Соблазнитель (ЛП) - Пир Элин
Зевс откашлялся.
— Я бы сказал, то же самое относится и к нам в Северных землях. — Повернувшись, чтобы посмотреть прямо в камеру, он добавил: — Кстати, о добрососедстве: Северные земли — милосердный сосед. Завтра отсюда будут отправлены продукты питания и припасы тем, кто нуждается в помощи после землетрясения на Родине.
— Спасибо, — поблагодарила Афина и склонила голову. — Думаю, многие жители Родины этой ночью будут спать спокойнее, зная, что между нашими странами сохраняется мир. Слухи о вторжении жителей Северных земель можно прекратить, и вместо этого сосредоточиться на союзе, который принесет пользу всем нам.
Когда интервью закончилось, Хан провел церемонию в узком кругу, куда входили Тристан, Магни, Перл, Боулдер, Кристина, Арчер, Кайя и мальчики из школы, которым разрешили прийти, в отличие от девочек, которым пришлось остаться с Марко и Шелли, поскольку их присутствие в Северных землях еще не было официальным.
— Не так давно я сам имел честь и удовольствие жениться на потрясающей женщине, — произнес Хан, стоя перед Афиной и мной. — Я желаю этого всем своим соотечественникам. Сегодня для меня большая честь видеть, как ты, Финн, женишься на женщине своей мечты. Я был здесь, когда вы двое впервые встретились. Позвольте заметить, что вероятность того, что ты, Афина, влюбишься в Финна, была одна на миллион. Ему удалось очаровать тебя. Каким-то образом. — Хан широко улыбнулся. — Пусть любовь, которую вы разделяете, станет символом надежды для двух наших народов, и мы сможем объединиться в дружбе и взаимном уважении.
Мы оба кивнули и улыбнулись.
— Берешь ли ты, Финн МакКамхейл, Афину Келли в жены?
— Да.
— Обещаешь ли ты защищать, уважать и любить ее?
— Да.
— А ты, Афина Келли, берешь ли ты Финна МакКамхейла в мужья?
— Да.
— Обещаешь ли ты повиноваться ему, уважать его и любить?
Улыбка Афины испарилась.
— Ты сказал повиноваться ему?
— Да, — подтвердил Хан.
Афина повернула голову к Перл.
— Ты обещала повиноваться Хану?
— Разумеется, нет, — сказала Перл и, нахмурившись, посмотрела на Хана.
— Все потому, что нашу церемонию проводил Магни, а он забыл об этой части, — отметил Хан.
— Ты должен был напомнить мне, — крикнул Магни Хану. — Может, тогда с Перл было бы легче.
Все засмеялись.
— Я не собираюсь подчиняться Финну. Но обещаю любить и уважать его.
— Мне подходит, — сказал я.
Хан пожал плечами.
— В таком случае, объявляю вас мужем и женой. Можешь поцеловать свою невесту, Финн.
В своем рвении я оторвал Афину от земли и прижал ее тело к своему, целуя до тех пор, пока мы оба не запыхались. Все зааплодировали, а я чувствовал себя так, словно выиграл миллион долларов, потому что был безумно счастлив.
После того, как съемочная группа новостей собрала вещи, у нас состоялся приятный и неформальный праздничный ужин. Позже Тристан вернулся с Кайей и Арчером в школу, а мы с Афиной остались в Сером особняке, чтобы провести брачную ночь в моей комнате.
— Ущипни меня, — сказал я и уткнулся носом в ее волосы, когда мы остались одни. — Не могу поверить, что мне так повезло?
Сидя у меня на коленях, Афина рассмеялась и попыталась меня ущипнуть, но нахмурилась, когда ей это не удалось.
— У нормальных людей есть слой кожи и жира, а у тебя только мышцы, — пожаловалась она и провела пальцем по моей линии подбородка, поигрывая с моей бородой. — Кроме того, нас свела вместе не удача, а Карма. Иногда ее поучения причиняют боль, но они всегда помогают нам стать лучше.
— Разве Карма не является частью какой-то древней религии? — спросил я. — Если я не ошибаюсь, ты говорила, что не религиозна?
Афина склонила голову набок.
— Верно. Мне просто нравится само слово, оно подразумевает некий божественный женский разум.
— А, — улыбнулся я. — Тогда мудрому человеку остается прикусить язык.
Глаза Афины смягчились, а ее улыбка стала шире.
— Ты никогда не сдаешься, зачем начинать сейчас?
Я посмотрел на нее с вопросом во взгляде, чтобы убедиться, что она говорит серьезно.
— Поверь мне, Финн, я справлюсь с твоими шуточками.
— А с моей руганью ты тоже справишься? — спросил я, приподняв брови.
Она наклонила голову сначала в одну, потом в другую сторону.
— В некоторых случаях. Как насчет компромисса? Я разрешу тебе ругаться во время секса, все равно ты, похоже, не сможешь себя сдерживать. — Она выглядела довольной собой. Я рассмеялся и покачал головой.
— Ты мне разрешишь? По всей видимости, ты не понимаешь, любовь моя. Когда мы вернемся на мельницу, все будет совсем по-другому. Твои пять дней контроля надо мной закончились, я свободный мужчина. Мы не спрашиваем разрешения, а берем то, что хотим.
— Вижу, мне нужно еще кое в чем тебя укротить, — рассмеялась она.
— Удачи с этим, — ухмыльнулся я и прикусил ее нижнюю губу. — Кстати, для протокола, ты назвала меня своим духовным учителем, из чего я заключаю, что ты считаешь меня мудрым и зрелым.
Мое лицо вытянулось, когда Афина откинула голову назад и расхохоталась.
— Нет? Ты не считаешь меня зрелым и мудрым? — спросил я, уже зная ответ.
— Я бы не назвала тебя зрелым или мудрым, — заявила она и погладила меня по лицу. — Я бы назвала тебя самоуверенным и очень, очень… — она прикусила губу, раздумывая над определением.
— Предупреждаю тебя, не смей произносить слово «хорошеньким», — пригрозил я и сжал ее крепче.
— А если я назову тебя обаятельным и сексуальным?
Я вырос на три дюйма в высоту, а с Афиной на коленях другая часть меня тоже значительно увеличилась в размере.
— Ты когда-нибудь занималась сексом на кресле? — спросил я.
Афина покачала головой.
— Ты же знаешь, что у меня был секс только с тобой.
Я всосал ее нижнюю губу и выпустил ее с причмокивающим звуком.
— Так оно останется и впредь. Только я и ты, помнишь? — произнес я низким и хриплым голосом; мой пульс колотился от желания к Афине. Не последнюю роль сыграло то, что она смотрела на меня с вожделением, сияющим в ее глазах, и слегка раскрытыми губами, которые сводили меня с ума. Я был полностью потерян в ней, прислушиваясь к ее учащенному дыханию и наслаждаясь прикосновением ее рук, блуждающих по моим плечам и груди. — Я так сильно тебя люблю, — прошептал я.
— Я тоже тебя люблю, — произнесла она, когда я расположил ее там, где хотел, надавив на ее бедра, чтобы почувствовать сладкое трение, создаваемое нашими телами.
— Знаешь, что мне больше всего нравится в твоем платье? — спросил я игривым тоном.
— Что? — ее голос стал глубже, чем обычно, а зрачки расширились от желания.
Подвинув свою задницу к краю кресла, я задрал ее платье и приподнял ее со своих колен, чтобы натянуть платье до ее бедер.
— Прислонись спиной к моей груди и поставь ноги на мои колени, — проинструктировал я ее. — Вот так, теперь раздвинь их для меня. — Мне нравилось, как ее затылок упирался в мою ключицу и плечо. — Дай мне почувствовать, какая ты мокрая, — произнес я и сдвинул ее трусики в сторону, раскрыв пальцами ее складки. Моя женщина уже сочилась влагой и издавала сладчайшие стоны, когда я кружил вокруг ее клитора и медленными движениями ласкал ее своими пальцами.
Она подняла руку и ухватила меня сзади за шею, произнося мое имя самым сексуальным голосом.
— Тебе это нравится? — спросил я, хотя ее реакция была красноречивее слов.
— Дааа, — простонала она.
Я вставил еще один палец и большим пальцем другой руки стал тереть ее сладкую точку, пока дыхание Афины не стало прерывистым, а стоны — безостановочными. Когда ее накрыл оргазм, она откинула голову назад, прижавшись ко мне крепче, и поджала пальцы ног. Я напрягся от того, как она крутила своей задницей. Дав ей минуту, чтобы прийти в себя, я поднялся с ней на руках и поставил Афину коленями на кресло.
— Держись за спинку, — приказал я и спустил штаны, позволив своему члену скользнуть по ее влажным складкам, после чего снял с нее трусики. — Ты готова к большему, детка?
