Бель де Жур - Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки
Закон подлости, пункт второй: секунд тридцать он молчал, будто о чем-то напряженно думал, а потом открыл рот и сказал-таки какую-то чушь. А на улице шел дождь, и нельзя было найти повод, чтобы выскочить на улицу и вернуться, только когда он уедет.
mardi, к 15 juin
Нет никаких «зачем и почему», объясняющих секс с «бывшим», одни только «как»: как долго это будет продолжаться, как быстро закончится, и как скоро я смогу остаться одна. Большинство моих «бывших» — мои друзья, и большинство моих друзей — мои «бывшие», и, как правило, я больше с ними не сплю. С двумя из них я потеряла всякую связь, и в основном потому, что наши отношения не успели окрепнуть, да и в них не было ничего, на чем можно было построить здание крепкой дружбы. И это как раз один из тех случаев.
Вчера, уходя, он предложил меня подвезти — у меня была встреча в городе. Слава Богу, подумала я, теперь он отправится по своим делам, и может, никогда не вернется обратно. Прежде чем завести машину, он спросил, есть ли у меня с собой деньги. Денег у меня не было. Как правило, наличных я ношу с собой меньше, чем королева Британии, за исключением тех случаев, когда я возвращаюсь с работы. Тогда он повез меня прямо к банкомату, чтобы я сняла деньги и компенсировала ему стоимость помидоров, которые он привез с собой. (NB: он привез эти помидоры взамен тех, которые слопал раньше. Так что мне пришлось дважды заплатить за свои собственные помидоры.)
Я выскочила из машины, от ярости у меня голова кружилась. Подошла к банкомату, сняла десятку — помидоры столько не стоили, но кто его знает, может, он собирался снять с меня дополнительно за мой же рулон туалетной бумаги — и вернулась к машине. Положила десятку ему в руку, захлопнула дверь и ушла.
Через минуту приходит текстовое сообщение: «Я на заправке и, если ты еще хочешь, могу подвезти. Возвращайся к банкомату и жди, я подъеду».
Я не стала отвечать. Тогда он позвонил и задал тот же самый вопрос. Да, если только ты станешь вести себя нормально, ответила я. Я объяснила, где я и куда направляюсь, чтобы он подобрал меня по дороге. Через минуту опять звонок. Он стоит в конце улицы, а меня нигде нет. Я терпеливо объясняю, что еще не дошла. Вырубаю. Он снова звонит и спрашивает, куда я пропала. Снова объясняю, где нахожусь, описала дом, мимо которого прохожу. Вырубаю.
Опять приходит сообщение: «Черт знает что, чушь какая-то. Я все это время ехал в десяти метрах за тобой. Так и знал, что будет, как всегда».
Через минуту его машина притормозила справа. Я остановилась. Он дотянулся до ручки и открыл дверь.
— Только что получила твое сообщение, — говорю я.
— И что? — спрашивает он.
— Всего хорошего, — я захлопнула дверь и пошла дальше. Еще с минуту его машина тащилась следом, потом я услышала, как кто-то сигналит, потом он свернул в ближайший переулок и исчез. Вот и все. Я надела наушники. Песня была о том, что кто-то ушел.
У меня на душе было так хорошо, я так улыбалась, что на глазах выступили слезы.
mercredi, к 16 juin
Вчера поздно вечером пришлось нанести один визит. Не по работе. У А-1 неприятности: куда-то пропала его девушка, и ему плохо. Пока меня не было дома, он звонил четыре раза и оставил неразборчивое сообщение. Я перезвонила, но сразу попала на автоответчик. Ох, уж эти мужики. Было уже поздно, но я понадеялась на Лондонское метро и отправилась к нему домой.
Чтобы до него добраться, надо сделать две пересадки. Я очень боялась опоздать на последний поезд и застрять на «Эрлз Корт» с дорожной картой в руках, не имея ни малейшего представления, что делать дальше.
Метро — самый антиобщественный вид транспорта из всех, когда-либо изобретенных человеком. В автобусе ты можешь уберечь других пассажиров от своих микробов, чихая им в спины. В метро же приходится дышать одним воздухом с каждым сопливым переносчиком инфекции отсюда до Аксбриджа. И хоть ты и стоишь, уткнувшись в подмышку какому-нибудь совершенно незнакомому человеку, и, скорее, общаешься с его вирусами, чем читаешь роман Кричтона, который он держит в руке, но правило гласит: На Других Пассажиров Глазеть Нельзя.
В обычных условиях это не так уж трудно. Городские жители мастерски владеют Оценивающим Взглядом, за долю секунды они успевают измерить тебя с ног до головы и отвести глаза, прежде чем успеешь заметить, что на тебя смотрят. Но когда стоишь в громыхающем поезде, где пассажиров как селедок в бочке, на каком-нибудь извилистом и тряском перегоне на Доллис-хилл, глаза девать, в буквальном смысле слова, некуда. Приходится таращиться. Но считается, что это неприлично. Вот почему так популярны дешевые книжки в бумажной обложке. Можно читать, а можно просто закрываться от других пассажиров, они служат алиби тому, кто не держится за перекладину и наступает другим на ноги.
Стоя на платформе в ожидании поезда, я почувствовала, что кто-то на меня смотрит. Сделав вид, что сверяю часы, я беглым взглядом оглядела платформу. Там стоял молодой мужчина в костюме. Скорей всего, он просто разглядывал пассажиров от нечего делать.
Что ж тут удивительного: я, наверное, такая зачуханная, не мешало бы принять душ и выспаться как следует, но второй раз он уже вряд ли удостоит меня взглядом.
Подошел поезд. Я вошла и села на скамейку. Мужчина сел напротив. Он снова посмотрел? Или мне показалось? Нет. Не буду обращать внимания. Я посмотрела на его руки, красивые, правильной формы. Очень привлекательные. Я склонила голову на боковое ограждение.
Краем глаза я видела, что он взглянул на меня еще пару раз, каждый раз явно задерживая взгляд. Но он не был похож на хищника, подстерегающего жертву. Может, просто гадал, куда я еду; лично я люблю смотреть на пассажиров и пытаться угадать, куда они едут и зачем. Может, он не совсем трезв. Кому взбредет в голову в это время суток напялить костюм и пойти в метро? Разве что пьяному.
Я посмотрела на него. Его голубые глаза не таясь рассматривали меня. Казалось, совсем равнодушно. Я не удержалась и, как дурочка, улыбнулась во весь рот. Ответной улыбки не дождалась. Оба быстро отвели глаза.
Ну ты даешь, подумала я. Мечтательная идиотка. Но что я могу с собой поделать. Когда вижу, что на меня кто-то смотрит, у меня губы сами собой разъезжаются до ушей. А то еще начинаю смеяться. Да-а, выглядела я, наверное, как полная дура.
Проехали две остановки. Он снова повернул голову в мою сторону. Я встретила его взгляд, улыбнулась и высунула язык.
Тогда он рассмеялся и отвернулся.
Так-то вот. Еще две остановки. Оба нарочно смотрим в разные стороны. В этом было что-то даже непристойное. На следующей мне выходить. Я потянулась. Заметила, что он смотрит. Но не стала отвечать ему. Что он станет делать? А что если махнуть ему на прощание или сказать что-нибудь?
