Высокий, царственный и сварливый (ЛП) - Монро Найла

Я резко опустил бедра, тяжело и сильно, и она вскрикнула в мою ладонь.

От каждого рывка сотрясалась вся кровать, когда я входил в неё, вдавливая в шелковые простыни. Я укусил Эсмеральду за шею, её брови изогнулись. Она начала вырываться подо мной, а я навалился, вбиваясь в неё сильнее.

Она содрогнулась в моих объятиях во второй раз, и я был вознагражден криком в ладонь. Но то, как её киска сжимала мой член, было самым совершенным сочетанием удовольствия и пытки. Это была её сладкая гребаная месть, и я снова был раздет до нитки, стоя на коленях, разрушенный ею.

— Чёрт, — взревел я. Мой разум, мои легкие, моё зрение помутились от переизбытка ощущений. Инстинкт взял верх, и я дернул бедрами, как молодой жеребец, впервые овладевающий кобылой. Я заботился только о том, чтобы наполнить её, а не о том, насколько резкими и беспорядочными были мои толчки.

Малыш. Зачать в ней ребенка. Сделать так, чтобы она забеременела. Я хочу, чтобы она забеременела.

Сила моего оргазма застала меня врасплох, но я кончал, кончал и кончал. Я, задыхаясь, шептал имя Эсмеральды в её спутанные, мокрые волосы, прижимаясь своим тазом к её бедрам целую вечность. Затем одеяло пьянящего тепла опустилось на нижнюю часть моего тела, и я прижался к ней.

Но кайф никуда не делся. Ни за что на свете.

Я убрал руку с ее рта, когда вышел из неё, и её затрудненное дыхание вырвалось наружу. Было так мило видеть, как она прижалась щекой к моей ладони, полагая, что у неё есть минутка передохнуть. Я наклонил её лицо к своему, чтобы она увидела, насколько ошибочным было её предположение.

— Паршивка, — прорычал я.

В её неуверенном взгляде воцарилась тишина.

— Паршивка? — эхом повторила она. — Почему?

Чёрт, она была такой очаровательной.

— Ты не спрашивала разрешения кончить.

Её глаза расширились, рот разинулся, когда я сел на корточки. Я схватил её за лодыжку и рывком раздвинул ноги. Она издала хриплый звук, когда я заставил её лечь на спину.

— Тебе следовало спросить, Бэббл. Но ты этого не сделала, — насмешливо фыркнул я. — Хорошие девочки не должны так себя вести, не так ли? Только жадные шлюхи кончают без спроса, — я подтянул её колени к вздымающейся груди, демонстрируя её набухшую киску. — Итак, теперь я собираюсь наказать тебя как следует.

— Но…но… — пролепетала она, впиваясь пальцами в мои грудные мышцы. — Ты закрыл мне рот!

— Я закрыл тебе рот. Я не мешал тебе говорить, — она вытаращила глаза, её рот открывался и закрывался.

— Кай…

— Сэр, — поправил я и наклонил голову, чтобы поцеловать её в покрасневший кончик уха. — Теперь раздвинь ноги, и на этот раз не заставляй меня повторяться, Эсмеральда. Или я не буду продолжать шлепать и теребить твой клитор, пока у меня снова не встанет, и не буду шлепать тебя по заднице.

Она резко втянула воздух. Я почувствовал это своим членом.

— И нет смысла умолять. Ты кончишь только тогда, когда я скажу.

Глава 39

Эсмеральда

Ученым со всего Невиша нужно было провести эксперимент, чтобы проверить, возможно ли умереть от слишком большого количества оргазмов. Потому что я чуть не умерла прошлой ночью.

Животное, которое совершенно случайно выглядело и говорило как мой парень, бесконечно оскорбляло меня. Моё тело принимало все позы, в которых оно могло корчиться, до раннего утра. И он не подарил мне умопомрачительный оргазм после потрясающего оргазма. Нет.

Кай контролировал мои оргазмы во всех смыслах этого слова.

Он не позволял мне кончит, пока я не заплакала, не стала умолять и подчиняться каждому его грязному приказу. Затем он потребовал их, как будто они подчинялись ему, пока я не зарыдала и не взмолилась, что у меня больше нет ничего, что я могла бы ему дать. Но он нашел их; украл их, как вор, находящийся в списке самых разыскиваемых. Он, блядь, высосал из меня всё, как вампир высасывает кровь, и оставил меня в бездыханном состоянии.

Хотя я не могла жаловаться. Я наслаждалась каждым моментом беспомощности, когда он прижимал меня к себе, подстраивая моё удовольствие под любой ритм, который он хотел.

На следующее утро я проснулась от легкой, как перышко, ласки пальцев, проводящих по моей брови. Не для того, чтобы снова любоваться сексуальной мужской грудью — Кай слишком сильно ненавидел холод, чтобы быть из тех парней, которые спят голыми или даже без рубашки. Он даже не позволял мне спать голой. Но я успела полюбоваться сексуальным парнем с мускулистым телом в обтягивающей белой термофутболке, с рукой, заложенной за голову.

— Привет, — прохрипела я с застенчивой улыбкой, наклоняя своё лицо к его лицу.

— Привет, — ответил он, его хриплый голос вибрировал у меня внутри, когда он провел большим пальцем по моей челюсти.

— Как долго ты наблюдал за тем, как я сплю?

— Десять — пятнадцать минут, — я сморщила нос.

— Подонок.

Я могла видеть только ямочку, несмотря на то, что он нахмурил брови.

— Я не подонок, — его большой палец потянул меня за нижнюю губу. — Мне нравится видеть тебя спящим рядом со мной. Такое чувство, что ты доверяешь мне. Со мной ты чувствуешь себя в безопасности, и это делает меня…счастливым.

Чёрт возьми. Он не должен был давать ответ, который заставил бы моё сердце пуститься вскачь, как у ребенка с сахарной лихорадкой. Я могла бы подразнить его и сказать, что я так крепко спала, потому что он высосал из меня всю энергию, но я не хотела разрушать то, что он сказал. К тому же, возможно, не было никаких научных доказательств, подтверждающих это, но, учитывая, что я потеряла способность спать, когда потеряла чувство безопасности, я не думала, что он ошибался, говоря, что я снова обрела это с ним. Кай дал мне каждую унцию безопасности, о которой я когда — либо мечтала.

Я улыбнулась и придвинулась ближе к нему, закинув ногу на его бедра, а руку — на талию. Он слегка усмехнулся и обнял меня, приподняв мою голову за подбородок.

— Сегодня без спортзала? — пробормотала я ему в грудь. От него так хорошо пахло, так тепло и по — мужски, со сладким привкусом его одеколона.

— Нет, — он провел рукой вверх и вниз по моей спине. — Я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — моё лицо точно знало, о чём он говорит, и раскалилось до ста градусов.

— У меня немного побаливают бёдра, — тихо сказала я. — Думаю, засосы, которые ты оставил у меня на спине, тоже, — его рука тут же убралась с моей спины.

— Прости. В ванной есть немного бальзама. Он должен облегчить боль в течение нескольких минут. Я схожу за ним и…

— Подожди, я пошутила. Это была шутка, — сказала я со смешком и вцепилась в его руку, чтобы он не перекатился на край кровати. — Ничего не болит. Я в порядке. Просто побаливает, может быть.

— Это было не смешно, — я дерзко вздернула подбородок.

— Считай это местью за то, что прошлой ночью ты заставил меня так много умолять.

Его губы дрогнули, но нахмуренный взгляд оставался упрямым, когда он повернулся ко мне. И ещё ближе. И ещё ближе. Я быстро обнаружила, что вжимаюсь в подушку, когда он забрался на меня, устраиваясь всем весом между моих ног. О чёрт.

— Я запомню твою месть, Бэббл, — прохрипел он, сверкнув глазами. — И в следующий раз тебе придется благодарить только себя, если я заставлю тебя умолять дольше.

Я не могла дышать, не могла ответить, но потом он опустил голову и лизнул меня прямо в губы, к чёрту утреннее дыхание. Я пискнула от неожиданности, мои руки дернулись вверх, чтобы обхватить его лицо, когда он усмехнулся. Но он уже наклонился, чтобы облизать и расцеловать всю мою шею.

— Кай, — взвизгнула я сквозь приступ щекотливого хихиканья. — Подожди, — его зубы задели мою кожу. — Кай!

— Мне следовало бы укусить тебя за то, что ты заставляешь меня волноваться, — прорычал он.

Хлопнув ладонью по его лбу, я попыталась оттолкнуть его лицо назад, и мне почти удалось заставить его посмотреть на меня своим волчьим взглядом.