придерживаемся списка.
— Черт, я не собираюсь ее убивать. Я просто хочу еще раз проверить ее причастность к этому делу.
— Думаешь, она что-то знает?
— Нет. Я так не думаю, — это единственный ответ, которым я его удостаиваю.
Санни всегда не нравилась моя работа. Он на собственном опыте убедился, что я забираю жизни только тех, кто этого заслуживает. Торговцы людьми, насильники, наркоторговцы. Тем не менее, убийство — тяжелый порок для большинства людей, даже если это делается ради общего блага. Он знает, что я бы никогда не лишил жизни невиновного человека, но я все еще сомневаюсь, глядя на его выражение лица.
Это не значит, что то, чем я сейчас занимаюсь, полностью благочестиво. Ни в коем случае. Я хочу подтвердить, что Скарлетт ничего не знает о побочных делах Тео и в идеале, я должен найти слабое место в их отношениях, чтобы использовать его для своей выгоды. Любой вариант даст Скарлетт возможность выйти из игры, а мне — войти.
Санни плетется к двери, ухмыляясь себе под нос.
— Все эти сверхурочные дорого тебе обойдутся.
— Это того стоит, — рявкаю я в ответ.
Из насадки душа льется непрерывный поток почти что обжигающего кипятка, смывая следы крови Габриэля. Я стою под ним до тех пор, пока вода, льющаяся в канализацию, не теряет ржавый оттенок. Я должен почувствовать некоторое облегчение, вычеркнув еще одно имя из своего списка. И Майкл, и Габриэль имели дела с бандой торговцев людьми, которая похитила мою сестру шесть лет назад. Первая молодая женщина в продолжающемся списке жертв. Я как никогда близок к тому, чтобы найти и покончить с человеком, ответственным за ее убийство.
Долгие годы моей жизни были потрачены на то, чтобы отследить последние передвижения Пенелопы. Пару месяцев назад я, наконец, составил список людей, которые были прямо или косвенно в этом замешаны. Полицейские в городе по-прежнему непоколебимы в своем публичном рассмотрении дела серийного убийцы. Они любят игнорировать факты. Похищенные женщины и дети не всегда находятся. Некоторых больше никогда не видели. У тех, кого выбрасывает на берег, причины смерти настолько противоречивы, что было бы сложно найти конкретного человека, ответственного за это.
Это был долгий процесс. Месяцы томительного ожидания и наблюдения, пока кое-кто наконец не допустил ошибку. Даже самый бесполезный серийный убийца не стал бы бросать еще одну жертву в том же месте, где еще несколько недель назад была обнаружена предыдущая. Два идиота, которых я поймал, даже не заметили моего небрежного приближения, уставившись в багажник черного Мерседеса, вероятно, ослепленные той суммой денег, которую им обещали. Я до сих пор чувствую, как натянулась кожаная перчатка на указательном пальце, когда я нажал на курок и, не говоря ни слова, выполнил первый из двух выстрелов.
Второй пораженно упал на колени. Я заставил его сообщить об убийстве его приятеля, и что после этого он совершил самоубийство. Документы в их бумажниках указывали на то, что они оба работали в местном фармацевтическом гиганте «Aviary». Это казалось слишком большим совпадением, чтобы его можно было проигнорировать, и я оказался прав. Именно тогда кусочки пазла начали наконец-то собираться в единую картину. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что генеральный директор Майкл Лейн был одним из немногих, кто мог позволить себе платить сотрудникам за то, чтобы они выполняли за него грязную работу.
Информация, которую я запросил о Скарлетт, готова и ждет меня, когда я прихожу проверить ее через полчаса. Санни как обычно проделал впечатляющую работу. Я не могу быстро прочитать этот файл. Он содержит впечатляющий список достижений, которые я уже видел. Скарлетт специализировалась на ботанике в университете и работает в «Rose’s Flowers» с момента окончания учебы три года назад. Я нажимаю на миниатюру изображения, и она оживает на моем экране. Больше карие глаза смотрят на меня с легким дискомфортом, словно кто-то делал обязательную фотографию для резюме. Уголок ее рта слегка приподнят с левой стороны, но это заметно только в том случае, если вы так же пристально смотрите на ее полные губы, как и я. У нее классическая красота, четкие черты лица и яркие глаза.
Ее родители, Деннис и Ава, оба работают в сфере наук о планете Земля в компании, которая занимается исследованиями почвы. Все трое переехали в Уиллоу-Хайтс из большого города, когда Скарлетт было шестнадцать. Если так посмотреть, у нее были нормальные и здоровые отношения в семье. Но одна вещь все же бросается в глаза: лицензия на ведение бизнеса, которая была зарегистрирована, а затем так и не продлена. Лицензия была зарегистрирована на Скарлетт и ее лучшую подругу Харпер Брукс на бизнес под названием «Flora & Palette». Я быстро ищу название на телефоне и ничего не нахожу. Чтобы они не планировали, оно так и не осуществилось.
