Друзья или любовники? (СИ) - Шнайдер Анна
Яра это всё устраивало, он никогда не считал, что женщине после рождения ребёнка надо ставить на себе крест. Главное, что и Соней Лиля занималась, и его не обделяла вниманием. Это было третье достоинство жены — она много всего успевала, была гиперактивным человеком. Спать до обеда, бездельничать, лёжа в постели, — это всё было не про Лилю. Вставала она каждый день в шесть-семь утра, обязательно шла на пробежку — неважно, какая погода, выходной или нет. Сама готовила завтрак, причём кофе делала не в кофемашине, а варила в турке, считая, что только так и надо делать. Кроме завтрака, правда, Лиля больше не кашеварила — по будням и она, и Яр обедали в офисе, а ужинали заказывая доставку из ресторана. В выходные тоже спасала доставка. Когда Соня была маленькой, Лиля, бывало, и сама готовила, но ей это не слишком нравилось, и когда Яр отверг её предложение взять повариху, вздохнула и сказала:
— Что ж, раз ты не хочешь, чтобы дома, как ты выразился, «мельтешил» чужой человек, будем чаще есть заказанное. Пусть этот чужой человек готовит на своей территории.
Яр не возражал. По правде говоря, за время жизни с отцом он привык не привередничать в том, что касалось еды. Отец изыски готовить не успевал, на доставку денег не хватало, поэтому рацион у них дома был весьма однообразным. Примерно как содержимое пакета, раскритикованное Алиной.
Да, Лиля никогда не была идеальной, но Яр её любил. Вот как увидел на первом курсе в коридоре, узнал, что они в одной группе учатся, — так и решил всё для себя сразу, хотя ему тогда едва восемнадцать исполнилось. Понял, что эта девушка должна быть его женой, и начал кампанию по захвату неприступной крепости. Лиля от него почти год нос воротила, хотя он чувствовал, что нравится ей. Но потом всё же сдалась.
Красиво всё когда-то начиналось. Жаль, что закончилось так себе.
10
Алина
Проснулась я привычно — от звонка будильника, хотя по понедельникам я официально выходная. Люблю понедельники! В отличие от большинства остальных людей в нашей стране, для которых это обычные трудовые дни, как для того же Яра.
Кстати, о Яре…
Выяснилось, что он писал мне вечером — точнее, ночью, — когда я уже спала. Спрашивал, выходной у меня сегодня или нет. Я быстро напечатала ответ и отправилась умываться, а когда вышла из ванной, обнаружила, что Корнеев вновь мне написал. Спросил, не хочу ли я вечером погулять в парке. Естественно, я хотела!
«Только мороженое покупать не будем», — пришло от Яра следующее сообщение после моего согласия на прогулку, и я расхохоталась. Всё-таки здорово, когда с человеком столько общих воспоминаний. У меня такое было с родителями, ну и с Яром. Больше никто меня не знал с тех пор, когда я ещё пешком под стол ходила.
И ведь помнит же. Удивительно. Помнит, что мороженое я могу есть только в очень жаркие дни, и конец мая с его переменчивой погодой — днём жарко, утром и вечером прохладно — не подходит. Если съем — моментально заболеваю. Этот факт мы с Яром когда-то выяснили экспериментальным путём. В каком это было классе? Не помню. Но на дворе стояла майская жара, был конец учебного года, и Яр уговорил меня съесть мороженое. Ух и ругалась тогда моя мама! Я с ангиной недели четыре провалялась. Хорошо, что все контрольные написать успела, а что не успела, мне и так простили и засчитали — за прошлые заслуги. Но Яру, как сейчас помню, было очень неловко, и он, когда мне стало получше, стал приходить к нам и что-нибудь приносить в подарок.
Самым лучшим подарком была веточка цветущей липы. Мне было так обидно, что я пропускаю её цветение! И Яр принёс мне кусочек лета. Я сидела, болтала с Корнеевым и постоянно нюхала эту веточку…
Но в каком же это было классе? Совсем не помню. Наверное, до девятого — в девятом Яр влюбился и стал общаться со мной гораздо меньше, пытаясь добиться внимания Маши Малининой — новенькой из параллельного класса. Она переехала в Москву из Питера — рослая девчонка с большой грудью, тонкой талией и длинными ногами, — и в неё влюбились сразу почти все наши мальчишки. Яр ещё потом шутил, что стадное чувство у пацанов в этом возрасте особенно развито, вот он ему и поддался.
Маша, кстати, оказалась девицей не промах и встречалась со многими. У всех что-нибудь списывала. Яр учился хорошо, поэтому и он не был обделён её вниманием, да настолько, что в одиннадцатом классе потерял с ней девственность.
Нет, это не он рассказывал — Маша сама всем разболтала про себя и Яра, он-то только ей признался, думал, что она промолчит, лишняя же информация. Но фиг вам — Маше показалось забавным, что парень в восемнадцать лет девственник, вот она и поделилась смешным с окружающими. Яр, конечно, переживал, но, по-моему, Малинина ему услугу оказала — он её после этого сразу разлюбил, перестал маяться дурью и начал активнее готовиться к экзаменам, мне на радость.
Жаль, что Лиля ему такую услугу не оказала, больше десяти лет голову морочила хорошему человеку. А мог бы ведь и на нормальной девушке жениться! Тогда бы и не маялся сейчас. С другой стороны, у него ребёнок, значит, не зря всё было.
Корнеев познакомил меня с Лилей, как только начал с ней встречаться — до этого я слышала только общие восторги. И то немного — Яр особо не делился подробностями. А вот когда они с Лилей сменили статус с «друзья» на «пара» и он привёл её к себе домой, мы по стечению обстоятельств столкнулись в подъезде.
Я помню, какое гнетущее впечатление она на меня тогда произвела. Красивая девчонка, несомненно, но взгляд… Прав был дядя Вася, когда говорил, что именно так принцессы смотрят на своих подданных.
Яр, конечно, и не стремился, чтобы мы с Лилей сблизились. Собственно, он мне как-то признался, что она меня не жаловала, да и ревновала, говорила примерно то же, что и Лёшка чуть позже: не бывает дружбы между людьми противоположного пола. Меня это поначалу даже задевало: чего это не бывает-то? В жизни всё бывает! Тем более — такая банальность, как дружба между мужчиной и женщиной. У моей мамы было навалом друзей противоположного пола, так же, как и у папы, поэтому я даже сердилась, что Яр нашёл себе настолько глупую девушку.
Сильно позже я осознала, что Лиля, разумеется, не была глупой. Просто она была хитрой и конкуренток поблизости видеть не желала. Меня, видимо, считала самой опасной — поэтому наше общение с Яром резко уменьшилось, превратившись в редкие встречи (чаще всего случайные, на лестнице или во дворе) и периодические переписки.
Мне было обидно, конечно, но я понимала, что это жизнь.
11
Ярослав
Работалось в тот день плохо, хотя и лучше, чем на прошлой неделе. Подумать только, а ведь Лиля во всём призналась именно в понедельник, ровно семь дней назад.
Словно целая жизнь прошла. Что за эти дни Яр только ни передумал! Одно лишь оставалось в стороне: возможность простить и сохранить семью, о чём ему прямо сказала Инга Михайловна. Вот об этом он совсем не думал, зато об остальном — очень даже.
Выйдет ли всё же Лиля замуж за другого мужчину? Отдаст ли Яру Соню или будет сопротивляться до последнего? И если почти бывшая жена захочет жить вместе с каким-то мужиком и дочерью Яра, как этому противостоять?
Впервые в жизни Корнеев пожалел, что не родился женщиной. В определённых обстоятельствах ею быть выгоднее. Сейчас бы он даже не думал, с кем будет жить Соня и как не допустить, чтобы дочь воспитывал чужой человек. Работа есть, квартира тоже — прорвёмся. Но мужчине доказать, что ты не верблюд, гораздо тяжелее — обязательно нужно, чтобы у женщины были существенные недостатки. И аргумент «она мне изменяла, водила за нос, пока я работал на благо семьи» на суде не прокатит. Хотя Яру казалось, что должен бы, ибо разве может научить чему-то хорошему женщина, которая так поступила с мужем и дочерью? Но нет.
За выходные он перечитал много статей, что делать в таких случаях отцам, и переполнился отчаянием — практика показывала, что мужчины крайне редко выигрывают суды по опеке над ребёнком. Корнееву и в принципе-то в суд не хотелось, но он заранее готовился к худшему — если Лиля упрётся рогом, возможно, что и придётся.
