Небольшая подсказка (ЛП) - Сноу Дженика

— Открой рот, моя прекрасная шлюха.

Моя челюсть разомкнулись сама собой, как у собаки Павлова, услышавшей звонок и у которой потекла слюна. Его ладонь всё ещё кровоточила, поэтому, когда он обхватил ею леденец, смешивая свою кровь с соками моей киски, я ахнула.

И он воспользовался этой возможностью, когда мой рот был открыт, чтобы засунуть леденец внутрь. Я сразу же почувствовала солёную сладость конфеты, побывавшей внутри меня, затем медный привкус его крови на своём языке. Я не думала о том, насколько это опасно, потому что, когда он приказал мне сосать, я так и сделала.

Я вылизала эту чёртову конфету, и когда он вытащил её, он захотел засунуть ее обратно в мою пизду. Мужчина стонал и рычал, наблюдая за этим, затем вынул её и сдвинул маску настолько, чтобы можно было провести языком по спиралям. Он замычал, его член дёрнулся, и я начала приподнимать бёдра, желая чего-то более толстого и существенного внутри себя, чем эта крошечная палочка радужной конфеты.

«Его», — поняла я. Мне нужно было, чтобы он прорвался внутрь, ворвался в меня.

Но вместо этого мужчина снова начал трахать меня конфетой, вдвигая и выдвигая её, затем водя по спирали вверх и вниз по моему клитору, прежде чем засунуть её обратно. Он делал это неоднократно, пока я не подняла бёдра и не начала трахать себя ею.

— Такая хорошая, ёбаная девчонка. Хорошая маленькая шлюшка для меня.

Он шлёпнул меня по клитору, когда леденец был глубоко в моём теле, и я знала, что, если он продолжит в том же духе, я кончу.

— Давай, грязная девчонка. Кончи, чёрт возьми, и позволь мне увидеть больше твоего стыда и унижения.

Я покачала головой, но почувствовала, что удовольствие растёт. Я собиралась… Я собиралась кончить.

— Кончи для меня, развратная, хорошая девочка.

И я сделала это вопреки здравому смыслу. Против рационального мышления. Против приличия. Вопреки тому, что, как я думала, потребуется, чтобы подтолкнуть меня к краю.

Я кончала сильно и долго, и всё время чувствовала отвращение к самой себе.

Когда удовольствие угасло, я привалилась к кровати, мои руки болели, потому что я напрягалась, пока кончала.

Но он не дал мне отсрочки. Злоумышленник хлопал меня по груди и щипал соски до боли — отвратительный способ привести меня в чувство после такой интенсивной кульминации.

Я посмотрела на свою грудь и увидела, что она вся в его крови.

Это принесло мне болезненное удовольствие.

Он откинулся назад и, держа член в руке, сказал:

— Ты тычешь для меня.

Другой рукой он крепко схватил меня за горло, используя свою силу, чтобы усилить давление, поэтому я ахнула и наклонилась вперёд, пытаясь ослабить напряжение.

Он ослабил хватку, и мы оба задыхались, когда он накрыл моё тело своим, его вес и размер прижали меня к кровати. Это было… невероятно удушающе и волнующе.

— Могу поспорить, что ты сейчас борешься сама с собой, — прорычал он мне в ухо. — Ты хочешь сказать мне, чтобы я прекратил, но в то же время ты хочешь сказать мне, чтобы я дал тебе больше. — Его голос был глубоким и приглушённым маской, и меня возбудило то, что я не знаю, кто это. Мой разум и тело находились в состоянии войны.

— Ты больной. Безумный. Это… неправильно, — прошептала я.

«Это кажется правильным!» — кричал мой разум.

Всё его тело, казалось, дрожало.

Когда он опустил голову, словно пытаясь прийти в себя, я воспользовалась этой возможностью, чтобы дать отпор. Хотя, если честно… сама идея не облегчить ему задачу сама по себе была афродизиаком.

Я подняла ноги и попыталась поставить его на колени, но он был быстр и схватил меня за талию, рыча и толкая моё тело на кровать, чтобы успокоить меня.

Я почувствовала мозоли на его ладонях, когда он скользил ими вверх и вниз по моим бёдрам, закрыла глаза и вздрогнула.

— Признайся, что хочешь этого, даже если это только один раз.

— Как будто я когда-нибудь сказала бы это тебе, — но в моих словах не было тепла. И он это знал. Вот почему он усмехнулся. Его прикосновения стали мягче, и я почувствовала, как часть меня расслабилась.

Но эта нежность длилась недолго, когда я почувствовала, как его рука скользнула между моих ног, а его пальцы прошли сквозь губы моей киски. Я была настолько мокрой, что для него это был грязный, неряшливый беспорядок.

— Я бы сказал, соберись, но мне плевать, готова ты или нет. Ты возьмёшь то, что я даю, и попросишь ещё.

Он поместил толстую макушку своего члена у входа в моё тело, и мои внутренние мышцы сразу же сжались.

Его сочные проклятия раздались по моим ушам, когда он начал проникать в меня.

— Иисус, чёрт возьми, Христос. — Ощущение его рук на моих бёдрах были болезненными, оставляя синяки.

Я вжала ногти в ладони, так близко к тому, чтобы повредить кожу, что чувствовала, что боль превращается в удовольствие.

Он продолжал вводить себя внутрь меня, проталкивая свой большой член в мою маленькую киску.

Я задыхалась, зная, что должна остановить это, но растяжение и жжение были слишком поглощающими… ощущались слишком невероятными.

Он был таким большим.

Я была такой маленькой.

Это так больно.

Моё зрение затуманилось, находя фокус и теряя его, пока я не почувствовала, что теряю своё физическое я.

— Посмотри на себя, — проговорил он. — Принимаешь мой гигантский член, как будто ты была создана для него, — пот покрыл грудь мужчины, и мышцы его живота бугрились, когда он проталкивал себя глубже.

Он схватил горстку моих волос в стороне от моей головы и дёрнул мой череп в сторону, заставляя обнажить моё горло.

Ощущения вели войну во мне.

— Чёрт, — прошипел он. — Ты хорошая папочкина шлюха, не так ли. — Это был не вопрос. Это был его факт. — Я собираюсь приходить к тебе каждую ночь, — прошептал он и вышел из меня.

Я застонала, укусив губу сильнее, на этот раз пробуя свою кровь, покрывшую мой язык.

— Я собираюсь ворваться в твою спальню и взять то, что я хочу, и потому что тебе нравится быть наполненной моим членам, ты ничего не скажет и раздвинешь свои ноги для меня, чтобы я мог трахнуть тебя. Я, блядь, возьму каждый дюйм, пока ты не будешь рыдать о большем.

Его член ударил по чему-то глубоко внутри меня при его следующем мощном толчке.

О, Боже….

При его следующем ударе по моей шейке матки я кончила, как шлюха, которой он меня называл.

Мои внутренние мышцы сжались вокруг его толстого члена. Звуки, исходящие от злоумышленника, были дикими, словно у животного, срывающего плоть с раненной добычи.

Он отступил, так что во мне остался только кончик, прежде чем врезался обратно.

— Ты принимаешь меня как хорошая девочка, позволяя мне засунуть все свои дюймы в твоё маленькое тело и только хнычешь, даже когда я заставляю тебя кончать. Чёрт возьми, посмотри на всё, что ты принимаешь и отдаёшь, делая простыни мокрыми, как маленькая грёбаная шлюха.

Я почувствовала, что мои глаза расширились, когда снова кончила от одних его слов, от его унижения, и он сразу же перешёл в ещё один оргазм, когда я сосредоточилась на проникновении члена.

Мужчина перевёл руку на мою талию, вонзая ногти в мою нежную плоть, прежде чем переместить её под меня и схватить мою задницу. Он наклонил мои бёдра в то же время, пока использовал свою другую ладонь, чтобы нажать на внутреннюю часть моего бедра, оставляя меня открытой — обездвиженной — пока он трахал меня… использовал меня.

— Я собираюсь заполнить тебя, моей спермой, сделав тебя настолько полной, что она будет вытекать из твоего тела, — он врезался в меня достаточно сильно, я закричала от удовольствия и его силы.

— Ты слишком большой! — закричала я и покачала головой, теперь мои слёзы текли по вискам. — Ты слишком толстый.

— И это так больно, правда, маленькая девочка?

Боже… это так.

Он был настолько порочным, когда трахал меня, в то же время врезаясь в меня, и начал лизать мои слёзы, кусая мою челюсть, маска скользнула выше, и ещё выше. Но я не могла видеть детали из-за её свечения сейчас под этим углом.