Новое начало
Голова гудит так, что грозит взорваться, во рту пустыня, губы щиплет и жжёт, кожу на подбородке неприятно тянет. Напрягла слух и поняла, что вокруг меня слишком тихо. Прислушалась к своему телу, попробовала пошевелиться и больно застонала: всё болит, запястья горят, в ногах какая-то тяжесть. Взяла себя в руки и открыла глаза.
Все мои страхи, все мои кошмары стали явью. Я в до боли знакомом подвале - на глаза моментально навернулись слёзы. Боже, почему? Почему я не воспользовалась этой чёртовой папкой раньше, я ведь глубоко в душе понимала, что он всё равно найдёт меня когда-нибудь?!
Если бы после той встречи с Лёшей в Германии я бы что-то предприняла… Какая же я дура… влюблённая дура! И где гарантия, что после моей кончины все они будут в порядке? Где гарантия, что он не доберётся до Марка? А Давид? Сын ему не нужен, но если он захочет, то найдёт. Теперь-то он знает, что мы все живы, мёртвых искать незачем, а живых…
Из положения лёжа с трудом села. Это тёмное холодное помещение освещает маленькое окошко под потолком, такое маленькое что и кошка не пролезет. Руки туго связаны верёвкой. Ноги в наручниках, а наручники пристёгнуты к цепи. Как дикий зверь.
Значит я вернулась… домой - какое счастье. Видимо, отключке я была в достаточно долго, место на шее, где в меня воткнули иглу, сильно чешется. Пить хочется невыносимо, но молить о глотке воды не буду - может умру быстрей.
Послышался звук отодвигающейся железной шторки, дверь открылась, в подвал попало немного света. Посмотрела на дверь: в проёме стоит сам дьявол. Видно только его очертание, но я знаю, что это он. От него разит кровью, чужой болью, самой смертью. Он наверняка продал душу дьяволу и на протяжении своей гнилой жизни снабжает ад невинными душами.
- Очухалась, - подал свой противный голос муж, я не заметила, как начала трястись. Страшно, сколько бы я ни храбрилась, всё равно страшно. – У тебя есть долг, - он ехидно усмехнулся. – Я дал слово своим партнёрам, что они тебя оттрахают хорошенько, - я помню тот разговор: он мне ещё долго снился. – Ещё несколько месяцев назад обещал, а я своё слово держу, - он присел на корточки передо мной. – Выглядишь ты, конечно, прям, фу, - твоими стараниями, козёл.
- Я очень рада, что тебе нравится, - от сухости во рту голос совсем хриплый, и в горле першит.
- Ты стала слишком разговорчивой, - в его глазах пылает огонь. – Может тебе рот зашить? – я невольно напряглась всем телом. – Нет, в таком случае ты сосать не сможешь, - он прошёлся взглядом по мне. – Красивая тварь, даже грязная и в крови, хотя, кровь — это возбуждающий атрибут, - я всегда знала, что он получает удовольствие, причиняя кому-то боль.
- Убей меня сразу, и покончим с этим, - решила я испытать удачу.
- У-убить? – сквозь смех выдавил он из себя. – Я похоронил тебя, своего сына и твою конченую мамашу, - сцедил он через зубы, взяв меня за горло. – Я стоял на кладбище и принимал соболезнования. Я был вынужден строить из себя страдающего папашу перед журналюгами всего города, - его пальцы всё сильнее сжимали моё горло, я взялась связанными руками за его лапищу - бесполезно. Но увидев, как мои глаза уже закрываются, он оттолкнул меня так, что моя голова встретилась со стеной. Боль, которая и так пульсировала, усилилась, и пред глазами замелькали тёмные круги.
— Это самое малое из того, что ты заслуживаешь, - «закрой рот», зашептал мой здравый смысл. Поздно. Звон, и щека пылает огнём.
- Не провоцируй меня, сучка, - зло шепнул он. – Я не могу подложить под своих партнёров такой испорченный товар. Посидишь тут пару дней, потом устрою тебе сладкую жизнь, - я со всех сил старалась сдержать выступающие слёзы. Не дам ему насладится моими страданиями. – И ты мне ещё спасибо должна сказать за то, что я привёз тебя в эти роскошные апартаменты, - я тихо фыркнула. – Если я тебя выпущу, то тебя сразу менты загребут. Ведь благодаря моим стараниям, ты у нас та ещё преступница. А в тюрьме условия… - он цокнул языком и покачал головой.
Он замахнулся, и я инстинктивно подняла руки, защищаясь, но он погладил меня по волосам.
- Тихо, - издал тихий смешок. – Мне нравится новый цвет твоих волос, - он встал и вышел из подвала.
Я, само собой, взорвалась в громкий плач. В истерических рыданиях и не в состоянии сидеть от тупой боли, я легла на бок, свернувшись калачиком. Сквозь всхлипы, задыхаясь от слёз, я молилась всем богам, я просила о смерти, я искренне желала умереть.
В этом состоянии я отключилась, а когда снова пришла в себя, обнаружила рядом с собой картонный стакан с водой. Я подумала, что жажда воды ускорит мой путь на тот свет, но инстинкт самосохранения оказался сильнее: опустошила стакан в два глотка.
Сколько ни старалась успокоиться - всё равно не смогла перестать плакать, хотя голова и так разрывалась от боли.
Не знаю, сколько времени прошло, казалось - вечность. Вечность в мучениях, в страхе не сколько за себя, сколько за любимых. За сына, которому Слава наверняка устроит адскую жизнь, напоминая обо мне. За маму, жизнь которой оборвётся в тот же миг, когда Слава встретится с ней лицом к лицу. А он точно захочет сделать это сам. За Марка… Слава о нём не напоминал ни разу за всё это время. Но если мужу в голову ударит, то он и до Марка доберётся.
Синяки и раны на моем теле начали исчезать, оставляя только зеленоватые следы. А это значит, что скоро Слава исполнит своё обещание. Я готовлюсь, морально готовлюсь к тому, что мне предстоит испытать. «Ну ты и идиотка» - засмеялся мой внутренний голос. – «Как к такому можно вообще подготовиться?»
Меня выдернули из очередной отключки, больно сжимая плечо.
- Твой звёздный час, дорогуша, - оповестил меня голос моего мужа До чего же противно осознавать, что он всё ещё мой муж!
Меня потащили из подвала на деревянных ногах, яркий свет резал глаза, которые уже привыкли к темноте. Пришлось несколько раз моргнуть, и надавить до боли на глаза, пока зрение не привыкло к свету. Из гостиной слышались голоса, много мужских голосов.
