Лиса Дягилева - Роковое чувство
— Бумаги в порядке, но заказчик настаивает на личном досмотре пэта. Вы позволите взглянуть на него?
Рауль несколько удивился наглости заказчика, но не стал демонстрировать это перед монгрелом и лишь пожал плечами:
— Пусть смотрит. Естественно только через стекло.
Лаборатории Эос всегда доверяли, и такое странное решение заказчика несколько заинтересовало блонди.
— Он не назвал вам причины этого своего решения? — обратился он к бывшему фурнитуру.
— Нет, — соврал Катце, припомнив, что в последнее время дела на рынке шли не лучшим образом. Причиной тому была скверная репутация Ясона. Его все еще боялись, но подшептывали, что Синдикат на грани развала. — Я предлагаю вам упростить данную процедуру, Ра… Простите, Господин Эм. Я могу осмотреть пэта и заручиться перед заказчиком, что это именно то, что они хотят. Это всего лишь формальность — не более.
Рауль смерил дилера подозрительным взглядом, сделав вид, что не заметил оговорки. Что же вызывало у него такой интерес к этому монгрелу?
— Делайте так, как считаете нужным. В этом деле я полагаюсь на вас. Мне нужно подписать какие-либо документы?
— Да, но позже, — снова соврал Катце, понимая, что по большому счету ищет себе неприятностей. Документы у него были с собой, но увидеть Рауля еще раз завтра было слишком большим искушением.
Катце сделал шаг навстречу Консулу.
— Мне понадобится пропуск в лабораторию, или же вы окажете мне честь и все покажете лично?
— Вам требуется показать прямо сейчас? — блонди внимательно изучал внешность Катце, на время отключившись от их разговора и сосредоточившись на восприятии видимых образов. Почти красные волосы, рыжие глаза, старый шрам на левой щеке. Неожиданно Рауль понял, что пальцы у монгрела тонкие, словно у пианиста, и он курит. Откуда появилась эта информация, Эм не понимал — он не обратил внимания на запах сигарет, да и пальцы Катце были скрыты папкой, тогда откуда эти знания? Советник пережал пальцами переносицу, проверяя давление и ничего не понимая.
— Скажите, это вы отвозили меня в Танагуру неделю назад? — неожиданно задал совершенно не относящийся к делу вопрос Эм, решив проверить единственное имеющееся у него предположение.
У Катце екнуло сердце, но он слишком хорошо знал привычки Рауля. Пальцами — за переносицу… Нервничает? Раздражен и немного сбит с толку. Может, стоит попытать удачу? Вдруг — да получится.
— Я… Да… То есть нет, — Катце забыв всякую осторожность подошел ко Второму Консулу и побледневшими губами добавил: — Немного больше, чем два месяца назад… В Сазан.
— Я спрашивал о недельной давности, — напомнил он свой вопрос и в его голосе проскользнул лёд. — Нет так нет, значит, я просто не запомнил.
За холодной маской Рауль спрятал то, что не желал показывать, пожалуй, даже себе — он не помнил ни о какой поездке в Сазан два месяца назад, с ним просто такого не было. За сегодняшний вечер необъяснимого было больше чем достаточно.
— Просто вы показались мне знакомым.
— Мы действительно знакомы с вами, — Катце отступил назад. — Раньше… Часто виделись в доме господина Первого Консула. Я — его бывший фурнитур.
Ничего не ответив, блонди поднялся с кресла и вопросительно приподнял бровь:
— Так когда вам нужен пропуск в лабораторию?
— Когда вам будет угодно заняться этим делом, — монгрел совсем сник. Ему зря показалось, что Эм может вспомнить его. А может быть Рауль просто в очередной раз его бросил? От таких мыслей Катце так сильно сжал пальцы, что папка в его руках помялась на корешке.
— Я выпишу сейчас.
Блонди быстро заполнил форму и поставил свою подпись.
— В блоке охраны вам выдадут карту-ключ, — он положил бумагу на стол, предоставляя возможность монгрелу самому взять её. — Это всё? Вам нужно что-либо ещё?
— Нет.
Катце еще с минуту постоял, глядя на Рауля с тоской, потом сгреб со стола свой пропуск и, поклонившись, ушел. Он закурил сигарету и, наплевав на замечания охраны в свой адрес, спустился в лабораторию. Впрочем, пэта, за пеленой своих тоскливых мыслей он так и не разглядел толком.
* * *Глупая тоска никак не хотела отпускать — день, два, три, десять. Катце не знал, что делать со своим бунтовавшим сердцем. Доходило до того, что он бросал все дела и ехал к Раулю с намерением открыто рассказать все, что между ними было, но в последний момент монгрел передумывал, останавливался у дверей Эос, а потом возвращался к себе. Он много размышлял, вспоминая слова Ясона о том, что Эм сам хотел нейрокоррекции.
В конце сезона дождей, Катце получил странную посылку от неизвестного адресата, и первым делом подумал, что она от Рауля. Влюбленные обычно видят то, что хотят, а потому, когда в руках монгрела оказался амойский сертификат на дорогостоящую операцию по восстановлению недостающих частей тела, дилер, не раздумывая, поехал в Танагуру.
Хорошо знакомое монгрелу здание клиники в Танагуре возвышалось над городом и, казалось, вбирало в себя весь солнечный свет, ярко выделяясь среди серых зданий белым.
Узнав причину визита бывшего фурнитура, в регистратуре его попросили немного подождать, а спустя несколько минут проводили в кабинет врача. За большим белым столом сидел представительный изумруд, приветствовавший монгрела кивком и указавший на кресло напротив него.
— Здравствуйте, чем мы можем вам помочь?
— Сегодня утром я получил по почте вот это, — Катце отдал зеленоволосому мужчине сертификат. — Я хотел бы узнать, кто будет финансировать данную операцию?
Изумруд взял сертификат и, внимательно его изучив, вбил регистрационный номер в базу данных.
— Этот сертификат был приобретён и полностью оплачен больше двух месяцев назад Вторым Консулом Амои, — врач внимательно и немного удивлённо посмотрел на клиента, но быстро продолжил: — Оплачена не только операция, препараты и имплантаты, но и последующая реабилитация с выплатами сумм на каждый месяц. Использовать данный сертификат можно в течение года.
Медик поднял глаза на монгрела и вежливо осведомился:
— Когда вам будет угодно начать подготовку к операции?
Катце не знал, что ответить — впервые за последние месяцы у него появилось желание врезать Раулю по лицу и крикнуть, что так нельзя. Нельзя дарить жизнь, забрав при этом душу. Катце всю юность мечтал стать фурнитуром, а потом хотел быть — как все. Он научился получать удовольствие от касаний Второго Консула — он полюбил его, но теперь, когда Рауля не было рядом с ним, эта мечта обрела очертания уродца — да такого, каких не видали в Раная-Уго.
Вздохнув, Катце поднялся с кресла.
