Ты принадлежишь мне
– Бе-е-ейд, значит, – протянула Хана, откусывая кусочек эклера, и упала спиной на подушки сестры. Желтые, как почти всё здесь вокруг. Она блаженно потянулась, вдыхая запах ванили и покосилась на ароматические свечи на прикроватной тумбочке. Комната Даны была самой солнечной в их доме, возможно поэтому и сама сестра ассоциировалась у Ханы со светом и теплом. Как… цыплёнок. – Ты знаешь его? – спросила младшенькая и постучала ногтями по потемневшему дисплею телефона. – Конечно, – кивнула Хана и вздохнула, перекатившись на живот. – Ни разу не видела, но наслышана, поверь, Кайл ведь ненавидит его с детства! – Можно подумать, они так уж часто встречались, – пробурчала Дана и нервно заправила светлую прядь за ухо. – Кажется, встречи глав стай проходят не реже двух раз в год, – пожала плечами девушка и потянула второй эклер с подноса. – Папа стал брать Кайла с собой лет с 11 или около того. Дана тяжко вздохнула и проверила ещё раз телефон, будто ей был важен ответ Бейда. Хана попыталась скрыть улыбку. Кажется, сестренка влюбилась, но не хочет признаваться в этом даже самой себе. – Ладно, в чём-то он даже лапочка… – Дана закусила губу и посмотрела куда-то в сторону окна. – В смысле не такой жуткий, каким показался мне сначала. И симпатичный. Нет, всё же жуткий! Поплыла. Хана усмехнулась и поддела пальцем зефирку: – Странные у тебя понятия о лапочках, – если судить со слов Кайла и их вечных стычек с детства, то этот волк был худшим, что могло произойти с ее маленькой сестрёнкой. Возможно, Кайл был к нему предвзят и всё не так уж плохо, кто знает. – Если бы он не набросился на Кайла в нашу первую встречу, моё мнение было бы о нем совершенно другим, – пробурчала Дана, делая глоток какао. А Хана замерла с открытым ртом и уставилась на сестру. – Что он сделал? – Я думала, ты знаешь… – Дана казалась удивленной не меньше. – Откуда бы? – вытаращилась на неё Хана. – Кайл бы мне в жизни не рассказал о таком. Выкладывай. Ну и новости. Бесподобное знакомство со своей парой. Кажется, Дане повезло не многим больше, чем ей самой. – Нуу… – сестра закусила губу и выглядела смущенной. – Это произошло по твоей вине.
Хана нахмурилась, а потом скрестила на груди руки. Только сейчас она заметила пятно от шоколада на своей голубой пижаме с котиками, но новости Даны перетянули на себя всё ее внимание. – Твой шарфик… – потупилась сестра и отвела взгляд. – Он был тогда на мне и малость… взбудоражил брата. Бейд не знал, что мы родственники и подумал, что Кайл претендует на меня. Его взбесило это и… – она развела руками. – Ты украла мой шарфик! – воскликнула Хана, прищурившись. Вот о чем Кайл говорил тогда по телефону… – Бог ты мой… Ничего не хочу знать, возвращай обратно. Ещё секунду назад Дана выглядела так, будто была готова от смущение ковырять носком тапочка свой пушистый ковер, а сейчас ее губы растянула плотоядная усмешка. Голубые глаза издевательски сверкнули и заставили Хану прищуриться ещё сильнее. – Он у братца, Ханни, – ехидно протянула младшенькая, пока девушка молча таращилась на неё. – Я бы несколько раз подумала, прежде чем его возвращать… Мало ли, что Кайл мог с ним дела… – Ни. Слова. Больше, – процедила Хана, в миг подобравшись и закрыв Дане рот ладонью. В голове шумело, а сердце забилось в груди как бешеное. Вот черт. Когда Дана успела так быстро вырасти? Та попыталась кивнуть и просто подняла руки вверх. Боги, сейчас бы говорить о волке с нечеловечески слухом прямо когда он находится в доме. Она покачала головой и освободила сестру. Попыталась ещё выведать о её паре и совсем ужаснулась возможной судьбе Даны. Взрослый альфа, желающий забрать её из семьи, чтобы строить собственную. В восемнадцать лет. Сама Хана бежала как можно дальше, лишь бы не быть зависимой от кого-то так рано и не лишить себя свободы и права выбора. - Это добровольное рабство, сестра. Оборотни немного… архаичны, не так ли? Патриархальны. А в их мышлении женщинам уготовано лишь две роли – быть женой и хорошей матерью их потомству. Если мы не убедим их в обратном, – она серьезно посмотрела на Дану, обдумывая, справится ли она со всем свалившимся на ее голову. – Хана… – пробормотала та, отводя взгляд. – Принять эту роль в таком молодом возрасте… – Хана покачала головой и сжала руку сестры своей. – Меньше всего на свете я хочу, чтобы это сломало тебя. Его воля и желания не должны подавить под собой твою личность. Ты ведь так молода… – Ты… Ты поэтому уехала? – робко спросила сестра, и Хана сглотнула. – Сейчас речь не обо мне, не так ли? – нахмурилась она и глубоко вздохнула. – Для того, чтобы строить семью, человек должен сформироваться как личность. Понять, чего хочет от жизни и какого человека видит рядом с собой. Быть независимым, в конце концов. – Ему плохо, Хана, – серьезно ответила Дана и вытянула ладонь из-под руки Ханы. – Я разрываюсь между вами двумя, понимаешь? Если бы ты только дала ему шанс… Прошлое осталось в прошлом. Ловко она перевела тему. Хана подавила раздражение и отвернулась от сестры. – Я слишком хорошо помню это прошлое, – ответила она медленно, будучи уже не слишком уверенной в этом. – Он позволил тебе поступить так, как ты того хотела. Отпустил тебя, чтобы страдать самому. Неужели тот парень с пионами достойнее Кайла, Хана? Девушка чувствовала себя так, будто сестра влепила ей пощечину. – Не хочу обсуждать с тобой это. Ты моя сестра, но и его тоже. Хана поднялась с кровати и взяла опустевший поднос с бледно-желтого покрывала. Молча вышла из комнаты и пошла на кухню, чувствуя как что-то скребется внутри в желании кинуть ее в ближайший угол и заставить там проскулить до утра. Что же теперь делать с их непонятыми отношениями, учебой, Парижем? Сестрой, которая совершенно точно выбрала себе сторону, возможно того и не осознавая.
