К. А. Линд - Для прессы (ЛП)
Он покачал головой от ее быстрого вторжения.
― Привет.
― Рада тебя видеть, ― прошептала она, закусив губу.
Взгляд Брейди блуждал по ее лицу, потом по ее телу, и затем обратно вернулся к лобовому стеклу. Он развернул машину, прежде чем выехать на проезжую часть.
― Утром на меня будут злиться кучу людей, ― сказал он в ответ.
Лиз не знала, чего она ожидала. Вот она снова вернула себя на прежнее место, она снова имела дело с холоднокровным Брейди. Она надеялась, что в этот раз, когда они приедут, куда бы они там не ехали, его лед растает.
― Может, мы просто не будем возвращаться утром? ― с надеждой спросила Лиз.
― Посмотрим.
Ну, это было многообещающе.
― Я…Послушай, Брейди…
― Давай отложим разговоры пока мы не приедем. ― сказал Брейди.
― Хорошо, ― тихо произнесла она. ― А куда мы едем?
― Увидишь, ― ответил он ей. ― Сейчас тебе нужно попытаться вздремнуть. Это займет время.
Лиз подняла брови. Ее мучило любопытство. Он вез ее куда-то достаточно далеко, для того, что бы успеть поспать в дороге. Он, должно быть, пытался уехать туда, где репортеры не догадались бы его искать…их. Да, если бы их сегодня увидели вместе, в ночь, когда всплыла эта история, это, конечно же, мало кому было бы интересно.
― Хорошо, ― сказала она, прежде чем усесться по удобнее и повернуть тело так, чтобы смотреть на него. Прошло столько времени с тех пор, как она могла просто посмотреть на него, так что если они пока не будут разговаривать и она какое-то время проведет с ним, то она точно воспользуется такой возможностью.
Спустя двадцать минут езды ее веки начали слипаться, и она сомневалась, что сможет продержаться хотя бы еще немного.
― Брейди, ― прошептала она, нарушив тишину.
Она протянула руку и накрыла его своей.
― Я думал, ты спишь.
Но ее руку он не убрал.
― Мне так жаль.
Он вздохнул, переплетая их пальцы.
― Я знаю. Засыпай.
* * *
Тихий щелчок двери и ощущение, что кто-то поднял ее тело, было достаточно, чтобы Лиз проснулась. Затем ее мозг переключился на то, что произошло. Брейди. Ее нес Брейди. О, Боже, она, наверное, умрет от счастья. Она должно действительно перебрала, если спала, когда он вытащил ее из машины, и не просыпалась, пока он не пронес ее почти до конца дороги.
― Ммм, ― тихо промычала она, когда они пришли.
Она прижалась к его телу и обвила его шею руками.
― Доброе утро, ― сказал он, останавливаясь, и аккуратно ставя ее на ноги.
Когда она встала, ее слегка шатало, пока она пыталась проснуться. Брейди поддерживал ее, и она облокотилась на него.
― Доброе утро, ― пробормотала она.
Все, чего ей хотелось, это склонить голову на его грудь, чтобы он обнял ее и она снова заснула. В тот момент она даже думать не могла о том, чего бы ей хотелось еще сильнее. Ладно…может быть кое-что еще.
― Ты едва держишься на ногах.
― Просто…устала, ― сказала она, зевая.
― Даже не знаю почему. Еще всего лишь пять утра.
― Где мы? ― спросила она, впервые оглядываясь по сторонам.
Лиз осмотрела местность и ее глаза засияли, когда она поняла, где они находились.
Домик у озера. Ей не верилось, что он привез ее сюда. В последний раз она была здесь на выходных в честь Дня Независимости два года назад. С этим местом ее связывали только хорошие воспоминания. Она надеялась, что так будет и дальше.
― Вижу, ты одобряешь, ― сказал он с небольшой улыбкой. ― Почему бы тебе не прилечь на диване на улице? Я собираюсь разжечь костер, чтобы согреться и мы могли бы поговорить о том, почему ты мне позвонила.
Она кивнула. Ей не очень хотелось этого разговора. Ей больше нечего было сказать, и она не знала, как это повлияет. Очевидно, что ему не было на нее наплевать, потому что он бросил все и привез ее в домик у озера. Но это не значило, что между ними все внезапно изменится…и все наладится.
Спустя пятнадцать минут в камине трещал костер, а Брейди опустился на диван возле нее. Ее глаза широко распахнулись. Она даже не понимала, что они были так близко.
― Детка, ты снова не дождалась меня и заснула, ― тихо произнес он, убирая волосы с ее лица.
Детка. Он назвал ее деткой. Это был такой незначительный жест, но, все же, он так много значил. От его прикосновения в ее животе начали порхать бабочки. Она так долго этого ждала. И это произошло так неожиданно. Она ожидала, что он будет зол, что будет кричать на нее. Но, не смотря на это, он был нежным, заботливым и открытым. Ей бы хотелось понять, что все это значит.
― Извини. Я так устала, но нам нужно поговорить.
― Знаешь, ― сказал он, беря ее лицо в свои руки, и пристально глядя на нее. ― Обычно, я не из тех парней, кто сначала болтает, а потом делает.
У Лиз замерло сердце. Он что…? Нет. Он не мог предлагать…Она несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах придумать на это ответ.
― Сейчас я хочу быть с тобой предельно откровенным. ― Лиз облизала губы от этих слов Брейди, готовясь к худшему. ― Ты разозлила меня. Я так зол, что мне даже больно смотреть на тебя. Думать о тебе еще больнее, чем получит удар кулаком под дых. Ты чертова катастрофа в моей жизни, и я не могу избавиться от тебя. Но в тоже время, Лиз, меня всем телом тянет к тебе. Я просто хочу попробовать твои губы на вкус, вдохнут твой аромат, и похоронить себя в тебе. Я чувствую, как схожу с ума, как я разрываюсь на две части. Потому что все мне говорит о том, что я должен думать совершенно в противоположном направлении, но потом я смотрю на тебя, слышу твой голос, вижу эти молящие голубые глаза и тогда я пропал. Я забываю обо всем, что должен делать, и знаю, только то, что хочу сделать.
Он потянул ее вперед, пока их губы не оказались в миллиметре друг от друга. Ее дыхание сбилось. Ее сердце вырывалось из груди от этого признания.
― И это все, чего я хочу, ― прошептал он, прежде чем накрыть ее губы своими.
Глава 26
А теперь к делу
Лиз не могла даже представить более совершенного поцелуя. Губы Брейди, которые обычно были такими требовательными, двигались так чувственно, отчетливо и пленительно. Они были одним целым, забывшись в нежных объятиях друг друга. Это был всего лишь поцелуй, и, тем не менее, это было намного больше. Здесь таились обещания, которые Брейди не озвучивал.
Ее руки обернулись вокруг его шеи, когда он мягко подтолкнул ее обратно на диван. Она знала, что им нужно было поговорить. Между ними оставалось столько недосказанного. Но сейчас она позволила их телам говорить за них, и она знала, что слова найдутся сами, когда это будет нужно.
