Шериз Синклер - Приручить и властвовать
- Вы сделаете это?
- О, нет. Я все еще обдумываю варианты.
Она застонала.
- В том числе я собираюсь смешать вместе несколько ощущений, чтобы посмотреть, какие тебе подойдут.
Он нагнулся к той части игрушки, что накрывала ее клитор, и чем-то щелкнул. Внутри нее, и на ее клиторе возникло жужжание. Слишком легкое, к тому же медленное, чтобы многого добиться, однако... приводящее в смятение. Вибраций как раз хватало, чтобы сбить ее с толку - будто она едет верхом на Харлее - но недостаточно, чтобы получить оргазм.
Мастер R наблюдал за ней, поглаживая ладонью ее руку, позволяя ее потребности расти. Давая ей возможность томиться в надвигающемся желании.
- Дыши, chiquita. Ты еще недостаточно наказана... - он ухмыльнулся, - хотя ты уже потеешь, да?
Господи, пот струйками стекал между ее грудей и вниз по лицу.
- Пожалуйста, прекратите.
Ее бедра бесконтрольно дергались.
- Ах, но мне нравится смотреть, как ты извиваешься. И смеешься. Хотя смеха было слишком мало.
Он перещелкнул вибратор через несколько режимов, установив на необычный беспорядочный ритм, быстрый, затем медленный. Подводя ее близко к оргазму, а потом преждевременно отступая. Принуждая ее подниматься выше. Господи, он убьет ее.
Рауль переместился между ее ног, прижав колени к внутренней стороне ее бедер. Как только вибрации усилились, и она застыла, ощущая приближение кульминации, его пальцы вновь, дразня легкими, как перышко, прикосновениями, устремились вниз по внутренней стороне от локтей и до нежного чувствительного местечка около подмышек. Она ахнула, беспомощно дернувшись. Ее смех чередовался со стонами, которые вновь сменялись смехом, пока его пальцы слегка задевали становившуюся все более чувствительной кожу.
Он снизил темп, его пальцы двигались таким образом, чтобы она понимала происходящее, чтобы сохранить все ее тело в напряжении, тогда как вибратор безжалостно возвращал ее на грань приближающегося оргазма.
О, Боже, ей нужно кончить. Все внизу сжалось пружиной. От жужжания на ее точке G внутри и ощущения вибрации на ее клиторе снаружи все нервные окончания между этими двумя пульсирующими центрами натянулись. Напряжение внутри нее возносило ее все выше... выше...
Все в ней сжалось на долгое, невыносимое мгновение, и она взорвалась. Господи, Господи, Господи. Даже когда она билась в оргазме, Мастер R слегка провел ногтями по ее ребрам. Она выгнулась, когда новые ощущения промчались сквозь нее, вынуждая ее смеяться, заставляя ее кричать, отправив весь мир в пламя ощущений, швыряя ее между удовольствием и изощренной пыткой, и еще большим удовольствием.
Наконец она замерла на месте, медленно осознавая, что он прекратил щекотку и даже убрал вибратор. Улыбаясь, он уткнулся носом в ее щеку.
- Выродок, - выдохнула она.
- Нет, mamá утверждала, что я родился в законном браке, - возразил он и подкрепил свои слова горячим, влажным поцелуем, снова завораживая ее своим обаянием.
Ладно, она ненавидела его, но и любила, хотя он и был садистской ублюдочной задницей.
Откинувшись, Рауль провел руками по ее бедрам, нежно поглаживая, заставив ее почувствовать себя желанной и красивой, в то же самое время дрожь все еще сотрясала ее тело.
- Знаешь, дружище, - не смолчал Каллен минутой позже. - Я никогда не видел до такой степени горячей сцены щекотки. Однако, черт побери, я не уверен, что это было наказание.
Он испытующе разглядывал Андреа.
Она исступленно покачала головой.
- Нет. По-любому нет. Я ненавижу щекотку. Даже не думай об этом.
Мастер R прошептал на ухо Ким:
- Это урок для тебя. Он означает, что ты никогда не должна говорить своему Дому дерзких слов.
Ким поперхнулась от смеха. С плотоядным взглядом на лице Каллен запрыгнул на борт очевидно, задумав испытать щекотку на своей сабе. У Андреа руки уже были связанными спереди, и теперь он поднял ее на ноги. Развернув ее в сторону океана, он привязал ее руки к леерному ограждению, вынудив девушку прогнуться в спине, и привязал к стойкам лодыжки, широко раздвинув их в стороны.
- Нет, Каллен. Пожалуйста, нет, Señor.
- У меня нет вибратора, но мы справимся, маленькая тигрица. - Прозвучал его смех, и он одним махом освободился от шорт, вполне комфортно себя чувствуя в костюме Адама. - Брось мне смазку, Рауль.
Он поймал лубрикант и немного сбрызнул между ягодиц своей сабы, еще больше нанеся на свой эрегированный член.
- О, Господи, Вы же не собираетесь… - выдохнула Андреа.
Он внимательно оглядел распростертое перед ним тело и нахмурился.
- Мне нужно сначала разогреть тебя, да?
Его пальцы дразнили ее от подмышек до клитора и обратно. Как только он добился того, что Андреа начала ругаться, смеяться и безудержно извиваться, он скользнул членом в ее попку, проникнув сначала совсем немного, затем толкнулся до упора. Она застонала и застонала снова, когда он начал безостановочно вколачиваться в нее. Его рука скрылась из вида, и, судя по тому, как Андреа застонала, он играл с ее клитором.
- Эти звуки весьма приятны, дорогая.
Каллен обхватил свою сабу свободной рукой под животом, придав устойчивость им обоим, и перебрался от ее клитора к щекотанию внутренней стороны ее рук. Хихиканье и стоны наполнили воздух.
Бог мой, если бы они сделали это в городской квартире, подумала Ким, полицейские уже пытались бы выбить дверь.
Андреа умоляла и проклинала, по большей части на испанском языке.
Ким улыбнулась. Здесь есть кого попросить перевести для нее ругательства Мастера R.
Судя по звуку ритмичных ударов со стороны яхты, Маркус загнал Габи обратно в воду и получал удовольствие от этого. Поток оскорблений внезапно иссяк, а потом спустя мгновение Габи зашипела. Очень спокойным голосом южанин произнес:
- Сладкая, если не перестанешь, пойдешь под воду. А теперь соси.
Боже, эти Домы. Ким покачала головой и подняла на своего мужчину глаза. Выражение лица Мастера R было ласковым, когда он провел пальцем по ее губам.
- Ты все еще улыбаешься, mi tesoro (прим. - мое сокровище), - пробормотал он. - Мне нравится видеть тебя счастливой.
Он поцеловал ее нежно, томительно, так, что ее сердце сделало кульбит.
- По-моему, эти штучки побыли в тебе достаточно долго, значит, их надо извлечь.
Он наклонился и подхватил ножницы с палубы.
Эти штучки?
Когда его пальцы коснулись ее левой груди, она поняла. Зажимы. О, нет. Он перерезал резинки ножницами. Как только деревянные шпажки отвалились, кровь хлынула назад в ее левый сосок.
Она стиснула зубы, из нее вырвалось хныканье, перейдя затем в пронзительный визг, когда язык Мастера R приласкал пульсирующую вершинку. Боль усилилась, затем превратилась в эротическую, по мере того как он продолжал облизывать по кругу сосок и дуть на него.
