Шарлотта Физерстоун - Грешный
Уоллингфорд жаждал наброситься на Джейн со всем неистовством своего желания, грубо покусывая ее соски… Но эта скромница казалась сейчас такой распутной, она так безудержно отдавалась его медленным эротичным движениям, что граф и сам не хотел поддаваться яростным эмоциям. Вместо этого он медленно припадал губами к сочной груди, смаковал ее вкус, чувствовал, как соски твердеют в его рту, слышал стоны наслаждения, слетавшие с приоткрытых пухлых губ.
Рука Джейн взметнулась к ее животу, и Мэтью тут же скользнул ладонью вниз, накрывая изящную маленькую кисть. Внезапно его охватило неистовое желание довести возлюбленную до оргазма, лаская ее груди. Мэтью желал чувствовать, как лоно Джейн напряженно сжимается в такт его поцелуям, как он лишь одним касанием губ ведет ее к вершине блаженства.
— Я мечтаю довести тебя до экстаза, только прикасаясь к твоей груди, Джейн. Я хочу услышать твои крики удовольствия, когда ты почувствуешь, как мои губы ласкают твой сосок.
Джейн задыхалась, пока Мэтью искал губами верхушку ее груди, а потом яростно, почти грубо припадал к нему, заставляя все больше твердеть. Он проводил языком по мягкой душистой ложбинке между грудями, что бы схватить другой сосок и прильнуть к нему с тем неистовством.
Громко застонав, Джейн вновь выгнулась, подавши навстречу губам возлюбленного. Ладонь Мэтью, лежащая на изящной кисти, яростно прижималась к ее животу, пока он не почувствовал дрожь, пробежавшую ее телу. Уоллингфорд уже мог представить трепет лона Джейн и ноющую боль в своем затвердевшем стержне. Сейчас он ясно ощущал, как все тело любимой сочится от возбуждения и влага уже покрывает ее бедра. И все–таки Мэтью снова и снова расточал свои неуемные ласки, пока Джейн не задохнулась от блаженства и не впила пальцами ему в волосы, пока ее груди не охватил страстный трепет кульминации.
— О боже, Мэтью, ты просто великолепен!
— Когда я щелкаю языком по твоим дерзким соскам или когда я беру их своими губами, словно желая жадно выпить тебя до дна? — спросил он, снова припадая к верхушке груди, которая теперь покраснела и раздулась. Он подул на сосок, наблюдая, как сжимается ареол, реагируя на прикосновение прохладного воздуха, а сам раскрасневшийся холмик увеличивается в размерах.
Член Мэтью пульсировал, и он почувствовал, к капли семени сочатся вдоль крепкого ствола. С тихим стоном он вновь припал к груди Джейн, нежно пощекотал губами ее сосок, а потом опять прикоснулся к нему, лаская вновь и вновь.
— Я и не знала… — Джейн запнулась, когда все тело снова напряглось, а рука, лежавшая на живот задрожала. — Я и подумать не могла…
— Тсс… — прошептал Мэтью, чувствуя, как сжимается живот любимой под его ладонью, и с удовольствием наблюдая, как трепещут ее веки. — Просто позволь себе отдаться этому. Смакуй это, наслаждайся, люби… — тихо произнес он, ощущая, как судороги оргазма сотрясают тело Джейн.
— Мэтти! — вскрикнула она, и этот сладкий стон эхом отозвался в душе Уоллингфорда. Только это и пробивало его жесткую, холодную броню — звук собственного имени, нежно срывавшийся с уст Джейн.
Душа будто отделилась от ее тела в тот восхитительный момент, когда Мэтью скользнул вниз, проводя языком от ее живота все ниже и ниже… «Я хочу ласкать тебя своими губами и языком» — эти слова возлюбленного так и стучали в ушах Джейн, когда она свела бедра, чувствуя, как между ними все еще сочится влага.
Если бы на месте Уоллингфорда был любой другой мужчина, Джейн, возможно, и устыдилась бы своего чувственного отклика на его ласки и того, что ей так нравились прикосновения губ, языка. Может быть, она бы почувствовала себя униженной — в тот момент, когда лежала на кровати с широко разведенными бедрами, а твердое, мускулистое бедро Мэтью терлось о ее заветный холмик, когда он играл с ее сосками…
Сейчас, прижимаясь к телу Мэтью, Джейн могла чувствовать шерстяную ткань его брюк, под которыми вырисовывался его набухший ствол. Она была такой влажной, что казалось, бедро любимого скользит по ее коже. Мэтью подался вперед, и, когда его колено оказалось прямо напротив клитора, Джейн крепко сжала простыни в кулаках.
— Только не простыни, Джейн, — сказал Мэтью, отцепляя ее руки. — Ты можешь царапать мою спину ногтями. Сжимать мои плечи своими пальцами. Вцепиться в мои волосы, катаясь на моем бедре. Мне все равно, — добавил он хриплым голосом. — Я лишь хочу почувствовать волну удовольствия, которая пробежит по твоему телу.
— Мэтью, о боже! — вскричала Джейн, одной рукой утонув в его густых волосах, а другой с силой схватившись за его плечо. Она напряженно выгнулась под телом возлюбленного, но тот лишь прижался к ней бедром, заставив лежать неподвижно.
— Я хочу ласкать твое лоно языком. И я желаю, чтобы ты видела, как я делаю это.
Мэтью скатился ниже, крепкие руки взяли Джейн за ягодицы, и он повернул верхушку бедер к себе. В следующее мгновение Мэтью жадно прильнул к сердцевине любимой женщины, и она смотрела, как он занимался любовью с самой сокровенной частичкой ее тела. Глаза Уоллингфорда были закрыты, словно он наслаждался редким экзотическим блюдом. Язык возлюбленного медленно скользил внутри тела Джейн, а она сгорала от желания заполучить его всего, целиком.
Вскоре Джейн уже извивалась под откровенными ласками Мэтью, он двигался медленно, словно желая посмаковать ее вкус. А Джейн прижималась к любимому, стараясь попасть в один ритм с его прикосновениями, чтобы еще раз испытать это восхитительное чувство блаженства. Мэтью словно не замечал ее усилий, своенравно прикасаясь к влажному розовому бутону и поглаживая его своим языком.
Умелый любовник, он продолжал ласкать томящееся от предвкушения лоно Джейн. Вскоре она застонала, почувствовав, как в нее вновь погрузились два пальца Мэтью. Они то двигались внутри, все больше распаляя Джейн, то ненадолго замирали, давая ей возможность прийти в себя.
Вскоре язык Мэтью коснулся клитора, прижался к нему, ощутив пульсацию тела любимой. Джейн вновь начала извиваться под градом бесстыдных ласк, и Мэтью неистово задвигался внутри, вновь заставляя ее биться в судорогах оргазма и громко выкрикивать его имя.
Уоллингфорд все еще поглаживал лоно и бормотал какие–то бессвязные слова страсти, когда Джейн достигла пика наслаждения и медленно, нехотя вернулась на эту грешную землю. Она заметила, как Мэтью вдохнул аромат ее тела, и провела пальцами по его темным волосам, думая, каким же красивым он был теперь, когда занимался с ней любовью этим восхитительным способом.
От взора Джейн не укрылось и то, как достоинство графа выросло и напряглось под брюками в очевидной эрекции. Ее пальцы, все еще трепещущие после чувственной кульминации, скользнули под пояс и расстегнули его брюки.
