Отпусти-это всего лишь слово - 2 (СИ) - "Сан Тери"
Ладонь скользнула по позвоночнику, поднялась наверх, лаская шею, сгребая мокрые волосы на затылок. Судорожная, отчаянная ласка. Пальцы сжались, оттягивая голову назад, заставляя поднять подбородок, он пытался заглянуть мне в глаза, но увидев в них бессмысленное нечто, отправил обратно, вжимая лицом в плечо, как если бы это могло спасти, дать хрупкую иллюзию защиты. От кого? От него самого, да?
- Скажи…Почему?
Вольх сглотнул, я слышал как судорожно гуляет его кадык, пытаясь протолкнуть слова, вдыхал сумасшедший запах цитруса.
– Ты выбрал его? Почему не меня?
Бессмысленно признание на пороге отчаяния и отчуждения, словно оно что – то может изменить.
А мне было паскудно это слышать, потому что его слова достигали цели, врезались в моё сознание, падали как тяжёлые камни.
- Почему он? – тоскливо повторил Вольх.
Сколько раз он задавал себе этот вопрос, и не находил на него ответа. Бессмысленно спрашивать у меня, потому что я точно также не знаю. Любовь - следствие которое не имеет причины, кому как ни Вольху это не понимать.
- Почему, Ник? Я тебя люблю, а всё что мне остаётся это насиловать?
Лавина слов, плотину сорвало, но она обрушилась не мощным потоком, а тонкими летящими под давлением бурунчиками воды, и оставалось лишь считать секунду, до мгновения, когда барьер сорвёт окончательно и случиться наводнение.
Если бы я мог, построил лодку. Отчаянная попытка, идущего ко дну. Я знал, что утону и не смогу сопротивляться водовороту. Рано или поздно, не смогу продолжать противостоять.
- Я бы сейчас знаешь, всё бы отдал, отмотать время назад.
Вольх говорил тихо, хрипло, только каждое слово било точно в цель, достигало самых запертых уголков сердца. Я повесил на них железные засовы, дал себе слово забыть, простить, но ничего не забыл, ничего не простил, и ничего не мог сделать, что бы удержать равнодушие.
- Что бы в тот день, у меня хватило ума не сделать того, что я сделал. А сейчас, собираюсь сделать тоже самое.
Голос прервался и Вольх прерывисто вздохнул, отодвигаясь, беря меня за плечи, почти встряхивая.
- Ник…Сколько, тебе надо времени?
Я поднял голову. Всё это время я стоял, бездумно уткнувшись лицом в его плечо, закрыв глаза. Мне было уютно так стоять на самом деле, в сильном кольце мускулистых рук, дающих иллюзию безопасности, слушать голос, не думать, позволить словам пролетать мимо ушей.
- Что? - Когда он задал вопрос, у меня голос сел.
- Сколько тебе нужно времени? – терпеливо повторил Вольх пристально всматриваясь в мои глаза, и я вновь ощутил паскудную слабость в ногах, потому что железо наверное было мягче, чем этот светло – голубой наполненный решительной сталью взгляд.
– Ты попросил дать время. Я тебе его даю. Сколько мне нужно ждать, для того, что бы ты согласился стать моим?
- Эээ – Я растерялся, пытаясь осмыслить сказанное, вскинул руку пытаясь перехватить его запястье, потому что хватка его пальцев расплющивала плечи.
– Ты меня… отпускаешь?
Рука соскользнула, разбившись об ответное движение.
- Сдурел? – Вольх зашипел прижимая к себе так, словно сама мысль о моей свободе казалась кощунством, стиснул, заставляя ощутить безвольной марионеткой в собственных руках.
Но почему? Я ведь обычный человек, обычный человек, а люди вокруг становятся, одержимы. Хочется стиснуть зубы, закусить губу…
Отпусти.
Захотелось закричать, рвануться прочь, но я остался стоять, понимая, что он не посадит меня на цепь, не озвереет, сдержит себя, до тех пор, пока верит в то, что у нас есть шанс. Один шанс из тысячи, потому что Вольх знает правду, читает её в моих глазах, и я могу сбежать от этой правды, отвернуться от собственного отражения в черноте чужих зрачков…Но мы оба знаем.
Ему не придётся меня насиловать.
- Скажем так, согласен подождать некоторое время, в обмен на твоё разумное поведение.
Вольх делает усилие для того, что бы отстраниться, сводит концы полотенца на груди, улыбается слабой улыбкой. Он выглядит не самым лучшим образом. Губа по которой я саданул вспухла, но только в эту секунду, он кажется удивительным человечищем.
И я главный герой в кинофильме, где злодей оказывается отнюдь не злодеем и имеет свои благородные черты и мотивы и хочется оправдать, остро хочется оправдать. В понимании, что в этой жизненной прозе нет понятия добра или зла. Есть просто люди. Обычные люди, с кучей слабостей и сильных сторон, с банальными достоинствами и недостатками, сложный коктейль подсознательных мотивов, составляющих нехитрую основу, каждодневного человеческого бытия.
- Десять лет слабо? - осознав, что он соглашается, я обнаглел. От счастья очевидно.
- Никит, – Вольх глянул с такой усталой мукой, что я мигом заткнулся.
- Рядом с тобой мне десять минут сомнительно продержаться, что бы не наброситься. Три дня, устроит?
- Неделя, – торопливо вклинился я, прикидывая как выторговать срок.
- Замётано, – Вольх кивнул, прикрыв глаза, и по лицу его скользнула мимолётная усмешка. А я вдруг ощутил себя идиотом, который сам же себе и вырыл яму.
Меня развели как лоха, а я купился, только…Только в этой истории, я не буду положительным героем. Я не капитан Сорви – голова, который отказался дать англичанам слово, зная, что не сможет его нарушить. Сан читал мне эту книжку, и она мне очень понравилась. Сашка заметил, что я похож на главного героя, но это было не так. Капитан был человеком чести, а я ни минуты не сомневался, что отныне стану врать.
Наверное, это прозвучит невероятно, но я старался не лгать, сохранял верность внутренним принципам. Капитан переоделся горничной и выдавал себя за девушку, что бы сбежать от врага. Но он не давал слова чести. А я дал.
И сейчас, стоял, смотрел на парня, который меня банально спиздил с собственной орбиты и понимал, что принцип не лгать, отныне утрачен. Правила игры изменяться.
О благородстве можно много рассуждать, но в жизни всё гораздо проще и уёбищнее, без высоких слов и идеалов. Я придумаю план, как съебать отсюда. Непременно придумаю.
При мысли об угрозе семье Малиных, у меня в голове мутилось, но я не позволял себе поддаваться на эту провокацию, понимая, что играю Вольху на руку. Вместе с Саней, мы сможем предпринять что –нибудь, заказать человека не так просто, как Вольх пытается это изобразить.
Я цеплялся за слабую ниточку надежды, что он не посмеет зайти настолько далеко, больше угрожает, потому что если посмеет…Я отринул мысль, боясь снова впасть в состояние жуткой безысходности и депресняка.
- Месяц! – Я с вызовом вздёрнул подбородок, готовый отстоять себя, но слово было сказано. Вольх отрицательно качнул головой.
- Неделя Ник. Через неделю, ты будешь моим. Добровольно или…
Он не сказал, но у меня в горле пересохло, при воспоминаниях о пережитом кошмаре, в понимании перспектив, что он повториться вновь. Любить можно заставить разными способами.
- Иди, – Вольх наконец отлепился и разжал руки.
- А ты? - Это вырвалось у меня непроизвольно, быстрее, чем я сам подумал, что сказал.
- Беспокоишься? – Волчья усмешка. – Может, поможешь подрочить? – Его пальцы демонстративно скользнули вниз, и я вылетел из душевой, прежде чем увидел, завершение пути.
- Одежда в шкафу, – в спину ударил приглушённый ржач.
Я захлопнул дверь и яростно швырнул полотенцем на кровать. В душевой вновь зашумела вода и при мысли о том, чем Вольх занимается, я непроизвольно покраснел, но хуже было другое. У меня встал. Натягивая трусы, я мысленно матерился и посылал на голову Вольха проклятия. Моё тело неоднозначно отреагировало, похерив рассудок и любые его здравые сентенции. В понимании думать членом, я не становился исключением. Женщины часто бывают не правы, считая, что секс непременно связан с чувствами, часто секс не связан ни с чем, секс это просто секс, физиологическая разрядка организма. Можно любить одного человека, и вполне рационально хотеть другого. В жизни бывает всякое, обидно только когда это всякое не находить примирения в собственной голове. Это Кант по рассказам Сашки, объявил свой недуг здоровьем, немецкому философу виднее. Лично я свой стояк принимать категорически отказывался, член был нахер готов отчекрыжить и радовался, что Вольх не дышал мне в затылок в эту секунду. А когда распахнул шкаф…Онемел. Вольх с гардеробом меня не знакомил, просто сдвинул, задвинул показав принцип работы, а когда я убрал стеновую панель…
