Цвет греха. Алый
— Нет.
Собеседник ничего не говорит. Просто кивает. Наконец выливает приготовленное в нужную тару. Добавляет мяту и корицу. В самом деле ставит передо мной, чтоб я выпила.
— И не смотри на него так, — добавляет назидательным комментарием. — Поверь, вариант с томатно-капустным вкусом тебе точно понравится куда меньше.
Я ещё поморщиться от мысли о том, что это действительно придётся пить, не успеваю, а он за две секунды улавливает всю самую суть. Но не я сама. По крайней мере, не сразу.
— Почему именно томатно-капустный? — удивляюсь.
— Ничего свекольно-гранатового в доме нет, — отзывается Кай. — Пока, — вносит небольшим дополнением, которое нарочно выделяет. — А тебе нужно восполнить запасы гемоглобина.
Удивляться я перестаю. На губах против воли расползается улыбка. Постепенно эта моя видимая эмоция ползёт всё шире и шире, некуда мне её девать и прятать, пока я делаю вид, что правда пытаюсь выпить приготовленное для меня снадобье по пополнению организма полезными веществами, в то время, как Кай с самым невозмутимым видом убирает грязную посуду в посудомойку.
Нет, не из-за смузи я улыбаюсь.
И даже не из-за того, каким вдруг домашним и обычным, вполне нормальным кажется мужчина прямо здесь и сейчас.
Всё слова его. Те. Самые.
“Даже звёзды меркнут, когда есть ты…” — то и дело вспыхивает в моём разуме и ничего кроме не остаётся.
Не знаю, почему именно сейчас. Не тогда, когда он это произнёс. И ни минутой раньше или позже. А тогда, когда при мысли об этом вдруг в груди становится значительно теплее. Почти, как родное, воспринимается, действительно близкое.
Сколько бы я ещё на этом зацикливалась, неизвестно.
Если бы не одно “но”...
Со стороны лифта слышится разливающаяся мелодичная трель, сигнализирующая звонок домофона.
Впервые за всё то время, что я здесь нахожусь, у нас… гости?
Или не совсем…
