Сан Тери - Отпусти - это всего лишь слово
И я посмотрел. Посмотрел разрезая взглядом солнца закатившегося в сумерки, давая и дыма и огня и всего остального, что Вольх наверняка хотел получить.
И получил Вот так
Лезвие взлетело само собой. Я просто выставил запястье и полоснул, глубоко, со всего размаха. Успел увидеть, как раскрывается широко, безгубый алый рот, и в потолок хлестнул фонтанчик крови. Никогда не верил, что кровь может взлетать фонтаном. Действительно фонтаном. И надо успеть в три микро секунды, что бы сделать тоже самое со вторым запястьем.
Ты хотел узнать, как это бывает Вольх? Когда тебя убивает любимый человек. Смотри. Наслаждайся. Получи на полную катушку. Запомни навсегда.
Солнце моё взгляни на меня
Моя ладонь превратилась в кулак
И если нет дыма дай огня
Вот так.
Вот так.
Я не успел переложить бритву, успел увидеть как улетает гитара, а затем широкая ладонь зажала запястье, обхватывая его словно клещами, останавливая кровотечение.
- БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ!
Вольх орал. Таща меня за собой к шкафу, чтобы распахнув ногой содрать с вешалки ремень. Орал хрипло, орал матом, пряча за этими словами облегчение и страх и я.... УВИДЕЛ.
Как никогда отчётливо увидел мелькнувшее в глубине его зрачков знание.
Он ЗНАЛ, что я поступлю именно так. Он знал, готовился перехватить, но не успел, не рассчитав секундного порыва, не уследив за реакцией, потому что песня была выбрана именно та, что выворачивала душу наизнанку, и он позволил себе вывернутся, увлечься, надеясь вывернуть меня, оживить, спасти, заставить меня чувствовать. Зачем? Он ведь знал, что я чувствую к нему. Он знал, что я чувствую к нему. ЗНАЛ.
Рывок. Дальше всё замелькало как картинки, потому что я начал рубиться.
Вольх матерящийся как докер в порту, профессионально перетягивает руку ремнём, накладывая жгут, повязку. Рывок. На поверхность сознания.
Паскудно. Муторно. Тошно.
Всё залито кровью. Кровь на мне, кровь на полу, кровь вокруг вытекает неровными пятнами, но жгут сделал своё дело, капать стало медленнее. Я потерял сознание. Не потому что рана была страшна или крови успело вытечь много, просто давление совершило очередной скачок, и я вырубился.
Очнулся на воздухе. Вольх бежал вниз, неся меня на руках. Представляю как бы мы выглядели днём. Картина маслом.
Посадил в машину на переднее сиденье.
- Ник, Ники, малыш, ты как? Малыш, не отрубайся, Говори со мной. Малыш.
За окнами мелькают огни города и лёгкие хлопки по лицу.
Он что больной? Верит, что от этого можно умереть? Ну да, можно оставь он меня так часика на два, и полосни, по второй руке. А так не успею я скопытаться. Увы и ах.
Ну да не страшно.
- Жить буду. - буркнул я. - К сожалению.
- Зачем ты это сделал?
Господи, как же фальшиво звучит его голос. И он ещё спрашивает зачем. Да затем что бы было. Потому что вот такой вот я невьебенно, охуительный парень бля.
Роковой, твою мать. Красивых жестов захотелось бля. Жаль не до конца. Действительно жаль. Вот бы я посмотрел на его рожу, если бы на его хате образовался мой труп. Но трупом я на себя посмотреть не мог, хотя мысль узнать была заманчивой.
Машина остановилась около приёмного покоя. Блин, может мне поупираться и не вылезать для приличия. Вольх быстро решил эту проблему, выдернув, подхватив осторожненько так и непреклонно. Мудак бля. Что - то очевидно в башке у него щёлкнуло в нужном направлении, потому что нести на руках он не стал.
А чего, я был бы не против. Мне то больше некуда позориться. Меня ж щаз весь приёмный покой встретит овациями бля, из тех, кто имел Интернет и получил потрясающую эротическую заставку. Да я теперь бля порно - звезда этого города. Популярность своего рода. Вся местная плешка небось кончает и обзванивает телефоны и координаты которые Саня там грозился привесить. Интересно у лицея будут ждать поклонники с цветами? Кстати, тут мне в голову пришла мысль. Раз уж Сан втопил меня в это дерьмо. Когда заявятся менты по мою душу, и социальная комиссия, кто там эти вещи отслеживает, неплохо было бы сообщить кто меня совратил. Раз пошла такая пьянка жуй последний пирожок как говориться. И в то же время знал, не расскажу. Не знаю почему. Не хотел я видимо до их с Вольхом уровня опускаться.
Вот такой вот ебанутый я, и это не лечиться. Жертва не состоявшегося аборта, в прямом смысле этого слова.
В приёмной началась веселуха. Врача на месте не было, и пока Вольх орал и бегал матерясь и грозя всех засудить. Я в этом месте аж похихикивать начал нервно, мне пришлось сидеть на диванчике в приёмной. Минут эдак тридцать. Вольх искал хирурга, который меня зашьёт, а я вполне так бодрячком, улыбался, смотрел на собственную капавшую кровушку, и не знаю с чего бы мне было так весело. На меня косились. Вылетела медсестра, с тряпкой. Очевидна пожалела линолиум. И предложила мне пройти в кабинет. Капать кровью в раковину. Мдамс. Впрочем надо отдать должное, капал я не долго. Потому что тетенька моментально унеслась, а вторая принялась допытываться что произошло.
- Да на слабо развёлся. - Я дёрнул плечом, завоевав бесконечное презрение и очень низкое мнение об интеллекте современной молодёжи. Версии поблагороднее вроде "Напали, люди нехорошие, ударили пряма в вену заточкой вы не поверите, тетёнька" отпадали за наличием появления доблестной милиции сразу за этой версией. А "решил уйти из жизни, молодым и красивым" тем более не вязалось с тем, что как - то слишком бодро я для самоубийцы выёживался. Ни тебе злости и "ЯвасВсехНенавижуТвариВыВоВсёмВиноваты" в глазах, ни отчаянного безразличия, ни паники. Весело я так стоял короче. Капал кровушкой в раковину, рассматривал стол, шкафчики с карточками, болтал с тетенькой заводящей на меня лист, уламывая её, что нифига не надо писать, что давайте тихо мирно я спасусь и съебуся отсюда нах.
Потом пришёл хирург. Хохочущий такой здоровый дядька чем - то неуловимо напоминающий Санькиного, дядь Серёжу. Весело так пригласил меня проследовать если я в состоянии идти. Покосился как я заливаю раковину кровешником, и предложил каталочку. Каталочка как ни странно не понадобилась. Дошёл я вполне бодро и сам. Вольх трясущийся, белый как мел, шёл за спиной, пытаясь подхватить, перехватить.
- Вы чё родственники? - заметив преувеличенную заботу хирург вскинул бровь.
- Ага, братья близнецы, четырёхяйцевые, - безмятежно кивнул я и плавно поехал куда - то носом в паркет.
Очнулся на столе.
- Весёлый ты парень, как я посмотрю. Да выйдете вы, молодой человек. За дверью посидите. Всё с вашим братом будет в порядке.
