Разрушенная любовь (ЛП) - Браун Стейси
Я почти слышала, как Колтон застонал у меня в голове: «Фонтан? Серьезно?»
Ветер дул, развевая мне волосы, но мне нужен был воздух. Чтобы дышать. Я не могу остаться здесь. Я начала поворачиваться. И остановилась. В безликой толпе собравшихся людей только один образ ожил, став моим якорем в море лиц. Спасательный плот силы. Вдали, под деревом, в тени серого дня стоял Хантер. Он словно растворялся в тени, никто его не замечал.
Он почувствовал мой взгляд и повернулся. Наши глаза встретились. Люди и пейзаж вокруг меня превратились в абстрактные картины. Он был единственным, кто был ясен и реален. Мышцы вокруг моего сердца сжались, и воздух, казалось, сжался вокруг меня. Но воздух, который он у меня украл, был другим. Он был наполнен удовольствием, учащенным сердцебиением, вбивающим в меня понимание, что я больше всего хочу бежать к нему. Напряжение достигло кончиков пальцев ног, вдавливая их в землю.
— Джеймерсон? — мое имя прозвучало через динамики, и я с ужасом повернула голову вперед. Мэри с ожиданием смотрела на меня сверху вниз. — Ты не хочешь подняться сюда и сказать пару слов? Я знаю, ты пропустила его похороны, пока сама была в больнице. Я подумала, тебе бы хотелось сказать несколько слов.
Боже. Нет.
— Мм, — в голову не приходило ни слова.
— Все в порядке. Это необязательно, — мама сжала мою руку, одарив меня понимающей улыбкой. Стоять одной перед толпой людей, которые в основном издевались надо мной и ненавидели меня, было последним, чего я хотела. Что я вообще могла сказать?
— Джеймерсон?
Я сглотнула и поднялась на помост, взяв микрофон. Я слышала, как мои бывшие друзья бормочут и качают головами.
— Приветствую, — динамик завизжал, и я сделала шаг назад, проводя языком по сухим губам. «Ничего страшного. Ты можешь это сделать, Джейм». Мой взгляд упал на Хантера. Его лицо было бесстрастным, но то, как он смотрел на меня, придавало мне сил, побуждая начать. — У каждого здесь есть воспоминание, история о Колтоне. Мы можем стоять здесь и создавать потрясающее впечатление о характере Колтона. Верный, добрый, заботливый, душа компании, веселый, обаятельный… Он был всем этим, но…
Я услышала ропот в толпе, сдавивший мне горло. Он был незначительным, но я заметила, как Хантер наклонил голову, призывая меня продолжать.
Я сглотнула, сделав вдох.
— В смерти мы, кажется, хотим поставить человека на пьедестал, сделать его однобокой, безупречной личностью. Он был не таким. У Колтона было много недостатков. Но теперь я понимаю, что это то, что мне в нем больше всего нравилось. Он был несовершенным. Настоящим. Делал ошибки, — я дрожаще вздохнула, во рту пересохло. — Я скучаю по нему. Я скорблю не по своему парню, а по моему другу. Моему лучшему другу… Тому, кто заставляет тебя смеяться, чувствовать себя в безопасности, счастливой, кто знает все твои разные стороны и любит тебя за них еще больше.
Иногда вещи приходят к тебе вспышкой неоспоримой правды. Такой мощной и сильной, словно загорелся свет, ясно показывая тебе то, что было там все это время.
Я говорила не о Колтоне. Он никогда не был таким человеком. Только один человек был для меня всем этим.
Хантер.
Тревога ускорила мое дыхание, глаза искали единственного человека, который меня понимал. Мой взгляд снова метнулся к дереву, желая каким-то образом донести до него, что он был этим человеком для меня. Но пустота окружала то место, где он только что стоял.
Хантера там больше не было.
Мой взгляд лихорадочно метался, разыскивая его удаляющуюся фигуру.
«Хантер! — кричали мое сердце и разум. — Куда он ушел?»
Будто я потеряла убежище, единственный спасательный круг, удерживающий меня на плаву. Он дал мне силы и уверенность стоять здесь и быть сильной. Почему он ушел?
Только когда я почувствовала прикосновение к плечу и подняла глаза, увидев Мэри, я поняла, что перестала говорить.
— Эм, ну… — мои мысли беспорядочно метались у меня на языке, блуждая бесцельно без какого-либо направления. — Я хотела сказать… ну… — жар пополз по шее к щекам, я чувствовала на себе взгляды толпы, что еще больше заставляло меня запинаться.
Мэр похлопала меня по спине, отталкивая от микрофона.
— Я знаю, это очень тяжело для тебя, возможно, ты сможешь собраться с мыслями и потом вернуться. А теперь я предоставляю слово всем, кто хочет подняться и сказать несколько слов о Колтоне, — она взяла под контроль подиум, переключив внимание аудитории на себя.
Я подошла к лестнице, пропуская одного из футбольных приятелей Колтона, бежавшего вверх по лестнице, чтобы выступить следующим. Я вернулась к родителям, люди окружали меня со всех сторон, и все же я никогда не чувствовала себя более одинокой.
Когда церемония закончилась, я медленно побрела к своей машине, опустив голову, пытаясь избежать зрительного контакта с кем-либо.
— Милая? — я услышала маму, но была слишком потеряна в пространстве.
— Джей-Джей? — я повернула голову в сторону отца, возвращаясь на землю. — Ты едешь сразу домой?
Я хотела ответить «да», но вместо этого вышло «нет».
— Думаю, я поеду на могилу Колтона, — я покрутила брелок с ключами на пальце.
Мама и папа кивнули, быстро обменявшись взглядами. Папа выдохнул и тепло улыбнулся.
— Мы заберем Рис из детского сада, потом возьмем пиццу на ужин. Звучит неплохо?
— Да. Увидимся позже.
Мама подошла и обняла меня.
— Ты была такой храброй сегодня.
Я выпуталась из ее объятий, помахала отцу и села в джип. Я до сих пор не ходила на могилу Колтона, все время откладывая это. Сегодня, как мне казалось, был тот самый день. Последняя дверь, которую нужно было закрыть.
***
Крупные капли дождя барабанили по листьям, когда я вышла из машины. Медленно я подошла к участку, где покоился Колтон. Тихий стук дождя создавал на кладбище мирную, но печальную меланхоличную атмосферу. Грудь сдавило, когда его надгробие полностью вошло в поле зрения. Его имя, выведенное крупными печатными буквами, окончательно подтверждало его смерть. Я остановилась у самого памятника. Лист, кружась, упал и приземлился сверху. Моя рука автоматически потянулась и убрала его.
— Прости, что так долго, — мой голос сорвался, нарушив тишину. Я переминалась с ноги на ногу, не зная, что сказать. Было так тихо, что только стук дождя по листьям издавал какой-либо звук. — Черт, ты бы это возненавидел, — из меня вырвался смешок, когда я представила, как Колтон расхаживает рядом, вопя: «Мне так скучно!»
Улыбка слетела с моего лица, и я скрестила руки на груди.
— Я так зла на тебя, — я моргнула, чувствуя легкое давление за глазами. — Как ты мог так поступить со мной, Колтон? Ты лгал, изменял и обманывал. Ты позволил своему брату воспитывать твоего ребенка. Позволил ему притворяться тобой, чтобы я не узнала о твоем сыне и твоем предательстве. Я думала, ты мой лучший друг, Колтон, но друзья так друг с другом не поступают, — я потерла переносицу. — Знаешь, что злит меня еще больше? У меня нет права злиться на тебя, потому что ты мертв. Как я могу? Ты не можешь защищаться и объяснить, почему ты это сделал. Теперь мне предстоит жить с этим грузом на груди, — я постучала по ребрам. — И что еще хуже, после всей той фигни, которую ты выкинул, я чувствую себя виноватой. Чувствую, что поступаю неправильно, — ком в горле распух, и я сделала пару вдохов. — Я влюбилась в твоего брата, — ноги подкосились, и я плюхнулась на мягкую землю, сдавленный всхлип вырвался из моего горла. — Мне так жаль.
Мне не хватало Колтона. Того Колтона, которого я, как думала, знала. Его присутствия в моей жизни, его смеха, его беззаботной, веселой личности. Я больше никогда не увижу его улыбки и не услышу его смеха. Но мое сердце болело по Хантеру. Меня подавляло то отсутствие, которое он оставил в моей душе, и то непреодолимое желание быть рядом с ним.
Я не осознавала, как сильно нуждалась в прощении Колтона. Неважно, что он со мной сделал, полюбить его брата оказалось хуже. Я влюбилась в Хантера, потому что Колтон умер. Он не мог отомстить, разозлиться или возненавидеть меня, но я могла испытывать к нему обе эти эмоции.
