Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы
— Ты привыкнешь. — Голос Кристиана вторгается в мои мысли. Он возвращается за стол.
— Привыкну к чему?
— К деньгам. — Мой муж закатывает глаза.
Ну, может быть, со временем. Я пододвигаю ему блюдо с соленым миндалем и кешью.
— Ваши орешки, сэр, — с невозмутимым видом сообщаю я, пытаясь привнести в наш разговор немного юмора и развеять мрачные тучи, собравшиеся над головой после моей оплошности с бикини.
— Мои орешки теперь и ваши. — Кристиан усмехается и берет миндаль. Шутка удалась, и его глаза блестят от удовольствия. Он облизывает губы. — Выпей, и пойдем в спальню.
Что?
— Пей. — Глаза его темнеют.
Ох, этот взгляд вполне мог бы вызвать глобальное потепление. Не сводя с мужа глаз, я беру стакан и выпиваю все, до донышка. Кристиан наблюдает за мной с открытым ртом и похотливой ухмылкой, потом встает и склоняется надо мной.
— Я намерен показать тебе кое-что. Для примера. Идем. Не писай, — добавляет он шепотом.
Не писай? Как грубо. Мое подсознание с тревогой отрывается от книги — «Полное собрание сочинений Чарльза Диккенса, том 1».
— Это не то, что ты думаешь. — Кристиан усмехается. Он такой сексуальный, такой веселый. Устоять невозможно.
— Ладно. — Я подаю ему руку, просто потому, что могла бы доверить саму жизнь. Что он придумал? Сердце уже колотится в предвкушении чего-то необычного.
Кристиан ведет меня через палубу, через роскошно обставленный салон, по узкому коридору, через столовую и, наконец, вниз по ступенькам в главную каюту. Здесь уже все прибрано, постель застелена. Симпатичная комната. Два иллюминатора, по оба борта, темная мебель орехового дерева, кремовые стены, в отделке преобладают два цвета — золотистый и красный.
Кристиан выпускает мою руку, стаскивает через голову и кидает на стул футболку. Сбрасывает шлепанцы. Одним движением освобождается от шортов и трусов. Ну и ну. Мне, наверно, никогда не надоест смотреть на него обнаженного. Абсолютно роскошный и весь мой. Кожа как будто светится — он тоже загорел, волосы отросли и свисают на лоб. Как же мне повезло, как повезло!
Он поднимает руку, берет меня за подбородок, оттягивает немного, чтобы я перестала терзать нижнюю губу, и проводит по ней большим пальцем.
— Так-то лучше. — Кристиан поворачивается, идет к внушительному шкафу, где хранится вся его одежда, и достает из нижнего ящика две пары наручников и повязку.
Наручники! Ими мы еще не пользовались. Я нервно оглядываюсь на кровать. И к чему он собирается их приковывать? Кристиан пристально смотрит на меня темными, лучистыми глазами.
— Бывает довольно больно. Если натягивать слишком сильно, они впиваются в кожу. — Он поднимает одну пару. — Но я хочу попробовать их сегодня на тебе.
Ни фига себе. У меня пересыхает во рту.
— Вот. — Он протягивает их мне. — Хочешь попробовать для начала?
Наручники тяжелые, металл холодный. Надеюсь, мне никогда не придется носить их по-настоящему.
Кристиан не сводит с меня глаз.
— Где ключи? — Мой голос слегка дрожит.
Он протягивает руку, на ладони — маленький металлический ключик.
— Подходит к обеим парам. И вообще ко всем.
Интересно, сколько их у него? В музейном сундуке ничего такого не было.
Кристиан ведет указательным пальцем по моей щеке, потом наклоняется, словно хочет поцеловать.
— Хочешь поиграть? — От одного лишь звука его низкого голоса все внутри меня устремляется вниз, где уже шевелятся щупальца желания.
— Да, — выдыхаю я.
— Хорошо. — Он легко касается губами моего лба. — Нам понадобится пароль.
Что?
— Одного лишь «стоп» недостаточно, потому что ты можешь произнести его, сама того не желая. — Он трется об меня носом — это единственный контакт между нами.
Что он имеет в виду? Сердце колотится все сильнее. Черт… Как у него это получается?
— Больно не будет. Но напряжение будет, и тебе придется несладко, потому что двигаться я тебе не позволю. Договорились?
Ух ты. Мне уже жарко. Не хватает воздуха. Я пыхчу, как паровоз. Какое счастье, что я замужем за этим мужчиной, иначе все это выглядело бы весьма неудобно. Взгляд невольно прыгает вниз.
— Договорились, — едва слышно отвечаю я.
— Выбери слово, Ана.
Ох.
— Пароль.
— Попсикл.[6]
— Попсикл? — удивленно повторяет он.
— Да.
Кристиан отстраняется и задумчиво смотрит на меня сверху вниз.
— Интересный выбор. Подними руки.
Я послушно поднимаю, и Кристиан берет мое платье за подол, стягивает через голову, бросает на пол. Потом протягивает руку, и я отдаю ему наручники. Он кладет обе пары на прикроватный столик, рядом с повязкой, и срывает покрывало.
— Повернись.
Поворачиваюсь. Он расстегивает топ, и тот падает на пол.
— Завтра я пришпилю его к тебе, — ворчит Кристиан и тянет за ленту. Волосы рассыпаются. Он собирает их в руку и несильно тянет. Я делаю шаг назад. Прижимаюсь к его груди. К его члену. Он снова тянет за волосы, заставляя меня склонить голову набок, и целует шею.
— Ты была такая непослушная, — шепчет мне на ухо Кристиан, и по коже бегут мурашки.
— Да, — выдыхаю я.
— М-м-м. И что мы будем с этим делать?
— Научи меня жить с этим. — Его мягкие, легкие поцелуи сводят с ума. Он усмехается мне в шею.
— А, миссис Грей. Вы, как всегда, оптимистка.
Он выпрямляется. Аккуратно разделяет мои волосы на три пряди, неспешно их переплетает и перевязывает моей лентой. Потом осторожно натягивает косичку и склоняется к моему уху.
— Я преподам тебе урок.
Кристиан вдруг хватает меня за талию, садится на кровать и бросает меня поперек колен, так что я чувствую под собой его эрекцию. Он шлепает меня по попе, сильно. Я вскрикиваю и оказываюсь на спине, а он стоит надо мной, смотрит сверху, и его серые глаза как будто плавятся. Я вот-вот вспыхну.
— Ты такая красивая.
Его пальцы бегут вверх по моему бедру. Ощущение такое, словно под кожей звенят звоночки. Не сводя с меня глаз, он поднимается и берет обе пары наручников. Хватает мою левую ногу и защелкивает браслет на лодыжке. Ох! Повторяет то же самое с правой ногой. Интересно, к чему он собирается меня приковать?
— Сядь!
Я беспрекословно повинуюсь.
— Обхвати колени.
Я недоуменно моргаю, потом подтягиваю колени и обхватываю их обеими руками. Он наклоняется, берет меня за подбородок, нежно целует в губы и натягивает на глаза повязку. Я ничего не вижу и слышу только частое дыхание и звук плещущейся о борт яхты воды.
Уф. Я уже на взводе.
— Какой у нас пароль, Анастейша?
