Между никогда и навечно (ЛП) - Бенсон Брит

— Ты ранен?

Я смотрю на свое невредимое тело, затем на асфальт. Пистолет исчез.

— Нет. — Я киваю в ту сторону, куда побежал Терри. — Он все еще вооружен.

Подъезжает еще одна патрульная машина. Раздаются новые предупреждения папарацци. По крайней мере, сейчас они вернулись обратно через улицу. Я вижу, как двое офицеров обсуждают что-то в стороне от моего двора.

— Леви. Кто, черт возьми, это был?

Я снова смотрю на Макса. Его вопрос на минуту шокирует, а потом я вспоминаю, что Терри не являлся печально известной фигурой в этом городе. Его арест имел довольно широкую огласку, но здесь он не привлек такого внимания, как в городе, где я вырос.

Я раздумываю над вариантами. Вглядываюсь в лицо Макса и не вижу ничего, кроме беспокойства.

— По-видимому, биологический отец Бринн. Терри Мартин. — Я делаю глубокий вдох и осматриваю улицу, где исчезли полицейская машина и Терри. Сирены все еще слышны. — И мне нужен запретительный судебный приказ. И, вероятно, не один.

Глава 38

САВАННА

Я нажимаю вызов в пятый раз за пять минут.

Меня сразу же перенаправляет на голосовую почту.

Я почти готова потерять голову. Отключившись, снова набираю номер, пока пристегиваю ремень безопасности. Я не летала коммерческими рейсами несколько лет. Для туров пользовалась самолетом лейбла, а студия зафрахтовала для нас частный самолет, чтобы добраться до Портофино. Это произошло в последнюю минуту, но я смогла сама зафрахтовать себе самолет из Милана до Роли.

Я в любом случае уже планировала прилететь на день рождения Бринн. Если улечу на несколько дней раньше, это никак не навредит фильму.

Я снова набираю номер. Голосовая почта.

— Привет, это я. Я в самолете. На борту есть Wi-Fi, и я согласовала звонок с пилотом, так что, пожалуйста, позвони мне, как только получишь сообщение.

Я делаю паузу. Дважды открываю рот, чтобы сказать это, но не могу. Мне кажется неправильным делать это по телефону.

— До скорого.

Я отключаюсь, потом смотрю на Рыжего на сиденье рядом со мной. Спящая на его коленях шестидесятифунтовая собака вызывает у меня улыбку, несмотря на обстоятельства. Я понятия не имею, что делать, когда Зиггс приспичит пописать. От Милана до Роли чуть больше тринадцати часов без пересадок, и она ни хрена не выдержит. Мы взяли с собой несколько собачьих подстилок, так что посмотрим.

Рыжий смотрит на меня, и я пожимаю плечами.

— Все еще не отвечает.

— Постарайся не волноваться. Поспи немного. Он, наверное, занят.

Я киваю. Да, занят.

Открыв телефон, пролистываю статью, присланную мне Хаммондом. Леви спорит с Терри. Леви прижимает Терри к земле. Леви с ссадиной на челюсти и хмурым взглядом разговаривает с офицером.

Произошла стрельба. О раненых неизвестно. Возлюбленный Сав Лавлесс. Подозреваемый на свободе.

Мои нервы на пределе. Я беспокоюсь за Леви и Бринн. Мне страшно за маму. Что ему на этот раз от нее нужно? Из поиска в Интернете я узнала, что его освободили полгода назад. Все это время он ее искал? Насколько я знаю, она не фигурировала ни в одной статье в сети. Только мои фотографии с Леви и пересуды о его приемной безымянной дочери.

Не представляю, как он ее нашел, но почти уверена, что виновата я.

Во всем виновата я.

Включив телевизор перед собой, просматриваю доступные фильмы. Есть куча ромкомов с Полом Нортвудом, которые меня смешат. Мир не готов увидеть Пола в другой роли. Распутный Пол Нортвуд, отмывающий деньги и торгующий наркотиками? Домохозяйки сойдут с ума.

И пусть подождут, пока не увидят, как я его убью.

Во мне вспыхивает искорка озорного ликования, прежде чем я вспоминаю, где нахожусь и куда направляюсь. Я выключаю телевизор и достаю записную книжку с текстами песен. Надев наушники, прокручиваю на телефоне сырые варианты мелодий, и пишу. По крайней мере, из всей этой кутерьмы я получила несколько песен.

Песни и Леви.

Я улыбаюсь.

Это действительно все, чего я когда-либо хотела, не так ли? Цель, отдушина и он.

Спустя три часа полета звонит мой телефон, и я мгновенно отвечаю. Мой приглушенный голос полон беспокойства.

— Леви. Все в порядке? Что происходит?

Он вздыхает, и легкое облегчение, которое я испытала при виде его имени на экране телефона, исчезает.

— Леви. Какого черта происходит?

— Тебе не следовало улетать, Сав. Ты должна сниматься в Италии.

Властность в его тоне раздражает.

— Позволь мне самой беспокоиться о моем графике съемок.

— Просто сказал. Не к чему было срываться…

— Леви. Замолчи. Я уже на высоте тридцати пяти тысячах футов, так что откажись от папочкиных нравоучений и ответь на мой чертов вопрос.

Он слегка смеется, что вызывает у меня ухмылку, а затем снова вздыхает.

— Полагаю, ты видела, кто меня навестил?

— Да. Шэрон в порядке? Как он ее нашел? Чего ему, вообще, от нее надо?

Тишина.

— Леви. Шэрон в порядке?

— Да. Она в порядке. Ошарашена, но в порядке. Однако изначально он пришел не за Шэрон.

Я охаю.

— За мной? Черт, это действительно все моя вина. Бл*ть.

— Не за тобой. Вообще-то, он даже не упомянул тебя. — Он выдерживает паузу, делает вдох и выдох. — Он пришел за Бринн.

Что? За Бринн…

— Бессмыслица какая-то. Зачем ему Бринн?

Больше тишины.

— Леви, Иисусе, просто скажи мне.

— Он утверждает, что является биологическим отцом Бринн.

Теперь уже я потеряла дар речи. Просто учащенно дышу, глядя в пол перед собой. Три раза пытаюсь что-то сказать, но не могу подобрать слов. Когда я, наконец, говорю, то всего лишь одно слово. Это все, что мне удается.

— Нет.

— Да. Я не хотел в это верить, но все сходится. Я только что провел последние несколько часов со своим адвокатом и полицейскими. Ларки нашли его и подкупили страховкой жизни Джулс. Терри должен был подать прошение об опеке и в случае победы отдать Бринн Уильяму и Хелен.

— Ты, черт возьми, шутишь. У них ничего бы не получилось.

— Особенно после всего этого дерьма. Но Ларки в отчаянии, а отчаянные люди опасны и импульсивны. Они считают, что общая кровь дает им право владеть человеком. Они ошибаются. Генетика не гарантирует родства. Они не хотят знать Бринн. Они хотят контролировать ее так же, как пытались контролировать Джулс.

Он прав. Общая кровь не означает семью. Так говорила Мэйбл. Группа — моя семья. Леви — моя семья. Не знаю, почему люди этого не понимают. С таким же успехом семья может быть тем, что вы создаете, а не тем, где вы родились. Иногда семья, которую выбираете вы, лучше.

— Мне очень жаль, Леви. Если бы мы могли скрыть наши отношения от таблоидов, такого бы никогда не произошло.

Он издает мрачный смех.

— По иронии судьбы, таблоиды, вероятно, мало повлияли на этот гребаный бардак. Все благодаря моей маме.

Я охаю.

— Твоей маме?

— Старые документы отца. Записи его консультаций. Она прибиралась в его кабинете, нашла их и отнесла Ларкам.

Стерва.

Полная мерзавка. Я даже не способна говорить из-за бушующего во мне гнева. Я даже могу задохнуться. Из всех случаев, когда я ненавидела маму Леви, ни один не сравнится с тем, что я сейчас чувствую.

— Когда ты приземлишься? — прерывает голос Леви поток ненавистных мыслей, наполняющих мою голову. — Когда я смогу тебя увидеть?

Я нажимаю на экран перед собой и смотрю на обратный отсчет полета.

— В девять часов.

— Хорошо. Тогда, до скорого, негодница.

Я ухмыляюсь.

— Тебе это нравится.

Я слышу тихий смех.

— Да.

Я прохожу через дверь гаража в дом Леви. Он оставил ее незапертой для нас, так что нам не пришлось иметь дело с придурками на улице.

— Саванна!

Бринн обнимает меня, прежде чем Зигги набрасывается на нее, опрокидывая на задницу. Она хихикает и чешет голову Зигг, затем Рыжий поднимает ее на ноги.

— С ранним днем рождения, Босс. Я забыла твой подарок, но он должен прибыть сюда через несколько дней.