Научи меня жить. Книга 1 (СИ) - Лорен Кэт

– Он просит встречи. Говорит, что пятьдесят процентов много и готов торговаться, – пояснил Никита.

– Мне насрать, что он там думает. Не нравится, пусть ищет деньги в другом месте. А когда его бизнес будет в полном дерьме, я сам выкуплю всю сеть за копейки. Так и скажи ему:"Либо по моим условиям, либо никак".Его недовольную рожу я видеть не хочу, – ответил я.

Мы провели в моем кабинете пол дня, обсуждая текущие дела. Подбросив меня до дома, Никита уехал на тренировку сына. Это был их семейный ритуал – ходить на занятия вместе. Он был хорошим отцом, с этим не поспоришь. Я гордился успехами друга в воспитании сына и, честно говоря, немного завидовал. Потеряв последние силы в отчаяных попытках достучаться до младшего брата, я был уверен на сто процентов в том, что хорошим отцом мне не стать никогда.

После смерти жены в прошлом году, Никита все свободное время пытался проводить с ребёнком. Водил его на тренировки, таскал его в туристические походы или на рыбалку. У нас было много дел по бизнесу, но мы с Саней с радостью поделили большинство его обязанностей, лишь бы он больше времени проводил с сыном.

Когда Марина умерла мы боялись, что он просто на просто сойдет с ума. Все произошло слишком быстро. Ковид не пощадил многих, в том числе и ее. Мы предоставили лучших врачей, но этого оказалось недостаточно. На третий день пребывания в реанимации под ИВЛ ее сердце остановилось.

Мы поддерживали друга как могли, но он справился сам, взял себя в руки ради ребёнка. Илюшей большую часть времени занималась бабушка. Я обожал его, как и Саня. Мальчишка жутко похож на своего отца, только в миниатюре.

Я вошёл во двор и окинул взглядом дом. Особняк, который много лет назад для своей семьи построил мой заботливый папаша. Я ненавидел его и все к чему он прикасался, его бизнес и этот дом в том числе. С тех пор как я снова переехал сюда, я не чувствую себя дома. Слишком много печальных воспоминания хранят эти стены, а сколько дерьма они повидали… Единственная причина, почему я до сих пор его не продал – Рома. Он родился и вырос здесь, отбирать у него и это было бы жестоко. Я не хочу его ранить ещё больше.

Михаил подошёл ко мне, слегка кивнув в знак приветствия. Он был начальником охраны у моего отца. Именно он первый позвонил мне и рассказал о случившемся. Я знаю его с самого детства.

– Он в комнате? – спросил я.

– Да, никуда не выходил. Я осмотрел все на предмет тайников. Нашёл ещё пару пакетиков, – ответил он.

– Ты его хотя бы покормил? Или весь день заставил сидеть на голодной пайке? – как бы я не был зол на брата, забота о его благополучии и здоровье всегда стояли на первом месте.

– Кажется, у него на столе лежало пару батончиков. Он бы все равно не умер от голода за пол дня. А специально носить еду этому недоноску я не собираюсь.

Я зашел в дом и сразу же направился на второй этаж. Из-за закрытой двери доносились звуки тяжелой музыки. Постучав несколько раз и не получив ответа, я вошёл. Рома лежал на своей кровати в одних трусах, раскинув руки в сторону и смотрел в потолок. Он даже не обратил внимание на меня.

– Пришёл в себя?

– Я проспал весь день и голоден как черт. Теперь мне можно выйти из комнаты? – спросил он, не отводя взгляд от потолка. На секунду мне показалось,что он все ещё под кайфом.

– Пошли на кухню, я тоже хочу есть. И оденься, – приказал я, швыряя ему шорты.

– Я у себя дома. Хочу – хожу в трусах, – проворчал он.

– Не забывай, что ты живешь не один. Побереги хотя бы глаза Галины Анатольевны.

Она была нашей домработницей и женой Михаила. Добрая женщина с богатой душой, которая ухаживала за мной и братом с самого рождения. Я зашёл на кухню и достал приготовленную ею еду их холодильника. Разогрел пасту себе и брату и устроился у барной стойки.

– Рома, тащи свою задницу сюда! Живо! – заорал я.

Услышав недовольные шаги на лестнице, я принялся поглощать все, что видел, потому что был зол и голоден, как волк. Рома сел напротив и молча составил мне компанию. Спустя десять минут брат подскочил со стула и попытался смыться в свою комнату. Он думает, что сегодняшнее поведение сойдёт ему с рук, но не тут то было.

– Хорошая попытка, а теперь вернись, – указал я ему на стол, – Я убираю остатки в холодильник, ты моешь посуду.

– Галина помоет.

– Не Галина, а Галина Анатольевна. И не надо относиться к ней, как к прислуге, она вырастила тебя, имей уважение.

– Моя мать вырастила меня! – закричал он в ответ.

Я схватил его шею и вдавил в стену. Его глаза расширились от испуга, ведь я никогда раньше не поднимал на него руку. Возможно, если бы я чаще брался за ремень или что-то потяжелее, то сейчас мы бы здесь не стояли.

– Твоя мать не растила тебя, этим занималась Галина Анатольевна, – кричал я в ответ. – Твою мать волновали только шмотки и еда без лишних углеводов. Пока она весело просаживала деньги нашего отца, делая себе очередную пластическую операцию, вытиранием твоих соплей и задницы занималась Галина Анатольевна. И я не потерплю к ней неуважения. Ни от тебя, ни от кого-либо другого. А теперь заткнул свой поганый рот, развернулся и вымыл посуду.

Я указал в сторону кухни.

Убрав еду в холодильник, я встал, облокотившись о кухонный гарнитур, и наблюдал за братом. Я чувствовал себя в тупике. Подождать бы ещё пару лет, и отправить его служить по срочке, чтобы там из него выбили всю тупость. Но что-то мне подсказывало, что даже во время службы он принесёт мне немало хлопот и переживаний. Закончив с мытьем посуды, Рома заторопился покинуть кухню как можно скорее.

– Сейчас же вернись. Мы ещё не договорили, – крикнул я ему в след.

В ответ я услышал только сильный хлопок дверью. Поднявшись в его комнату, я застал брата на кровати. Он снова смотрел в потолок и даже не моргал.

– Вернёмся к утреннему разговору. Ты сам скажешь, где ты взял траву, или пойдём сложным путём? – спросил я его.

– Начнёшь меня пытать? Валяй. Я все равно ничего не скажу, – ответил он скучающим голосом. Он говорил так, потому что знал, что я не сделаю этого.

– Не испытывай моё терпение. Сегодня ты, блять, перешёл черту. Я не собираюсь с тобой няньчиться и объяснять простые истины о вреде наркотиков. Но сидеть в сторонке и смотреть, как ты гробишь свою жизнь тоже не собираюсь. Последний раз спрашиваю:«КТО?»

В ответ он просто ухмыльнулся и пожал плечами, продолжая смотреть в потолок. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не придушить его на месте. Его поведение выходило меня из себя. Я подлетел к его столу и стал выдергивать все провода, которые видел. Подойдя к окну, я распахнул его и уже замахнулся, но голос позади остановил меня:

– Только не сонька! Прошу, я скажу все, что ты хочешь, только не выбрасывай.

– Говори, – приказал я, держа ее снаружи на расстоянии вытянутой руки.

– Это мои друзья. Мы тусуемся последние пару недель. Их фамилий я не знаю. Только имена, номера телефонов и место, где мы обычно собираемся, – ответил он.

– Они совершеннолетние? – спросил я, закрывая окно.

– Да. И что теперь будет? Ты убьешь их? Пожалуйста, не делай этого. Они мои друзья. Они не хотели мне давать, я сам попросил, – он умолял меня, хватая за руку.

– Настоящие друзья никогда бы не дали тебе наркотики, – вырвался я из его хватки. – Они сделают это ещё раз, а потом ещё. Лишь бы высосать из тебя денег, а потом посадят тебя на кокс или сразу на героин. Ты этого добиваешься? Убить себя?

– Не строй из себя святошу! Я знаю, что именно ты занимаешься торговлей наркотиков со своими друзьями. Это твоя вина, что так вышло. Вы только выглядите великомучениками. Хотя на самом деле дьяволы на земле, – он почти выплюнул мне это в лицо.

Закрыв глаза и сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, я протянул руку:

– Телефон, – коротко сказал я.

– О частной жизни не слышал? – возмущенно пробурчал брат.

– Не выводи меня, – он положил телефон мне на ладонь.