Альянс бунта (ЛП) - Харт Калли
Пакс бросается вперед, обхватывая мои щеки ладонями.
— Клянусь своей жизнью…
— Скажи мне, что ты все еще хочешь жениться на мне, — решительно говорю я. — Что все еще хочешь работать над нашим будущим.
Пакс изучает меня, вглядываясь в мои черты, на его лице отражаются удивление, и неожиданность, и надежда, и столько любви, борющейся за доминирование.
— Больше всего на свете, — говорит он.
— Скажи мне… — Слова даются нелегко. Они застревают в горле, боясь вырваться наружу, но я все равно выталкиваю их. — Скажи мне, что ты хочешь когда-нибудь иметь со мной семью. Что у нас еще может быть свой ребенок. Когда придет время. Даже если это будет трудно…
— Я хочу этого. Очень, очень хочу, — выпаливает он, целуя мои щеки, лоб, нос.
Когда он прижимается своими губами к моим, мир воспламеняется, адреналин наполняет мою кровь. Пакс прижимает меня к себе, и вся боль, которая была между нами, уменьшается, исчезая.
Она не ушла совсем.
Такая глубокая боль не исчезает в одно мгновение. Нам придется работать над тем, чтобы исцелиться и двигаться дальше, но пока мы вдвоем заслужили этот момент покоя. Когда Пакс наконец отпускает меня, он смотрит на меня сверху вниз, ухмыляясь, как идиот, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь в ответ.
— Ну, ладно, — говорю я ему. — Давай поднимемся на эту гору.
ЭПИЛОГ
ДЭШ
ТРИ ДНЯ СПУСТЯ
— Я звоню в полицию.
— Ты не будешь звонить в полицию. Она в порядке.
— Ты что, не слышал крик? Он пытается ее убить. — Элоди выглядит потрясенной, лицо бледное, как пепел.
Сидящий напротив нее за обеденным столом Рэн смеется, шмыгая носом, поднося пиво к губам. Делает большой глоток из бокала, а затем говорит:
— Не хочу тебя огорчать, Малышка Эль, но иногда ты звучишь также.
— Отвратительно. — Мерси Джейкоби, случайно появившаяся ночью, естественно, без приглашения, засовывает пальцы в горло, делая вид, что ее тошнит.
— Я так не кричу, — возражает Элоди.
— Возможно, мой брат ведет себя ужасно, рассказывая о своей сексуальной жизни в присутствии сестры, но, боюсь, он прав, — говорит близнец Джейкоби. — Я думала, что кошку режут, когда пришла сюда в три часа ночи.
Рэн с грохотом ставит свой стакан на стол; пиво выплескивается через край.
— Да пошла ты, Мерси! — Его яркие, слишком зеленые глаза сверкают злобой. — Клянусь богом, еще одно стервозное замечание, и я покончу с твоей жизнью.
— Тебе бы это не понравилось. — Ее ответ приходит быстро, словно уже был на кончике ее языка. — Не быть близнецом было бы так заурядно.
Мерси оглядывает всех нас, словно мы жалкие существа, вряд ли достойные ее внимания. Она уже готова добавить что-то к своему комментарию, когда ее внимание переключается на коридор и Пакса, который босиком проходит через дверь на кухню, одетый лишь в черные спортивные штаны. В глазах Мерси Джейкоби вспыхивает искра чего-то нечестивого.
— Ну, здравствуйте, мистер Дэвис. Фотография, которую я видела в журнале, не отдала тебе должного. А ведь на той обложке ты был голым, нет?
— Отвали, Мерси, — огрызается Пакс.
— Я весь день говорил ей об этом, — бормочет Рэн.
Впервые, с тех пор как мы все сели за обеденный стол в нашей квартире, Кэрри, свернувшись калачиком у меня на коленях, поднимает голову с моего плеча и окидывает Мерси холодным взглядом.
— Как, черт возьми, ты вообще узнала, где нас искать? Мы ведь не оставили адреса в Нью-Гэмпшире.
— Это правда, — соглашается она. — Но интернет чертовски полезная штука. Все, что мне нужно было сделать, это набрать в Google «Родовое поместье лорда Ловетта»…
Я чуть не вскакиваю со стула и не скидываю Кэрри.
— Ты этого не сделала.
Мерси пожимает плечами, невинно улыбаясь.
— Суррей прекрасен в это время года. Твоя семья действительно встречает Рождество во всеоружии, Дэш. Твой отец сделал так, что я почувствовала себя очень желанной гостьей. — Она отправляет в рот кусочек яблока и хихикает, как гиена, которой она и является.
— Ты провела Рождество… в семейном поместье Дэша? — У Кэрри такой вид, будто она сейчас перепрыгнет через стол и выцарапает Мерси глаза.
Я говорил ей, что нам придется посетить поместье, когда мы только переехали сюда, но Кэрри не была готова. Мы думали о поездке туда в феврале, может быть. А теперь Мерси ее опередила?
— Конечно, — говорит Мерси, ухмыляясь. — А что такого? Мы же все одна большая дружная семья. Дэш, твоя тетя подарила мне этот славный браслет. — Она протягивает запястье, сверкая бриллиантами, как будто браслет — это просто маленькая безделушка, а не семейная реликвия, принадлежавшая когда-то моей бабушке.
— Какого хрена? — Кэрри смотрит на меня так, будто это я виноват. — Какого черта они подарили ядовитой Барби-готу такой подарок?
— О, думаю, я могла намекнуть, что мы с Дэшем встречаемся. Просто в шутку, знаете ли. К тому же, мне не хотелось возвращаться на поезде в Лондон посреди ночи. Было холодно и шел снег, а они только что подали коктейли…
— Ты хуже всех, Мерси. — Моя девушка скорее сердится, чем обижается; может быть, она и обманывает всех остальных, но я могу сказать, что выходки Мерси ее действительно беспокоят. — Зачем вообще приходить сюда, если ты успешно украла Рождество семьи Ловетт?
— Если хотите знать, я здесь по необходимости, — говорит Мерси, надувшись. — Наш отец, достопочтенный генерал Джейкоби, отрезал меня от бюджета. А без доступа к своим счетам мне нечем заняться, кроме как досаждать вам. Так что… — Она провокационно подмигивает Паксу. — Черт возьми, Дэвис. Не думаю, что я в полной мере оценила, насколько ты был горяч, пока… ну, сейчас. Я очень прогрессивна. И не возражаю, что в твоей постели спит рыжеволосая крестьянка. Я, например, ценю хороший оргазмический крик. Если можешь вызвать такой крик у девушки, значит, ты очень талантлив в са…
БАХ!
Все таращатся на Пакса. Никто не сказал ни слова, когда он взял вазу с книжного шкафа. Никто не предупредил Мерси, чтобы она заткнулась, когда он поднимал вазу, готовый ее запустить. Думаю, никто не верил, что он бросит ее, и уж тем более Мерси. Она пригнулась как раз вовремя, едва избежав попадания стеклянного снаряда, который пролетел над ее головой и разбился о стену гостиной позади нее.
Мы все уставились на осколки стекла на полу.
— Это был подарок на новоселье, — спокойно говорю я.
У Кэрри вырывается изумленный смех.
Рэн открывает рот. У него такой вид, будто он вот-вот скажет что-нибудь укоризненное по поводу того, что наш друг только что пытался обезглавить его сестру, но Пакс указывает на него указательным пальцем. Этого достаточно, и Рэн, похоже, решает отказаться от своей затеи. Вместо этого он бесстрастно пожимает плечами.
— Честно говоря, я жалею, что не сделал этого три часа назад.
— Черт! Какого хрена?! Ты действительно позволишь ему это сделать? — вопит Мерси.
— Приманивая льва, жди, что тебя укусят, стерва, — рычит Пакс. — Сколько денег нужно, чтобы ты исчезла и забыла о нашем существовании?
— Тридцать тысяч долларов. — Цифра слетела с языка Мерси слишком быстро, гнев мгновенно забыт.
— Не давайте ей денег. — Рэн допивает остатки пива и ставит пустой стакан на стол.
— Кто-то должен дать ей тридцать тысяч, — бормочет Элоди.
— Если дашь ей деньги, она вернется и попросит еще через неделю.
— Эй! Мне потребуется не меньше месяца, чтобы потратить их!
— Как тебе вообще могли закрыть счета?
Рэн встает из-за стола. Вместо того чтобы взять на кухне еще пива, он сразу переходит к крепким напиткам. Расставляет на барной тележке пять бокалов и начинает насыпать сахар в стакан для смешивания. Многих бы разозлило, что гость чувствует себя как дома, но Рэн здесь не гость. Он — член семьи. Он знает, что ему здесь рады.
— Ты же получила доступ к своему наследству, как и я. Наш отец не распоряжается этими деньгами, — говорит он Мерси.
Мерси смотрит на стол. На свои ногти. На штормовой морской пейзаж, который Рэн нарисовал для нас, висящий на стене над камином. Куда угодно, только не на брата.
