Всеволод Шипунский - Мархаба (СИ)
Анна обняла и её и быстро пошла к выходу.
* * *
В Лондоне, параллельно с докладами и отчётами в Ми-6, я ходил хлопотать о паспорте для Суллы, которая жила пока у меня... Она сразу стала наводить в доме порядок, чистить ковры, и попросила денег купить каких-нибудь продуктов для кухни. Я привык обедать в ресторанах, поэтому мой холодильник обычно пустовал. Денег пришлось дать...
Через месяц, когда её паспорт был оформлен, я уже стал привыкать, что дом мой блестит чистотой, а вечером меня ждёт хороший ужин: какой-нибудь бараний бок или стейк с зеленью. Я даже немного прибавил в весе... Сулла оказалась очень привязчивой и преданной хозяину служанкой, и я уже не представлял, как раньше справлялся без неё.
- Поздравляю, Сулла! – сказал я, когда она радостно показывала мне свой новенький британский паспорт. – Что же ты намерена делать, став свободной гражданкой? Куда отправишься? Где собираешься работать?
- Не знаю... - грустно отвечала она, умоляюще глядя на меня. – Оставьте меня у себя, господин! Я буду служить вам...
- Стоило для этого бежать из Мархабы, - покачал я головой. – А почему бы тебе не получить какую-нибудь профессию? Кем бы ты хотела быть?
- Служить вам, господин... – она мечтательно закатила глаза.
Видя, что её не переубедить, я предложил ей должность экономки и прислуги с полным пансионом за 500 фунтов в год! Деньги это небольшие, и я был уверен, что она не согласится и станет клянчить больше... Но я ошибся.
Она с радостью согласилась, и сразу попросила половину вперёд. Потом мне пришлось уехать в Китай, и задержаться там на целых три месяца... Вернувшись, я не узнал Суллу! Куда девалась чёрная толстуха?..
На пороге дома меня встречала стройная темнокожая девушка с высокой причёской, одетая в облегающее серое платье горничной, в туфлях на высоком каблуке. У неё была великолепная фигура!
- В чём дело, Сулла?? – поразился я. – Ты что, лежала в клинике пластической хирургии?
- Нет, господин! – улыбалась она до ушей. – Я три месяца была на диете. Только овощи и фрукты!.. И ходила на фитнес. Ведь у меня были деньги!..
- А фирменное платье? А туфли??
- Хватило...
- Да тебя хоть замуж выдавай!
- О, нет, мой господин, - загрустила она. – Замуж я не хочу... Я хочу служить вам, господин!
Ужин она подвала мне в большом зале. Горели свечи на столе, в бокале искрилось рубином красное вино. Бараний бок был прекрасно прожарен и усыпан зеленью; белоснежный рис светился изнутри... Я упросил Суллу сесть за стол и отужинать вместе; она долго не соглашалась. Но потом, выпив пару бокалов, стала вести себя свободнее.
- Вспоминаешь Мархабу? – спросил я, с удовольствием расправляясь с бараниной. – Хоть иногда?
- Да... часто. Ведь там вся моя жизнь прошла... Меня привезли в раннем детстве. Даже не знаю, откуда...
- А принца Суринама помнишь?.. А что ты со мной, привязанным, вытворяла, помнишь? – смеялся я, желая её смутить.
Она опустила глаза... Потом подняла их и посмотрела на меня долгим взглядом.
- Да, помню, господин, – тихо ответила она и в тёмных глазах её вспыхнули огоньки свечей. – И хотела бы это повторить.
* * *
В этот же вечер она сама полностью раздела меня... Склонившись над моим животом она, как и тогда, во дворце, выпятив свои пухлые тёмные губы, долго покрывала моё тело быстрыми лёгкими поцелуями... Потом стянула через голову своё тонкое серое платье, сбросила бельё, и предстала предо мною настоящей чёрной эбеновой статуей.
- О, Сулла! – воскликнул я в восхищении. – Да ты просто красавица!
- О, господин мой! – воскликнула она в восторге, забираясь и устраиваясь на мне. – Как же я люблю вас!
Быстрые нежные движения её чёрного зада и покачивания надо мною её острых африканских сосцов сменялись резвой скачкой, затем опять лёгкими поцелуями её пухлых губ, и продолжалось всё это до самого утра... Уснул я как убитый.
* * *
Теперь это случалось у нас часто, каждую ночь... Исключая, конечно, мои отъезды и командировки, из которых и состоит моя работа. Но, чёрт побери, иногда даже самые сладкие блюда приедаются! И наступило время, когда я стал звать её в спальню всё реже...
И вот однажды вечером, когда я не позвал её, она вошла ко мне сама, что-то пряча за спиной.
- Господин, мне нужно рассказать вам... - смущённо начала Сулла.
- Что такое?
Она в волнении вздохнула...
– Вы знаете, господин, принц Суринам часто порол меня... Просто так, для удовольствия.
- Без всякой вины?
- За провинности у нас били кнутом, господин!.. А это просто...
- Просто? Ни с того, ни с сего??..
- Да... Ему нравилось, когда я принесу что-нибудь в кабинет, подам и стою, жду приказаний... А он говорил: «Подай ремень»... А потом: «Повернись, поднимай сари» Я поднимала, наклонялась, а он бил... А я должна была повторять: «Ах, как хорошо, господин!.. Ещё, ещё!»
- Какой негодяй! – возмутился я. - Больно было?
- Сначала... Но я потом привыкла, и мне тоже нравилось! И вот... я купила ЭТО, господин, – и она с волнением, не зная, как я отнесусь, показала мне новенький армейский кожаный ремень, шириною в два с половиной дюйма.
- Хм-м... – взял я его в руки. – И что же ты хочешь?..
- Господин должен меня им наказывать... – говорила она, опустив голову в смущении. – Потому, что он господин!.. И я должна это чувствовать. Тогда мне хорошо... и хочется любить своего господина ещё больше.
Чёрт возьми! Я почувствовал, что и сам прихожу в волнение...
- Ну, что же, милая... – сурово ответил я, пряча улыбку. – Хоть я и не принц Мархабы, но смогу наказать тебя не хуже, чем он. Прими же позу для наказания и приготовься...
Глаза Суллы заблестели от счастья, и она, не мешкая, подняла своё тонкое серое платье до талии, и встав на постели, приняла нужную позу...
Задница у неё была просто великолепная, и я, раззадорившись, шлёпал её ремнём долго и с удовольствие. Она же, покручивая задом, твердила в упоении: «Ах, как хорошо, господин! Ещё, ещё!»
После порки я с ещё большим удовольствием любил её... В той же позе, а потом и во многих других. И понял, что хитрая моя служанка добилась своего, и что я тоже счастлив от этого.
* * *
Холостым друзьям и коллегам я искренне советую не жениться на англичанках или европейках – что они понимают в любви? Лучше возьмите себе служанку, говорю я им, девушку из восточного гарема, вроде моей Суллы. И они, те, кто её видел, мечтательно вздыхают...
КОНЕЦ
