Обещания, которые мы собирались сдержать (ЛП) - Мерфи Моника

Я не виню их. Они получали компенсацию за свои доносы. Матери нужно было собрать как можно больше доказательств, чтобы показать, что Саммер — обычная шлюха, как и ее мать. Не то чтобы Уита это волновало. Вместо этого она напугала Саммер и заставила ее убежать.

И снова, кто теперь смеется? Я могу только представить, как отвратительно матери, что Уит женится на Саммер. Что она — мать следующего поколения Ланкастеров, с их очаровательным малышом Августом. Я уверена, что церемония в нашем поместье — это способ для Саммер вымазать у матери то, что она победила.

Я восхищаюсь храбростью Саммер, правда.

— Я знал, что вы, Ланкастеры, богаты, но Господи! Это что — то другое, — бормочет Клифф, ведя меня по ступенькам к входу в главный дом, и моя рука обвивает его. — Этот дом — чертов замок.

— Он принадлежал семье на протяжении многих поколений. Раньше мы проводили здесь только лето, — объясняю я, собирая в другую руку длинную юбку. Платье, которое Клифф нашел для меня, висело на задней дверце моего шкафа, забытое. Его доставили от дизайнера только на прошлой неделе в надежде, что я надену его на свадьбу и сфотографируюсь в нем.

К счастью для них, это случилось. Я чувствую, как щелкают затворы, пока мы медленно поднимаемся по лестнице вслед за другими гостями, прибывшими на свадьбу. Мама нанимала папарацци для фотосъемки. Она всегда предпочитала бороться с ними, когда речь заходила о фотографах.

Когда — то давно, в течение короткого, блестящего момента, я была «it girl». Любимицей папарацци только потому, что я давала им так много пищи для работы. Я пила, употребляла наркотики и веселилась с красивыми мальчиками. Я была воплощением мечты каждого фотографа.

Я также стала в некотором роде источником влияния. Что бы я ни надела, носила на руке, надевала на запястье, все продавалось сразу же, как только моя фотография попадала в Интернет. Это был дикий момент в моей жизни, который длился недолго.

Мама помогла его подавить. Она не из тех, кто верит в плохую рекламу. Все хорошо или ничего. К тому же, она, наверное, боялась, что я открою рот и скажу свою правду.

Но она хорошо меня обучила. Я держала рот на замке.

— Ты выглядишь как уроженка поместья, — говорит Клифф, когда мы поднимаемся по лестнице, его взгляд восхищен, пока он рассматривает меня. Ветерок заставляет мою юбку развеваться, и я заправляю прядь волос за ухо. — Красивая, как картина.

Наслаждение пульсирует в моих венах от его комплимента. Платье на мне просто великолепно, я не могу этого отрицать. Оно длиной в пол, белое с бирюзовым цветочным принтом, крошечные рукава сделаны из оборчатого тюля. Юбка представляет собой пенистый восторг из нескольких слоев фатина, крошечный пояс завязан в неизменный бант в центре моей талии.

Я давно не чувствовала себя такой красивой. Мне помогает то, что я немного пьяна. Жидкая храбрость и все такое.

— Подожди, пока не увидишь картины в доме. — Я насмешливо вздрагиваю, когда мы проходим через открытые двойные двери. — Портреты устрашающих предков украшают стены, куда ни глянь. Когда я была моложе, я готова была поклясться, что все они смотрят на меня, когда я прохожу мимо.

— Как жутко. — Клифф говорит рассеянно, он все воспринимает, его глаза расширены. Семья Клиффорда богата, но не так, как наша.

Таких, как семья Ланкастер, почти нет. Первый Август Ланкастер был безжалостным сукиным сыном, который занимался самыми разными делами во время промышленной революции. Он начал с судоходства. Затем он перешел к железным дорогам, вложив все деньги, которые он заработал на продаже своих кораблей, в новые границы, в перевозку товаров. Он хорошо вложился, но последующие поколения были умнее и вышли из бизнеса незадолго до Великой депрессии. В какой — то момент Август и его сыновья даже купили нефтяные месторождения в Огайо.

Наша родословная состоит из множества новаторов. Несколько поколений назад мы как будто могли предвидеть будущее и всегда смотрели вперед. Некоторые из Ланкастеров все еще остаются такими, хотя у нас много историй успеха, у нас есть и не очень позитивные рассказы о различных членах семьи. Разводы. Психические заболевания. Измены. Есть даже намек на убийство. Обман, двойная подстава и месть. Враждебное поглощение различных предприятий и смелые шаги, которые чуть не уничтожили фондовый рынок. Мы — авантюрная компания.

Все в имени Ланкастер.

Мы проносимся через дом, направляясь к открытым двойным дверям, ведущим на террасу, где будет проходить прием. Я слышу, как уже играет струнный квартет, сопровождаемый негромкими разговорами людей, говорящих одновременно. Вокруг сгрудились гости с напитками в руках, все женщины в платьях мягких пастельных тонов, как я и предсказывала.

Похожи на пасхальные яйца.

Я подхожу к перилам балюстрады и бросаю взгляд на зеленую лужайку, где будет проходить церемония. Там стоит великолепная беседка, увешанная таким количеством белых цветов, что я боюсь, что она рухнет под их тяжестью. Проход белый, усыпан еще более пышными белыми цветами, и ряд за рядом расставлены белые стулья, на которых уже сидят несколько человек.

— Может, спустимся и займем свои места? — Клифф останавливается рядом со мной, опираясь предплечьями на край перил.

— Не волнуйся, наши места уже забронированы. Мы в первом ряду, прямо напротив Уита. — Я улыбаюсь ему, но на мгновение мой взгляд останавливается на знакомой фигуре, спускающейся по лестнице, ведущей на лужайку.

Я останавливаюсь, сердце замирает в горле, становится трудно дышать. Я узнаю эту темную голову. Высокий рост, как он двигается. Как он себя держит.

— Сильви. Сильви. Ты меня слышала?

Я игнорирую Клиффа, мой жадный взгляд пожирает его. Мужчина выходит на лужайку в черном смокинге, его черные волосы блестят на солнце. Клянусь, он стал выше. Даже шире. Он подходит к другому мужчине, которого я не узнаю, останавливается, чтобы пожать ему руку, на его лице появляется слабая улыбка с закрытым ртом, и это зрелище разрушительно.

Раньше он улыбался так только мне. Как будто я была единственной, кто делал его счастливым, и он делал то же самое для меня, независимо от того, насколько временным это казалось. Он был моей передышкой. Для меня это был способ забыться.

Пока я не заставила себя забыть его.

Мое сердце колотится. Болит. Я такая идиотка. Я должна была знать, что он будет здесь. Неужели я была так наивна, думая, что если я изгоню его из своей жизни, из своего разума, из всего, что у меня есть, то Уит сделает то же самое?

Спенс — один из его лучших друзей. Конечно, он бы так с ним не поступил. Мой брат намного преданнее, чем я когда — либо могла бы быть.

— Ты в порядке? — Клифф кладет руку на мое предплечье, возвращая меня в настоящее, и я встряхиваюсь, даря ему хрупкую улыбку. — Что только что произошло? Ты выглядишь так, будто только что увидела призрака.

— Я в порядке. — Мой взгляд метается по сторонам, выискивая сомелье. — Просто хочется пить.

Беспокойство во взгляде Клиффа очевидно. — Я не знаю, стоит ли тебе еще что — нибудь выпивать перед церемонией, Сил.

Я помню, как Спенсер всегда называл меня Сил. Когда мы были подростками, я шутила, что мы похожи на старую голливудскую пару. Спенс и Сил.

Сил и Спенс.

— Как же жарко! — Я обмахиваю себя пальцами, паника бежит по моим венам, заставляя меня хотеть вылезти из кожи. — Мне нужно что — то, чтобы охладиться.

Он вздохнул и покачал головой. — Я сейчас вернусь. — Клифф слегка сжимает мою руку, прежде чем уйти.

Я стою там одна на террасе собственного дома, чувствуя себя чужой. Никто не подходит. Никто не говорит мне ни слова, хотя я чувствую, что они наблюдают за мной. Говорят обо мне на низких тонах. Любопытно, почему я так внезапно появилась, когда все слухи утверждают, что я нездорова и неспособна функционировать.

Все ужасное, что только можно придумать, уже было сказано обо мне. Наркотики. Полное психическое расстройство. Прогулы в школе, трах с учителем, трах с другом моего отца, с парнем моей лучшей подруги. Что бы вы ни придумали, слухи уже ходили. Некоторые из них я даже сама распускала. Когда я была моложе и мне было все равно, я говорила всем, что трахаюсь с другом моего брата Чедом, хотя на самом деле я хотела только Спенса.