Альянс бунта (ЛП) - Харт Калли
Этого не может быть.
Этого не происходит.
Он говорит не то, что думает.
Я открываю рот, и всхлип вырывается наружу прежде, чем успеваю его сдержать. Я собиралась сказать ему, чтобы он снова сел, чтобы поговорил со мной, чтобы мы вместе все это выяснили, но тут раздается еще один всхлип, потом еще. Вздрогнув, Пакс отводит взгляд, мышцы его горла напрягаются. Он переминается с ноги на ногу, и я никогда не видела его более смущенным.
— Пожалуйста… — шепчет он.
— Ты не поедешь в Японию! Ты останешься здесь. Со мной. Ты вернешься в Вирджинию, а я в Йонкерс, и мы доведем дело до конца!
Он медленно качает головой.
— Я не могу.
— Значит, ты собираешься просто свалить? После всего, что сказал мне? После всего того дерьма, что ты мне наговорил за то, что я не дала тебе шанса проявить себя? — От накала страстей слова вылетают из меня, как пули. Они попадают в цель, каждое в отдельности.
Пакс вздрагивает, гнев мелькает на его лице, но сразу исчезает. Он выглядит обиженным, и это… это убивает меня.
— Я больше не знаю, как поступить правильно, Чейз. Ты должна понять, кем ты хочешь быть, и где ты хочешь быть, и…
— Я знаю все эти вещи, Пакс!
— И мне тоже есть над чем поработать, — подчеркивает он. — Я все еще непутевый, Чейз. У меня серьезные проблемы с гневом. Я чуть не затеял драку с копом, только чтобы больше не чувствовать себя чертовски напуганным. Я даже не хочу больше жить в своей голове. Я ревнив и непостоянен. И не хочу принуждать тебя выходить за меня замуж только потому, что я не могу контролировать свои гребаные эмоции.
— Ты меня ни к чему не принуждаешь! Ты не можешь заставить меня делать то, что я не хочу. Так не бывает!
Но уже слишком поздно. Я вижу это в его глазах. Пакс принял решение. Как только я вижу, что его решимость становится тверже, мое сердце разрывается в груди. Эта боль бесконечно сильнее, чем все, что я пережила за последние двадцать четыре часа.
— Мне жаль, Чейз. Я вернусь в конце мая. Если ты захочешь поговорить тогда…
— Серьезно? Тогда просто уходи! Просто уходи, черт возьми, если собираешься уходить! — Я не вижу его лица, когда кричу на него. Мои слезы превратили мир в размытое пятно.
— Пресли…
— ПРОСТО УХОДИ!
Но он уходит не сразу. Пакс подходит ко мне, обхватывает рукой мой затылок. Притянув меня к себе, запечатлевает долгий поцелуй на моем лбу, его тело дрожит. Когда отстраняется, он шепчет:
— Я люблю тебя. Прости меня.
И уходит.
ГЛАВА 40
ПАКС
Рука Элоди Стиллуотер перевязана. Улыбка на ее лице исчезает, как только я выхожу из больничной палаты. Она понимает, что что-то не так. Ее глаза вспыхивают беспокойством и девушка поднимается на ноги. Кэрри присоединяется к ней. Через открытую дверь слышны всхлипывания Чейз. Обе девушки спешат в палату, а я несусь прочь по коридору.
— Пакс! — Дэш следует за мной по пятам. — Какого черта, чувак? Что-то случилось? Что ты… куда ты, черт возьми, идешь? — Он пытается схватить меня, но я срываюсь на бег.
Снаружи день в самом разгаре, на горизонте маячит еще одно унылое ноябрьское небо. Я намереваюсь добежать до машины, сесть в нее и рвануть прочь, пока Дэш не догнал меня, но тут прохожу мимо невысокой кирпичной стены, кирпичи в центре которой более свежие, более яркие, более новые, красные, и что-то незакрепленное, уже звенящее в моей груди, разрывается. Я, пошатываясь, останавливаюсь, упираясь руками в колени, пытаясь перевести дыхание, но ничего не получается.
— Пакс! Господи! Что, блядь, происходит? — Дэш знает, что лучше не трогать меня сейчас. Он стоит передо мной, и все, что я вижу, это его ноги.
Задыхаясь, я показываю на стену.
— Я сидел там той ночью.
— Какой ночью?
— В ту ночь, когда Джона перерезал запястья Чейз и выбросил ее из машины. Он проехал сквозь эту чертову стену. Чуть не убил меня. Я помог ей дышать в ту ночь. Я спас ее.
— Черт, — выдыхает Дэш себе под нос. — Она что, порвала с тобой, что ли?
Эмоции зашкаливают. Я трясу головой, пытаюсь сглотнуть, пытаюсь дышать…
— Скажи что-нибудь, чувак. Я с трудом пытаюсь понять, что, блядь, происходит.
— ПАКС! — Рев Рэна слышен на всю стоянку.
— Дерьмо, — выплевываю я, глотая воздух.
— Да что случилось? — требует Дэш.
Через секунду Рэн настигает нас.
— Ты, блядь, шутишь, да? — Джейкоби рывком поднимает меня на ноги, на его лице застыла маска ярости. — Ты шутишь. Скажи мне, что ты шутишь.
— Серьезен, как сердечный приступ, — выдыхаю я.
— Кто-нибудь скажет мне, что происходит!
— Он ее бросил! — Недоверчиво вскинув руки вверх, Рэн яростно смотрит на меня. — Его девушка только что потеряла ребенка и перенесла тяжелую операцию, а он ее бросает.
— Стоп. Я уверен, что это еще не все, — говорит Дэш, как всегда здравомыслящий человек.
— Если есть что-то еще, то я с удовольствием послушаю, — возмущается Рэн.
— Я почувствовал гребаное облегчение, ясно! — кричу я. — Я оказался в ловушке в этой дерьмовой ситуации, а потом она потеряла этого ребенка. Это было гребаное благословение. Чего ты от меня ждал? А? Я Пакс, гребаный, Дэвис. Теперь я свободен. Я могу идти своей дорогой, и…
Удар приходит из ниоткуда. Джейкоби быстр в обращении с кулаками. И всегда был таким. Отдача от его удара сотрясает меня до самых подошв моих ботинок. Боль пронзает мою челюсть, бьет по голове и по затылку.
Я сплевываю кровь на бетон у своих ног.
— Еще.
Рэн уже приготовил еще один правый хук и ждет меня. На этот раз удар приходится мне в висок. В глазах кружатся звезды, мгновенная темнота застилает зрение. Вторая волна боли — желанный друг, протягивает мне руку, приглашая в беспамятство. К сожалению, беспамятство не овладевает мной, поэтому я поднимаюсь на ноги и машу ему рукой, скривив губы в улыбке.
— Еще.
Я даже не пытаюсь защищаться. Третий удар делает свое дело. Кулак Рэна снова врезается мне в челюсть, и мир расплывается, а затем свет гаснет.
Я прихожу в себя на земле, затылок раскалывается, а Дэш и Рэн спорят над моим распростертым телом.
— Просто остановитесь! Говорю тебе, у нас нет полной информации! — Никогда не думал, что услышу, как лорд Ловетт встанет на мою защиту. Какой поганый день выдался.
— Мне насрать, какие у него оправдания. Он должен вернуться туда и сказать той девушке, что совершил ошибку…
— Он очнулся. — Дэш отталкивает Рэна в сторону, предлагая помочь мне подняться. Я бы с удовольствием отказалась и сохранил хоть какое-то подобие достоинства, но уже слишком поздно. Поднявшись на ноги, я прочищаю рот, сплевывая на землю еще больше крови на землю, и протягиваю руку Джейкоби.
— Мне нужны ключи.
— Ты не получишь свои ключи, урод.
— Отдай их мне.
— Зачем, чтобы ты мог сбежать от всего этого?
Его презрение режет хуже любого ножа, но я киваю, раздувая ноздри.
— А ты как думаешь? Разве не этого ты от меня ждешь? Чего вы все ждете?
— Нет! — кричит он. — Я жду, что ты будешь тем человеком, которым, как я знаю, ты являешься. Я жду, что ты останешься и будешь любить девушку в той больничной палате, даже если это будет трудно!
— Да пошел ты, чувак. Ты не знаешь, о чем говоришь. Я всегда собирался это сделать! Я все равно собирался все испортить! Я просто такой, какой есть!
— Слабак, — обвиняет Рэн и неодобрительно качает головой. — Ты не такой. Ты лучше этого.
Боже, в какой момент у него сложилось такое мнение обо мне? У него было место в первом ряду на шоу «Пакс — гребаный неудачник» на протяжении всей учебы в академии. Я был полным дерьмом на протяжении всей нашей дружбы. Не могу представить, с чего он взял, что во мне произошли такие перемены, что я заслуживаю такого уровня доверия с его стороны.
Вытянув шею вперед, я встаю перед ним, прищурив глаза. Рэн и глазом не ведет, когда я тычу пальцем себе за спину, указывая на больницу.
— Я чуть не стал причиной смерти этой девушки, — рычу я. — Если бы не я, ее бы там сейчас не было. Самое лучшее, что я могу для нее сделать, самое доброе, что могу для нее сделать — это уехать и дать ей возможность жить дальше. Чейз хорошая и добрая. Все, что я собираюсь сделать, это загнать ее в угол и сделать ее жизнь никчемной. Из-за меня она чуть не погибла, черт возьми. Она заслуживает большего. И если это все, что я могу сделать — уйти и позволить ей начать жизнь заново, то я, блядь, сделаю это. А теперь отдай мне… мои гребаные ключи.
