Варрэн-Лин: Сердце Стаи
Из лаза показалась голова Мутного Ряха, и Динка облегченно вздохнула.
— А-а, ты уже здесь? — ухмыльнулся Рях. — Принарядилась, смотрю. Ну заходи, раз пришла, — и он протянул Динке потную ладонь. Динка ухватила его за руку и шагнула в дыру. Под ногами оказались ступеньки, ведущие под землю.
— Ой, а что это такое? Черный ход? — с детским любопытством прощебетала она, стараясь запомнить как можно лучше расположение хода.
— Да, его сделали во время войны, — пояснил Мутный Рях, нажимая на неприметный камень в стене, после чего металлическая плита в потолке сдвинулась на место. Ступени оказались деревянной лестницей, которую Рях уронил на пол и приставил боком к стене, накрыв темной тканью и делая совсем неприметной.
Темный коридор, освещенный светом редких факелов в держателях на стенах уходил в две стороны и терялся в бесконечности. Динка зажмурилась, отпечатывая в глазах картинку. Скоро ей предстоит найти это место самостоятельно. Рях, тем временем, уверенно зашагал по коридору. Динка поспешила за ним.
— А зачем сделали? — Динка бежала за ним, семеня и спотыкаясь в туфлях, которые оказались ей великоваты.
— Здесь, в тюрьме, подземелья гораздо больше верхней части, — охотно пояснил Рях. — Во время войны здесь прятали съестные припасы и деньги. А через секретный ход удобно было незаметно подвозить и сгружать их сюда.
— А демонов тоже держат в подземелье? — нетерпеливо спросила Динка, про себя считая развилки и повороты, через которые они проходили и мысленно прикидывая в каком месте площади они находятся.
— Да, тут камеры для смертников. И сюда редко спускаются, — ответил Рях. — Я здесь себе оборудовал тихое уютное местечко вдали от остальной охраны. Они думают, что я ушел спать. Так что нам никто не помешает.
Рях привел ее в коридор, одна стена которого была глухой каменной с держателями для факелов. А напротив нее находились зарешеченные камеры. В одной из них и было оборудовано любовное гнездышко.
На жесткой каменной полке лежала пышная перина, застеленная белым бельем. Посреди камеры стоял массивный деревянный стол с двумя крепкими табуретами по бокам. А на стене живописно висели вбитые железными кольями за звенья короткой цепи тяжелые кандалы. Два сверху и два снизу. На стене напротив каморки ярко горели два факела, их свет дополнял свет двух толстых свечей на столе. Свечи освещали нехитрую закуску: вареную картошку, порезанное копченое сало и миску с квашенными огурцами.
— А я как раз вина принесла! — радостно воскликнула Динка, протягивая Ряху свою драгоценную бутыль.
— Хочешь выпить? — сально ухмыльнулся Рях, раскупоривая бутылку и разливая по щербатым кружкам.
— Конечно! — отозвалась Динка. — Надо же за знакомство… И для романтичной атмосферы…
— И то верно, — Рях, довольно урча, опрокинул в себя кружку залпом. Динка сделала вид, что отхлебнула.
— Угощайся, — пригласил к столу Рях, и Динка кокетливо уселась на край табурета напротив него.
— И давно ты здесь работаешь? — завела она светскую беседу, отщипывая кусочек картошки и отправляя себе в рот.
— Да порядочно уже, лет восемь, наверное, — отозвался Рях, отставляя кружку и принимаясь за еду.
— Позволь, я поухаживаю за тобой, — Динка предупредительно вскочила и, ухватив бутылку с вином, налила доверху свою кружку и подвинула ее Ряху, а его кружку, сделав вид, что тоже плеснула, взяла себе.
— Спасибо, красотка, — Рях, не скрываясь, рассматривал ее жадным взглядом. А Динка молилась всем богам, чтобы снотворное уже начало действовать. Сердце ее лихорадочно колотилось, а в животе завязывался змеей тугой холодный узел страха.
— Ну, давай за нашу такую романтичную встречу, — проговорила она, поднимая кружку и предлагая ему чокнуться. Рях стукнулся с ней своей кружкой, слегка выплеснув на стол вино, и приложил ее к губам. Динка тоже перевернула пустую кружку у своих губ, делая вид, что пьет до дна и сжимая ее руками изо всех сил, чтобы было незаметно как дрожат пальцы.
Пьяной она никогда не была. Но видела со стороны как ведут себя пьяные. Можно и изобразить. Она знала, что опьянение наступает не сию минуту, а чуть позже. Поэтому внимательно вглядывалась в своего собеседника, пытаясь уловить первые признаки. Хорошо хоть от волнения кровь прилила к щекам, что можно было принять за пьяный румянец.
— Ты, кажется, забыла зачем пришла сюда, — ухмыльнулся Рях, когда Динка снова наклонилась к нему, подливая вино и демонстрируя свое глубокое декольте, чтобы он не заметил, что в свою кружку она не пролила ни капли. Рях схватил ее за руку и резко дернул на себя, усаживая себе на колени. Динка глупо захихикала и заерзала на его бедрах.
— Как же я могла забыть, — пропела она, ласково проводя рукой ему по всклокоченной бороде, превозмогая приступ тошноты. До кожи дотрагиваться откровенно не хотелось. — Так где здесь, говоришь, сидят демоны?
— Они здесь совсем близко, — хриплым голосом проговорил Рях, запуская свою пятерню в вырез платья и до синяков сжимая одну грудь. — Если ты будешь стонать, то они даже услышат тебя.
— М-м-м, — выдохнула Динка совершенно искренне. Они совсем близко, до них несколько шагов. Еще чуть-чуть… — А ключ от камеры у тебя есть?
— С ума сошла? — вылупился на нее Рях. — Они же звери! Разорвут тебя на клочки.
— А они разве не в кандалах? — в свою очередь изумилась Динка.
— В кандалах-то в кандалах, — проворчал Рях, сжимая вторую грудь и свободную руку запуская Динке в разрез платья на подоле. — Вот только камеру открывать все равно не положено.
— Ну покажи хотя бы ключ от нее, — Динка призывно потерлась бедрами о его пах. Черт возьми, снотворное никак на него не действовало. Член у него стоял колом, и она явно ощущала его сквозь штаны. — Меня это так заводит! А ключ такой же большой, как твой член?
Рях расхохотался, отцепил от пояса связку ключей, помахал у Динки перед носом и прицепил обратно на пояс. Динка потянулась было за ключами на его поясе, делая вид, что хочет рассмотреть их поближе, но тут Рях грубо швырнул ее на стол грудью и, приподняв бедра, задрал юбку.
